Расколотая империя - Алексей Александрович Иванов

попытается тебя арестовать или убить сам станет вне закона.

Тар сделал вид, что раздумывает над предложением брата.

— Хорошо, считай, что ты меня убедил, — кивнул он. — Наказать всех виновных… Помни о своем обещании.

Обрадованный Харус не стал задерживаться и поспешно покинул постоялый двор.

— Хватит прятаться, — выждав время, позвал Тар в пустоту.

— Как ты догадался? — спросила Милева, появившись из «скрыта».

— Огонек, ты всегда была любопытной и никогда не умела прятаться. Прими это как данность и смирись… но попыток не оставляй.

— Ты как-то слишком легко согласился. — Она легко проскользнула за стол, заняв бывшее место Второго принца. Брезгливо отодвинула от себя кружку с вином.

— Харус обещал мне ровно то, что я всегда хотел, но не мог получить — прощение мятежников, — задумчиво обронил Тар.

Он не стал добавлять, что и от Милевы получил все нужное. Трон? Он никогда не был властолюбивым. А все долги империи с его стороны уплачены. Осталось разобраться с некоторыми должниками, но за этим дело не станет. Особенно если Харус выполнит хотя бы часть своих обещаний.

Но Милеву было не так просто обмануть.

— Думаешь, он выполнит свое обещание? — спросила она, не скрывая скепсиса.

— Он в это верит.

— А если это ловушка? Не со стороны Харуса, так со стороны Сейлан?

Тар задумался. Выбирая между матерью и братом, Харус выберет мать. Но все же он надеялся, что брат не настолько испорчен, чтобы желать ему смерти. А остальное… переживет.

— Я буду разочарован. Но ты права, в одиночку лезть в этот клубок змей не стоит, — отозвался он после недолгого молчания. В Палате Власти сидят отнюдь не дураки. И выводы из своей первой неудачи с его арестом они сделали. — Дорга и его людей может оказаться недостаточно, — продолжил Тар, поднимаясь из-за стола. — А значит и мне пора попросить о братской помощи.

* * *

Кабинетом, примыкавшем к спальне, Бадрис пользовался редко. Но в последние дни из него практически не вылезал, разбираясь с делами Синего двора. И это было только к лучшему, позволяя отвлечься. Прах Четвертой императрицы отправился на родной юг. А ему осталась только ритуальная табличка, что нашла пристанище в небольшом Доме Предков Синего двора.

Неправильность он почувствовал сразу, стоило вернуться с обеда. Это скрытое, непонятное чутье, которое не объяснить словами. Вроде бы, ничего за время его отсутствия не изменилось: вещи на своих местах, бумаги лежат на столе в том же порядке, как он их оставил. И все же что-то было не так.

Бросив настороженный взгляд по сторонам, Пятый принц одним быстрым движением обнажил меч. Он и раньше с ним не расставался, а теперь носил даже в купальню.

— Похвальное чутье, брат, — донеслось со спины. — Но ты убит. — Ему в спину уткнулся палец. — Первым делом стоило незаметно сотворить «доспех». И только потом хвататься за меч.

— Тар?

— Ты ждал кого-то еще? — поинтересовался Первый принц. Обойдя брата, он подошел к одному из кресел, сел в него, вытянув вперед длинные ноги в высоких сапогах.

Переведя дух, Бадрис убрал меч в ножны. Нет, но куда смотрит охрана! Посторонние ходят по его дому, словно по своему. Сегодня это Тар, а завтра? Хоть он и отказался от борьбы, отдав голоса Синего двора Оранжевому, все равно чувствовал себя мишенью.

— Ты узнал, кто виновен в смерти Лорса? — быстро спросил он.

— Старший брат приветствует младшего…

— Оставим эти ритуальные расшаркивания. Тем более они тебе не нравятся. Так я повторяю свой вопрос. Ты узнал кто?

Тар выгнул бровь.

— Откуда такая трепетная любовь к четвертому?

— Если бы не это покушение, то моя мать была бы жива, — откровенно признался Бадрис. — Да и Лорс не заслуживал смерти, — подумав, добавил он уже не так уверенно.

Его отношения с Четвертым, да и не только с Четвертым принцем были странными. Но смерти он ему не желал.

— Это не мешало Красному и Синему двору начать в столице небольшую войну, — напомнил Тар.

— Мы пытались разделаться с мятежниками.

— А заодно, если повезет, то и со мной.

— А за одно и с тобой, — пожал плечами Пятый принц. Оправдываться он не собирался. — Эта ошибка стоила нам очень дорого… Так что с моим вопросом? Ты узнал?

— Доказательств у меня нет. Но к покушению причастны Белые жрецы.

— Откуда такая уверенность?

— Считай это чутьем. Да и Белые подозрительно притихли в эти дни.

— Кто за ними стоит? — Бадрис и сам предполагал, что без белых не обошлось. Из всех сил, способных провернуть подобное, у Белых жрецов были наилучшие возможности. Но самостоятельно на такой шаг они пойти не могли. Их покрывали. Покрывали на самом верху! А значит, и бить следовало по голове, а не по рукам, выполнявшим чужой приказ.

— В последние дни мне подкинули немало доказательств, что это императрица Сейлан. Проблема в том, что я в это не особо верю.

— Тибер! — Бадрис вложил одолевавшие его подозрения в одно имя и не прогадал.

— Вижу, я не одинок в своих подозрениях, — кивнул Первый принц.

— Слишком складно у нашего третьего все выходит, — скривился Бадрис. Пока Тибер действовал в тени, на него не обращали внимания. Не замечали. Да и, что скрывать, не воспринимали всерьез. А стоило! За короткий срок, Третий принц полностью изменил весь расклад на игровом поле борьбы за власть. Случайность? Умение воспользоваться подвернувшимися возможностями? Или тонкий расчет? Для точного ответа нужно время, а его нет!

— Я не знаю, набрал ли он нужное число голосов, — продолжил Пятый принц. Проигрывать всегда обидно, но вдвойне обиднее тому, кого не воспринимал всерьез. — Но точно знаю, что он обогнал Харуса. Да и Лорса Тибер ненавидел. Хоть и скрывал это за шуточками и дерзкими выходками.

— Я хочу выдвинуть против него обвинения, — приоткрыл карты Тар. — Прямо на совете! Обвинить в покушении на Лорса. Заговоре с Белыми жрецами. И призыве с нижних планов.

— Все вместе это звучит дико. Да и у тебя нет доказательств, — вздохнул Бадрис.

— А они нужны? Важна не правдивость выдвинутых обвинений, а сам факт. Когда меня обвинили в ночных нападениях на столицу, доказательств никто не требовал. Я сделаю то же самое.

— Ты изначально повел себя неправильно. Бросил вызов Палате Власти. Они этого не любят.

— А еще они не любят, когда их выставляют дураками. Вся поддержка Тибера строится на том, что им с легкостью можно будет управлять. Но если Палата Власти усомниться? Поймет, что управлять им не получится? Или что делать это будут Белые жрецы? Знакомое зло в лице императрицы Сейлан покажется им куда лучшим вариантом. Вот и посмотрим, как поведет себя Тибер, почувствовав, что корона ускользает из его рук. Он слишком уверовал в свою победу. Думает, что все предусмотрел. Всех перехитрил.

— А если Палата Власти не станет тебя слушать? Более того, попытается убить?

— Есть способ заставить ее выслушать мои доводы — верные мне люди, окружившие Палату Власти.

— Именно за этим ты пришел? — угадал Бадрис, чувствуя внезапный прилив азарта. Шаг был рискованным, вполне в духе Первого принца. Но разве он не хотел всегда походить на старшего брата? Такие веские аргументы Палата Власти не сможет игнорировать и будет вынуждена выслушать Тара. И не только выслушать. Если Тар захочет, то сможет сам стать императором. Даже завещание отца не понадобится. — Я в деле! Готов отдам под твою руку все силы Синего двора.

Прослыть мятежником он не боялся. Поздно бояться! Особенно после прочтения некоторых секретных бумаг матери. Если строго рассудить, то согласно законам империи, он уже мятежник.

Да и Тар дважды спас ему жизнь. Такие долги принято отдавать.

— Сколько у тебя людей?

— Больше, чем ты думаешь. Две когорты Седьмого Грозного тайно переброшены в одно из пригородных имений моей матери и находятся на расстоянии дневного перехода от столицы. — Заметив удивление в глазах брата, Бадрис торжествующе улыбнулся. — Я все же Лорд стратег Юга, — напомнил он.

Говорить о том, что когорты оказалась так близко к столице по приказу его матери, Бадрис не стал, скромно приписав эту заслугу себе. В конце-то концов, спрашивать за это решение будут с него. А спросят обязательно! Особенно если они проиграют. А если победят, то какой с победителей спрос? Их не судят, а награждают.

— Ты сумел меня удивить, — хмыкнул Тар, по новому посмотрев на брата. В отличие от императрицы Лиары, сломленной гибелью сына, Бадрис быстро сумел взять себя в руки. — Но как же договор с Оранжевым двором о поддержке?

— Речь шла о голосах в Палате Власти, а не о силе Синего двора. Для