Продолжение следует - Павел Комарницкий

Да, это правда. Все рыбы — рыбы, если отбросить детали… Вот только детали часто решают всё. Есть осетры, есть щуки, есть электрические угри…

— Вот это перед вами (певучее слово) морской огурец, — мой тёзка подводит пузырь кокона вплотную, так что над «огурцом» остаётся каких-то пятнадцать сантиметров воды, хоть рукой щупай, если бы не кокон. — Питается мелкой живностью, извлекаемой из донного грунта.

Толстая шипастая гусеница лениво ползёт по дну, не забывая на ходу подкрепляться — с силой выпускает воду, взбаламучивая ил, и выхватывает неожиданно быстрым, тонким язычком растерявшуюся добычу, мирно почивавшую, зарывшись в грунт.

— А вот это (певучее слово) морской баклажан, — парень указывает на другую тварь, на мой взгляд, мало чем отличающуюся от предыдущей. — А вот это (певучее слово) морской кабачок. А вот это (певучее слово) морская тыква…

Разумеется, я уже давно и прочно освоил певучее ангельское щебетание, и слова, произносимые нашим гидом, означают отнюдь не земные растения, но телепатия в данном случае играет свою шутку, услужливо подсовывая наиболее близкие по смыслу понятия.

«Слушай, у вас тут одни овощи…»

«Отнюдь» — фыркает Ирочка. — «Больше фрукты. Видишь, какое дело… ангелы очень долго не интересовались морем, ведь мы не ловим рыбу и не едим моллюсков. Поэтому естественных древних названий большинство морских обитателей не имело. И когда уже в Эпоху Немеряной Жадности учёные начали изучение морской фауны, они дали названия всем этим тварям по аналогии с фруктами-орехами, притом часто весьма условной»

— А вот это «сундук богатея» — наш гид указывает на громадную ракушку, действительно напоминающую небольшой сундук со скруглёнными углами — Очень опасный хищник, между прочим.

Мимо «сундука» как раз неторопливо проплывала толстая рыбина, судя по виду, весьма довольная своим положением в подводном мире. Крышка «сундука» вдруг приподнялась, и длинный розовый язык слизнул рыбину в одно мгновение. Раз — и нету…

«Сик глория транзит мунди» — это я. И откуда что берётся?

«Ого, да это настоящая латынь!» — восхищённо смотрит на меня Ирочка — «Не ожидала, честно»

«А чего ты ожидала?»

«Ну например: «охренеть!»…»

Чёрная вода настолько прозрачна, что свет, излучаемый нашим «пузырём», теряется в ней бесследно, и кажется, будто мы висим в абсолютной пустоте. Наверное, такой была наша Вселенная до появления первой звезды.

Наш кокон опускается на дно океана, отлетев подальше от берега и вновь нырнув. Спуск в воде не так скор, как в воздухе, тут особо не разгонишься.

— Спуск займёт около одного секта, — это наш гид. — Но если хотите испытать острые ощущения, я приторможу.

— В смысле? — это Федя.

— Тут водятся морские демоны. Они обычно перехватывают всё, что падает с поверхности на дно. Только надо погружаться медленно, тогда демон примет нас за тонущий труп какого-то животного. И притушить свет до минимума.

— А давай! — загорелся азартом Федя.

— А дамы не против? Учтите, с непривычки это страшновато.

— Это что, он на нас нападёт? — спрашивает Лоа опасливо.

— Зачем нападать на труп? Он нас проглотит, всего и делов.

— Да ну?! — Федя аж привстал. — Давай, Ди! Сто лет мечтал… Погоди-ка. Сестричка?

— Я не испугаюсь, Фью, — смеётся Ирочка.

— Лучше не надо, — говорю я твёрдо.

— Почему? — Ирочка смотрит на меня удивлённо. — Я точно не испугаюсь, говорю тебе.

— А я говорю — не надо. Ди, в другой раз, правда. Давай на дно!

— Он прав, — это Лоа. — А тебе, муженёк, довольно имитатора. В школе не наигрался?

Я вдруг ощущаю, как что-то стремительно меняется в мире. Что?

Колоссальная туша неудержимо наплывает на нас из мрака. Разевается чудовищная пасть, как гараж, и я ещё успеваю заметить гранёные костяные пирамидки, усеивающие огромный язык. В следующий момент «гараж» захлопывается, нас начинает неистово вертеть, всё вокруг мелькает кувырком — это чудовище катает нас во рту, как леденец, пытаясь раздавить, растереть своим языком. При всём этом мы не ощущаем ни малейших перегрузок, защита работает безупречно.

«Я болван»

«Что такое, Рома?»

«Я идиот. Это я подал эту идею»

— Это совершенно безопасно, — улавливает мою мысль наш гид. — Правда, отказ кокона крайне маловероятен.

— Всякое маловероятное событие обязательно происходит, рано или поздно.

— Ну знаешь! — парень наконец возмущён. — Риск захлебнуться чаем ещё выше — так что теперь, и чай не пить?

— Да он не трус, правда, — вступается за меня Федя. — Он за жену трясётся. О, нас уже глотают!

Местный кашалот, отчаявшись разжевать наш кокон, глотает его, и я воочию наблюдаю, как толстенная кишка пищевода сокращается, гонит нас в желудок. И вот мы уже в чреве, набитом всякой всячиной — останками каких-то тварей, уже совершенно разложившимися, каким-то мусором…

— Мерзость какая, — Лоа закрывает глаза. — Вот не знала, что мой муж извращенец. О чём мечтать!..

— Да ладно… — Федя и сам смущён. Понять его нетрудно, позвал в лес на пикник, а сам затащил на скотомогильник. — Слушай, а дальше что?

— Ну… — солидно отвечает наш гид. — Обычно процесс переваривания длится дней десять-двенадцать…

— Чего?! — но я уже улавливаю, это шутка.

— Да ладно, — смеётся гид. — Сейчас он нас отрыгнёт!

Он поводит бровью, и стенка кокона будто расслаивается — внутренняя остаётся как была, а внешняя неистово трясётся, передавая вибрацию желудку гигантской твари. Ещё несколько мгновений, и весь «скотомогильник» разом приходит в движение. Мы кубарем летим куда-то, и в следующий момент я вижу только удаляющийся хвостовой плавник чудовища. Стошнило беднягу.

В прозрачной прежде воде клубится муть, плавают какие-то ошмётки…

— Ты доволен, муж мой? — спрашивает Лоа.

— Вообще да, — Федя невозмутим. — Одной глупой мечтой меньше — чем плохо?

Вот это другое дело!

Дно океана утыкано причудливыми кривыми колоннами, стоящими в одиночку и сросшимися друзами. Сквозь колонны сочится чёрная густая муть.

— Тут подводный вулкан, а это вот горячие источники — подаёт голос наш гид — Вообще-то это уже не вода, строго говоря — перегретый пар. Просто при таком давлении жидкость и пар уже неразличимы. Паровода несёт с собой сероводород, им питаются микробы, а микробами вот эти кораллы. Ну а кораллами все остальные здешние твари.

— А это что за зверь? — я киваю на медленно ползущее существо, похожее на развесистый зимний дуб, сплошь покрытый инеем и передвигающийся на корнях.