Злыднев Мир. - Егор Чекрыгин

– Понимаешь Седой, для мага дать обещание…., настоящее обещание, – значит куда больше чем для обычного человека подписать самый страшный кабальный договор.

Для мага вообще понятие «слово», – куда значительнее чем для обычного человека.

– Это еще почему? Типа, – вы все такие из себя честные? Вот уж не поверю. Ведь ты сам рассказывал…..

– Да нет, совсем не потому что мы какие-то там «честные», – просто слово, это наша сила, наше оружие, суть нашей жизни….

…Ты хорошо владеешь оружием, ты никогда не расстаешься со своим мечом. На каждом привале, ты достаешь его из ножен, стираешь с него влагу, проверяешь остроту лезвия, не разболталась ли рукоятка, не появилась ли ржавчина. Сколько раз я наблюдал, как даже идя по нужде в кусты, ты брал его с собой….

– Ну ясно дело, ведь…..

– Ведь это словно бы продолжение твоей руки, часть твоего тела. Без оружия ты чувствуешь себя голым, тебе неуютно и даже немножечко страшно….

Тоже происходит и с магом, если он теряет уверенность в силе своего слова. А сила может ослабеть, если сам маг будет нарушать свое слово.

– Это у вас что, – заморочка типа дворянской чести? Видал я таких, которые из-за всякой блажи чуть ли не в петлю лезли. Я их конечно по-своему уважал, но все-таки считал дураками….

– Нет, тут не то. Ведь я тебе уже говорил, когда рассказывал про магию, что всякое проявления магии совершается посредством слова. Вспомни что я говорил тебе о трех ступенях магии?

– Первая ступень, – аккумуляция запасов энергии. Вторая, – познание законов мира на чувственном уровне, третья – вмешательство в естественный ход событий с помощью заклинания. – Как пописанному отбарабанил Седой, и посмотрел на Старика бессмысленными глазами закоренелого двоечника.

– Да, ты выучил слова, но не понял их смысла. Поэтому ты не маг. Ты смотришь на травинку, смотришь старательно и упорно…, а потом засыпаешь. Засыпаешь потому что ничего кроме травинки не видишь….

– Но я стараюсь….

– Конечно стараешься. Это не твоя вина. Просто ты уже слишком стар что бы учиться думать и видеть по-другому. Ты неплохо научился накапливать энергию. Тут сказывается твоя хорошая воинская подготовка. Эта энергия дает тебе силу и здоровье, но управлять ею, так как делает это маг, – ты неспособен, поскольку не понимаешь сущность слова.

– Да в чем же эта Злыднева сила, объясни ты мне это…., как-нибудь по-простому. Так, что бы я понял.

– Объясни мне «по-простому», как ты прорываешь строй?

Ну это просто, – иду и прорываю. Тут главное завалить первого, самого слабого в строю. Потом ворваться в образовавшуюся брешь и крушить всех вокруг.

– Так просто! тогда почему Кудрявый внимал твоим рассказам сначала с таким недоверием, а потом, когда вы помахались на палках, с таким благоговением.

– Ну это мало кто может. Вот он рот и разинул. Но ведь магов то куда больше. Откуда-то они берутся?

– Их учат, учат с самого детства, пока еще разум достаточно гибок и восприимчив для всего нового. А ты опоздал со своим обучением лет так примерно на двадцать-двадцать пять.

– А Малыш, – опять влез в разговор Кудрявый. – Как так получилось что он превзошел тебя, своего учителя?

– Малыш, – вообще уникальный случай. Когда я нашел его, он был скорее мертв чем жив. До сих пор не понимаю, что заставило меня с ним возиться, вместо того что бы достойно похоронить. Первые два года жизни он существовал исключительно за счет моей энергии. Если бы я прервал подпитывающей его канал, – он не прожил бы и часа. Потом он оклемался, ожил и превратился в довольно шустрого, хотя еще и весьма болезненного ребенка.

Когда он начал приставать ко мне что бы я научил его магии, – я поначалу отказался, поскольку считал что в этом мире итак перебор с магами. Но он был настойчив, да и существует негласный Закон, согласно которому нельзя отказывать тому кто жаждет знания. Я дал ему тоже упражнение с травинкой. За несколько недель, он добился результатов, ради которых обычному ученику приходится работать годами. Это было так неожиданно, что застало меня врасплох. А когда я удосужился проверить, чего он добился, – то ужаснулся. В теле пятилетнего ребенка, – концентрировалось больше энергии, чем у мага высокого уровня. Он конечно еще не был способен управлять ее, но это было только делом времени. Больше всего меня тогда напугало то, что я даже не мог понять ни механизм появления этой энергии, ни способ ее хранения. Она просто была. Пока я раздумывал над этой загадкой, – Малыш успел продвинуться еще дальше. Он самостоятельно овладел такими вещами, которые и мне были не под силу.

Я понял что создал монстра, способного перевернуть весь наш мир с ног на голову. После долгих и мучительных раздумий, я пришел к выводу что должен уничтожить его. Но не смог.

– Почему? Он уже был слишком крут для тебя?

– Потому что к тому времени, Малыш стал для меня большим чем сын для иного отца. У магов вообще редко бывают дети. В смысле у настоящих магов, а не полуобученных знахарей, типа семейки Чудных Магов. Мы вроде как слишком мудры, для того чтобы заниматься подобной ерундой. (Седой осуждающе покачал головой).

У многих есть ученики к которым они испытывают почти отеческие чувства. Отчасти таким учеником я был для Верховного. Но я его предал.

Предал. Поскольку в один прекрасный, (действительно прекрасный), момент пришел к выводу что тот не прав. Мой рассудок принял решение, а чувств, которые удержали бы меня от предательства я не испытывал.

– Да уж и вправду, – такого «папашу» любить не больно то тянет… – начал было Кудрявый, но Старик прервал его.

– Нет, совсем не поэтому. Просто маг должен очень тщательно контролировать свой разум, подчиняя ему все свои чувства и эмоции. Это просто необходимо, как наверное тебе Седой, необходимо отбрасывать все лишние мысли во время битвы.

Так и магу необходимо полностью сосредоточиться на том что он делает, и любое лишнее чувство или эмоция могут все испортить, а то и привести к катастрофе.

Поэтому нас с самого детства учат загонять все свои чувства и эмоции глубоко внутрь, настолько глубоко, что мы иногда вообще забывает что они у нас есть.

– А как же та жажда власти, про которую ты нам столько рассказывал? – спросил Старика Кудрявый.

– Чувство власти, – это один из главных инструментов мага. Что бы совершить даже самое простейшее волшебство, – он должен очень сильно и страстно пожелать этого. Если он сможет сделать это, и если ему хватит запасов энергии, – волшебство произойдет. Но что бы произошло именно то, что он пожелал, ему необходимо очень точно пожелать.

Наверное из-за того, что чувство власти единственно которое маг может себе позволить, – мы и превращаемся в таких……., нелюдей.

– А как же ты и Малыш?

– Я? Ну наверное в семье не без урода. Я смог подняться до достаточно высокого уровня, сумев сохранить в себе толику человечности…. . А Малыш, – это вообще уникальный случай. Я долго пытался понять как он стал таким…., необычным. Наиболее правдоподобное объяснение, это то, что первые годы жизни он существовал за счет моей энергии. Это стало настолько привычным и естественным для него, что когда я прекратил его подкармливать, – он быстро переключился на другой, еще больший источник. Его источником стал весь мир.

Малыш не общался ни с кем кроме меня, поэтому ему даже не пришлось учиться мыслить как маг, он просто перенял это у меня, как ребенок перенимает язык своих родителей. Магия настолько естественна для него, а силы которыми он располагает настолько огромны, что по нашим меркам, – он практически бог. Правда пока он и сам этого не знает.

– А что будет, когда узнает? – обеспокоено спросил Седой

– Хотел бы я это знать, – как-то, очень по-стариковски вздохнул Старик. – Когда я понял с кем, или с чем имею дело, и что я неспособен это уничтожить, – я постарался вложить в него максимальное количество добра, сочувствия и порядочности.

– Получилось?

– Хотел бы я это знать. Он настолько всемогущий, что большинство проблем, решение которых составляет суть нашей жизни для него просто не существует. С одной стороны, – это означает, что он лишен и большинства наших страхов и слабостей, которыми устлана дорога к Злу. Но вот с другой, – это лишает его сочувствия и делает высокомерным.

Раньше, до того как мы с ним потеряли друг друга на Большой Битве, – я еще понимал его и мог контролировать. Тогда еще я точно мог сказать, что сердце его более предрасположено к Добру. Но сейчас он сильно изменился. Я уже не узнаю его. И не понимаю что твориться у него в душе. Все эти странствия по иным мирам, про которые он рассказывал, и годы проведенные в обществе Верховного, – могли повлиять на него не лучшим образом.

– А типа, влезть к нему в голову? – предложил Кудрявый, – ты же это вроде как умеешь?