Власть без славы - Иван Лаптев

Горбачев звонил из машины, коротко поздоровался и сказал странную фразу:

— Ваня, с тобой все в порядке, ты вел себя правильно, можешь работать.

Это потом я сообразил, что какая-то группа людей вокруг Горбачева анализировала поведение всех членов руководства страны и докладывала президенту свои выводы. А пока я обрадованно завопил:

— Михаил Сергеевич, послезавтра же сессия открывается! Надо срочно переговорить.

— Сейчас у меня еще одно дело, а потом я тебе позвоню.

Дело оказалось необычным: в этот день М. С. Горбачев сложил с себя полномочия Генерального секретаря ЦК КПСС и призвал ЦК КПСС принять трудное, но честное решение о самороспуске. Учитывая принципы построения Коммунистической партии Советского Союза, это означало, что ее существование в прежнем виде завершилось.

Мы встретились около 15 часов в кабинете президента СССР, который теперь почти ежедневно видим на телеэкранах как кабинет президента Российской Федерации. Он почти не изменился…

Горбачев выглядел великолепно, как будто и не было этой кошмарной недели и недавней расправы с ним в Верховном Совете РСФСР. Крепко обругав путчистов, сказав, что опозорили страну на весь мир и всех насмешили, сразу подошел к делу:

— Ну что там у тебя? Постановление по съезду? Успеем ко второму? Постановление по Лукьянову? Он где? Звонит мне постоянно, но я с ним встречаться не буду. Так, по правительству есть проект? Оставь мне, я потом тебе пришлю. По прокуратуре? Хорошо, тоже посмотрю. А ты посмотри и оформи проект по новым назначениям. Ну а эти комиссии, оценки ты смотри сам. Вот мерзавцы — ведь все приходится начинать сначала!

Не могу сказать, знал ли он, что «сначала» уже началось, но только совсем не в том направлении, куда мы устремляли свои мысли. 24 августа, наверное, в те же минуты, когда мы сидели с Горбачевым, обсуждая работу будущей сессии и съезда народных депутатов, в истории нашей страны произошло событие, значение которого для судеб СССР, убежден, в полной мере не оценивается и сегодня. Занятые московской тусовкой, «москвоцентристы» по своему миросозерцанию, мы не очень внимательно отслеживали происходящее за пределами кольцевой автодороги и тем более за пределами России, хотя сама работа над Союзным договором должна была показывать, насколько политически изменилось то громадное многонациональное пространство, которое называлось союзными республиками.

24 августа 1991 года Верховный Совет Украины принял два документа:

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

Верховного Совета Украинской ССР

О провозглашении независимости Украины

Верховный Совет Украинской Советской Социалистической Республики постановляет:

Провозгласить 24 августа 1991 года Украину независимым демократическим государством.

С момента провозглашения независимости действующими на территории Украины являются только ее Конституция, Законы, постановления Правительства и другие акты законодательства республики.

1 декабря 1991 года провести республиканский референдум в подтверждение акта провозглашения независимости.

Председатель Верховного

Совета Украины

Л. Кравчук г. Киев, 24 августа 1991 года

№ 1427-ХП

* * *

АКТ

провозглашения независимости Украины

Исходя из смертельной опасности, которая нависла над Украиной в связи с государственным переворотом в СССР 19 августа 1991 года,

— продолжая тысячелетнюю традицию устройства государства на Украине,

— исходя из права на самоопределение, предусмотренного Уставом ООН и другими международно-правовыми документами,

— осуществляя Декларацию о государственном суверенитете Украины, Верховный Совет Украинской Советской Социалистической Республики торжественно провозглашает независимость Украины и создание самостоятельного украинского государства — УКРАИНЫ.

Территория Украины является неделимой и неприкосновенной.

Отныне на территории Украины имеют силу исключительно Конституция и Законы Украины.

Настоящий Акт вступает в силу с момента его принятия.

Верховный Совет Украины

24 августа 1991 г.[35]

События шли лавиной, но как-то обтекали Кремль.

В этот же день, 24 августа, Б. Ельцин заявляет о признании Россией независимости трех Прибалтийских республик.

Назавтра, 25 августа, провозглашает независимость Белоруссия.

27 августа в Молдавии собирается чрезвычайная сессия парламента — провозглашается независимость Республики Молдова.

30 августа Верховный Совет Азербайджана принимает декларацию о независимости своей республики.

31 августа независимость провозглашают Киргизия и Узбекистан.

21 сентября — референдум в Армении. Подавляющее большинство — за государственную независимость республики.

26 октября провозглашено независимое демократическое государство Туркменистан (по итогам референдума).

Дольше всех держится Казахстан. Только 16 декабря Верховный Совет республики принял закон о государственной независимости.

Что касается Грузии, то она выступила «пионером», если не считать, конечно, прибалтов, — еще 9 апреля она приняла декларацию о государственной независимости. Все оказались независимыми друг от друга вслед за Россией, которая 12 июня 1990 года приняла декларацию о государственном суверенитете РСФСР. От этой декларации до реального провозглашения независимости всеми республиками бывшего СССР, как видим, был всего лишь один шаг. Точнее, год. Как сказал бы спортивный комментатор, российская декларация о суверенитете прозвучала командой: «На старт!», а украинский акт о независимости — выстрелом стартового пистолета, хотя фальстарты случались и ранее.

Корабль под названием «Союз Советских Социалистических Республик» тонул. Но капитан оставался на мостике, его помощники все еще пытались прокладывать курс и запускать останавливающиеся машины. Именно эту картину напоминают мне нынче наши попытки представить состоявшуюся 26–31 августа 1991 года внеочередную сессию Верховного Совета СССР как организованное деловое совещание. «Экипаж» бунтовал, и вся страна наблюдала за этим бунтом.

Открыли сессию мы с Нишановым, как и было поручено Президиумом. Но поскольку хором в Президиумах еще пока не выступают, вести первое заседание пришлось опять мне. Я начал его следующим выступлением:

— Уважаемые коллеги! Уважаемый президент!

Мне выпала сегодня горькая и трудная задача — открыть эту чрезвычайную сессию высшего законодательного органа нашей страны.

Горькая — потому что я должен произнести слова открытия в дни, когда наши сердца все еще сжимаются от боли, причененной всем нам настоящим политическим злодейством — антиконституционным, антинародным, антидемократическим переворотом. От него пострадала страна, пострадал наш народ, пострадала наша политика, пострадал наш президент. Но переворот взял с нас и вовсе невосполнимую, невозвратимую дань — дань жизнями молодых людей, погибших безвинно, во имя правого дела. Они погибли и за нас. Почтим их светлую память!