Покрышкин - Алексей Тимофеев

А потери росли и в дни затишья. Отбивая атаку группы «мессершмиттов» на аэродром, был сбит друг Покрышкина Николай Искрин. Бравый волгарь в кубанке, весельчак и гармонист, он успел заслужить звание Героя Советского Союза, сбил 10 самолетов лично и один в группе. Своенравная «кобра», как говорили летчики, не любила тех, кто покидал ее с парашютом. Ударом о стабилизатор Искрин раздробил ногу. После ампутации ступни воевать он больше не смог.

…Энергия столкновения страшных сил была столь велика, что вызвала еще один «девятибалльный» шторм. С 26 мая по 6 июня прошло третье воздушное сражение над Кубанью. Началось наступление. От нового командующего Северо-Кавказским фронтом талантливого полководца И. Е. Петрова (13 мая он сменил генерала И. И. Масленникова) потребовали решить задачу, оказавшуюся непосильной даже для Г. К. Жукова. В авиационной подготовке участвовали 338 самолетов. Штурмовики поставили дымовую завесу. Пехота продвинулась вперед. Под грохот снарядов и гул сотен моторов над головами солдат в несколько ярусов на встречных курсах летели штурмовики Ил-2, пикировщики Ю-87, бомбардировщики Пе-2 и Ю-88, на самом верху — стаи истребителей…

И вновь разгромить армию Руоффа не удалось. Наши войска отвоевали у немцев три — пять километров, но на исходе дня по наступающим в течение 20 минут нанесли удар 600 немецких бомбардировщиков! С разных направлений наплывали тучи «юнкерсов». Застигнутые на открытом пространстве пехотинцы залегли, а потом начали отступать. Во фланг им вышли немецкие танки. Правда, красноармейцы были уже не те, что в 1941-м, паники не возникло, два танка были подбиты огнем из трофейных орудий.

Немцы вновь преподнесли жестокий урок: как надо, не замыкаясь в масштабе фронта, вести маневр авиацией. К 25 мая существенно уступая на Кубани по численности 4-й воздушной армии (700 самолетов против 924), на следующий решающий день они сосредоточили на главном участке до 1400 самолетов! Более половины всех сил люфтваффе на Восточном фронте! Наших истребителей и зенитной артиллерии оказалось недостаточно, чтобы перехватить «юнкерсы» на подходе. На полях книги «Советские Военно-воздушные силы в Великой Отечественной войне» в этом месте осталась пометка А. И. Покрышкина: «Неправильно использовали ИА» (истребительную авиацию). Генералы в мае 1943-го опять не смогли воспользоваться дельными советами комэска…

С разрешения Ставки командующий Северо-Кавказским фронтом Петров прекратил наступление и начал основательную подготовку к завершающему этапу битвы за Кавказ. Только осенью, к 9 октября немцы были изгнаны с Таманского полуострова.

В ходе третьего воздушного сражения и в последующие дни Александр Иванович увеличивает свой счет на несколько Ме-109. Параллельно с боевой работой ему приходится снова заниматься вводом в строй пополнения. С 9 апреля по 30 мая 16-й гвардейский полк потерял погибшими 19 летчиков, то есть более половины летного состава, из них одного командира эскадрильи и двух командиров звеньев.

Побывав в запасном авиаполку, Покрышкин убедился, что подготовка молодых летчиков после авиашкол остается безобразно низкой: «Взять их, кое-как подготовить и пускать в бой было равносильно преступлению». Пришлось искать другой выход. Дивизия, которую возглавил проявивший себя на Кубани полковник Дзусов, пополнилась летчиками из полков, убывающих с фронта для переучивания на новые машины. Всю летную и тактическую подготовку многоопытный Дзусов, так же, как в свое время В. П. Иванов, возложил на Покрышкина. Все знали о его «академии», разместившейся в землянке у аэродрома. Занятий со своими летчиками Александр Иванович никогда не прекращал.

Но даже у половины уже понюхавших пороху летчиков пополнения, как определил Покрышкин после полетов на УГИ-4, техника пилотирования была только удовлетворительной.

Разделив пополнение на два «потока», Александр Иванович приступил к усиленной подготовке лучших из них. Свои первые боевые вылеты в 16-м полку они сделали в последние дни битвы, но в полной мере показали себя уже в последующих боях.

О том, сколь важна предфронтовая подготовка даже летчиков высокого профессионального уровня, особенно ясно показали действия на Кубани 3-го истребительного авиакорпуса под командованием генерала Е. Я. Савицкого (позывной — «Дракон»). Корпус был в срочном порядке направлен на Кубань. С 20 апреля сражался в самом пекле над Мысхако. Честную книгу о тех и последующих боях «В небе Украины ведомые «Дракона» (Черкассы, 1997) написал Герой Советского Союза И. В. Федоров. Он приезжал в Центральный архив Министерства обороны, его рукопись не черкали цензоры. В первый же день, 20 апреля, 265-я, одна из двух дивизий корпуса, потеряла погибшими десять летчиков, в том числе командира одного из полков! Еще двое произвели вынужденную посадку, один спасся на парашюте.

Молодые летчики, рвавшиеся на фронт с Дальнего Востока, имели большой налет часов (хотя и на устаревших самолетах), хорошую огневую подготовку. Их появление над Малой землей действительно изменило обстановку в нашу пользу…

Другой летчик того же 812-го полка Герой Советского Союза А. Т. Тищенко в книге «Ведомые «Дракона»» (М., 1966) вспоминал подготовку истребителей в 1941–1942 годах — фронтовой опыт доходил в неискаженном виде не через различные служебные информации и статьи в прессе, а только из редких рассказов летчиков, побывавших в бою. В стрельбе по конусу тренировали так, как учил когда-то в 1940 году Покрышкина педант Жизневский. В боях пришлось самим переучиваться на скоростные атаки с малой дистанции. Звено из трех самолетов до самого конца 1942 года казалось мощнее пары…

В начале 1943-го командир 265-й дивизии П. Т. Коробков сказал дальневосточникам, что «и времени, и бензина мало… посоветовались с вашим командованием и решили: дать вам по два-три полета вывозных на учебном самолете; отработать технику пилотирования и стрельбы на боевом самолете, на этом все». Комдив (так же, как А. С. Осипенко) был из той группы «испанцев» — Героев Советского Союза, которые ничем себя не проявили в Великой войне. После Кубани он был переведен в инспекцию ВВС.

За девять дней битвы дивизия потеряла один полк из трех! К 10 мая в полках насчитывалось всего 22 боеспособных экипажа… А. Т. Тищенко пишет: «На первых порах вся наша боевая деятельность зависела от воли начальников штабов, которые сами не летали. Они определяли не только районы, но также высоты и скорости барражирования истребителей. И, конечно, «навели порядок». Каждый день мы летали по одним и тем же маршрутам, на одних и тех же скоростях и высотах. Фашисты не замедлили воспользоваться шаблоном в наших действиях…»