Испанский дневник - Михаил Кольцов

Съезд собрался в эпоху разгрома в капиталистическом мире даже самых убогих демократических свобод, завоеванных полутора столетиями буржуазных революций и парламентской борьбы.

В эпоху, когда упразднены даже бумажные права, числившиеся за гражданами пролетарского и крестьянского сословия.

В эпоху, когда в ряде стран полностью проведена в жизнь теория Бенжамена Констана о различии между жителями государства и членами его: полноправными членами государства считаются только те, кто обладает определенным образовательным цензом и досугом для своего образования и собственностью, капиталом, обеспечивающим этот досуг.

В эпоху, когда капиталистические государства откатились от демократического строя к строю римских патрициев, всадников, клиентов и рабов.

Буржуазная демократия опрокинута фашизмом навзничь в нескольких странах. Она должна либо кончать самоубийством, как в Германии, либо начинать подлинную вооруженную борьбу, найдя себе союзников в пролетариате и крестьянстве, как сегодня в Испании.

Но рабочий класс в таком союзе не бедный и не бездомный родственник. У него есть силы и мужество, у него есть единство, у него есть свой идеал демократического строя, и этот идеал уже осуществлен, он предстанет как факт сегодня в Москве, в Большом Кремлевском дворце, в облике новой Советской Конституции.

Светло и тепло в ярком кругу у подножия советского маяка, но насколько еще сильнее и ослепительнее свет, насколько радостнее светит он, когда смотришь издалека, из глубины темной ночи!

Трудно придумать ночь более темную, чем сегодняшняя, здесь. Снаружи даже караулы прикрывают рукой маленькие фонарики, курят в рукав. Закрыты ставни, плотно занавешены окна. За стеной стонут раненые. Пушки громят Мадрид. Это пушки Круппа, старого оружейника кайзера Вильгельма и – ныне – его наследника Адольфа Гитлера. Бомбовозы гудят над нашими крышами – это бомбовозы «Юнкерс», хищные птицы германского империализма. Танки рвутся через мосты к сердцу Мадрида – это танки черного властелина Италии Муссолини. Все силы мировой реакции обрушились на этот город и душат его железным, огненным кольцом – за что? Только за то, что он и вся страна хотят жить свободно, не насилуя человеческой личности и ее прав, не пресмыкаясь перед угнетателями – своими и чужих стран.

Перед этой страстной ночной вакханалией, перед диким вихрем темных сил в испуге присмирела Европа. Правительства, лидеры государств и партий, те, кому завтра грозит тот же фашистский ураган, не борются, не спорят, не возражают, они трусливо укрыли головы в наивной надежде, что от фашизма можно отпроситься, откупиться, отделаться уступочками, подарками. Лишь пролетарии мира пришли в темную, холодную мадридскую ночь, они бодрствуют и зябнут на баррикадах и без устали сжимают мокрые винтовки и без устали глядят в кромешную мглу. Им ясно то, чего не могут или не хотят постигнуть знаменитые политики и министры на их родине. Обороняя Мадрид, они обороняют Париж, Лондон, Копенгаген, Женеву – потому что, расправившись сегодня с испанской демократией, с испанским народом, фашистские разбойники попытаются завтра взять за горло французский, английский, чехословацкий и другие народы Европы и мира, как вчера они терзали абиссинский и китайский народы.

Издалека сквозь мглу светит нам сюда великий маяк – Москва в ожерелье бриллиантовых огней и высокий Кремль под самоцветными звездами на башнях, и белый зал дворца, и люди в нем. Только там, в этом дворце, в этом городе, в этой стране, не испугались фашистского шквала. Только там хладнокровно и уверенно готовятся к боевой встрече с ним. И там сегодня будет развернута хартия свобод и прав трудящегося народа.

Этот документ – единственный из существующих сейчас на Земле, который может ободрить и успокоить людей, уставших и отчаявшихся в борьбе с империализмом. И не потому лишь, что документ этот показывает с предельной ясностью результаты, к которым приводит последовательная борьба за свободу, за счастье людей, против угнетения и эксплуатации. А потому еще, что этот документ не только знамя и программа для осуществления, но и твердый список того, что сделано, что существует. Сделано все, существует все, что значится в новой Советской Конституции. Прежде чем объявить о всех правах советского гражданина, народ добыл и закрепил их. Прежде чем провозгласить советскую демократию во всем ее размахе, народ создал, вырастил и воспитал ее в сознании своей правоты и силы, вооружил ее против нападения врага.

«Значит, победить можно, – говорит себе рабочий, крестьянин, интеллигент, застигнутый один на один чудовищем фашизма. – Значит, все это существует. Значит, это не только мечта».

Да, победить можно. Да, все это существует – и без разрешения, без спроса Гитлера и Муссолини. Это живет и дышит, все, что описано в новой Советской Конституции. Живет и цветет непобедимая сила – советская демократия. Она на виду у всех – можно приезжать, смотреть, слушать, изучать, трогать руками. Она думает, эта демократия, не только о себе. Башкиры говорили на своем съезде не только о своих, но и об испанских делах. Они послали приветствие в Мадрид – и не только приветствие. Мадридские матери и дети питаются хлебом, мясом и молоком, присланными башкирским и всеми советскими народами. Когда астурийские горняки, разбитые два года назад реакционной военщиной, должны были покинуть свою родину, они нашли и новое отечество, и хлеб, и труд под крылом советской демократии. Говорят, что это не нравится гитлерам и генералам Франко. Может быть… Одна радость есть у испанского, у германского, у китайского рабочего, но большая. Есть Советская страна, есть советская демократия, и ей ничего не страшно, и с ней ничего не страшно, и ее ничто не сокрушит. Значит, можно и стоит бороться, значит, есть где-то победа и ее плоды. Один свет пронизывает глухую, опасную, смертоносную мадридскую ночь. Но этот свет не меркнет, его никто, ничто и никогда не сможет потушить.

26 ноября

Сегодня совершенно тихо. Очевидно, вчерашний день очень измотал фашистов. У них большие потери.

И авиация сегодня нас совсем не тревожит. Это, видимо, результат того, что вчера республиканские летчики напали на аэродром в Талавере и разгромили его.

Фашистские и сочувствовавшие им телеграфные агентства распространяют душераздирающие известия о будто бы захвате якобы германского посольства, будто бы анархистами, якобы народной милицией.

На самом деле произошло нечто совсем другое. После того как германское правительство официально признало мятежную хунту Бургоса, республиканцы дали германскому посольству в Мадриде определенный срок на отъезд и эвакуацию.