Корфу - Владимир Виленович Шигин

островок под огнем орудий, перепахивая его ядрами вдоль и поперек. Наши, неся большие потери, как могли, держались. Наконец остров пришлось оставить. Потери были огромны. Только офицеров было убито, ранено и пленено за 70 человек, а солдат немногим менее полутора тысяч. Достались неприятелю и две завязшие в пашне пушки. Потери французов были вдвое меньше.

Гневу Суворова не было предела.

– Это молодо-зелено не в свое дело вмешался и натворил делов! – говорил он в сердцах.

Вначале фельдмаршал вообще хотел было отправить великого князя домой и даже написал письмо Павлу, но потом передумал и письмо порвал. Самого же Константина он вызвал к себе и, закрывшись наедине, сделал ему отеческое надрание, после которого великий князь вышел красный от слез.

– Ваше высокопревосходительство, я виноват и прошу у вас только одного, дозволения присутствовать при докладах и решении дел! – всхлипывал царевич.

– Это я разрешаю! – хмуро кивнул фельдмаршал. – Но с тем, чтобы ты мне не мешал, сидел тихо как мышь, и я тебя не видел!

– Обещаю! Обещаю! – кивал головой зареванный Константин.

Куда большую выволочку Суворов устроил Розенбергу.

– Великий князь – мальчишка, что с него взять, но вы-то, старый солдат, вы-то куда глядели! – распекал он непутевого генерала.

Тот оправдывался:

– В качестве подчиненного я виноват без оправдания, но ежели вы пожелает разобрать все дело, то оно оправдает меня совершенно!

На это старый фельдмаршал лишь махнул рукой и объявил генералу строгий выговор по армии, но в должности все же оставил.

* * *

Каждый новый день австрийцы приносили слухи, что Моро ожидает большие подкрепления и что еще 25 тысяч французов идут скорыми маршами сюда через Швейцарию с Рейна. А вскоре пришло извещение, что принц Роган, прикрывавший фланг и тылы армии со стороны Швейцарии, разбит французским генералом Лекурбом, который, впрочем, сразу отошел обратно в горы.

Волновала Суворова и армия Макдональда, который спешил на соединение с Моро из южной Италии. Не сидел сложа руки и несколько пришедший в себя после Адды генерал Моро, который двинул лучшую часть своей армии – дивизию генерала Виктора к Моренго, чтобы открыть себе путь на Геную, откуда он ожидал подкреплений.

У городка Моренго полки Виктора атаковали авангард Карачая. Австрийцы откатились. Растерявшийся Карачай послал адъютанта к Меласу, но того не оказалось на мете. Адъютант поскакал дальше к Суворову, но до того было не близко. Между тем оказавшийся неподалеку австрийский генерал Лузиньян двинул на свой страх оказавшуюся неподалеку дивизию и перед деревней Сан-Джульяно встретился с французами.

На его счастье, как раз в это время через Сан-Джульяно проходил авангард Багратиона, двигавшийся во исполнение общего плана. Багратион не заставил себя ждать, сразу пошел на выстрелы и пристроился к флангам австрийцев. Лузиньян прискакал к Багратиону.

– Генерал, примите общее начальство! – благородно предложил австриец.

– Эту честь я оставляю вам, сам же готов вступить под ваше начало и готов атаковать немедленно! – ответил благородством на благородство князь Петр.

– Тогда атакуем вместе! – махнул ему рукой Лузиньян.

Союзники дружно двинулись с барабанным боем вперед. Французы поначалу держались достаточно твердо и даже пытались обойти наши фланги, но безуспешно. Князь Багратион отбил их несколькими контратаками. Атаман Денисов, развернув своих казаков лавой, вырубил эскадрон французских гусар, затем отрезал до батальона пехоты, прижав его к реке Танаро, и тоже почти перебил. Моро хотел было вести новые силы, но увидел, что к месту сражения подходят из своего лагеря свежие австрийские войска.

– Кажется, мы нарвались на главные силы! Немедленно отходим! – распорядился он. – И чем быстрее, тем лучше!

Когда Суворов прискакал на поле сражения, было поздно – Моро уже отошел. Выслушав Багратиона и Лузиньяна, командующий остался недоволен вялым преследованием.

– Упустили неприятеля! – бросил он с досадой и поехал ужинать к казакам.

Станичники приезду фельдмаршала были обрадованы несказанно. Подоспевший атаман Денисов поделился с Суворовым нехитрой закуской. Жуя кусок балыка с хлебом, Суворов расспрашивал его о бое.

– Хорошо ли князь Петр атаковал и бил ли в штыки?

Денисов, имевший Багратиона в давних неприятелях, был, однако, честен и рассказал фельдмаршалу все как было.

Год спустя именно при Маренго Бонапарт наголову разобьет австрийскую армию Меласа. Своей победой он будет гордиться до конца жизни. Впрочем, Бонапарту повезло. При Маренго он встретился не с Суворовым, а всего лишь с Меласом…

Моро не зря считался одним из лучших полководцев Франции, отход его был весьма умелым и от союзников он оторвался. Теперь на повестке дня у Суворова был Турин. Взятие бывшей столицы Сардинского королевства произвело бы большое впечатление на всю Европу, кроме этого через Турин Моро получал подкрепления из Швейцарии и Савойи.

– Ежели возьмем Турин, голод заставит Моро оставить Пьемонт, после чего Генуя падет сама собою! – делился он своими мыслями с Дерфельденом.

Тот согласно кивал:

– Насколько я слышал, там и запасы огромные, и артиллерийские парки, и арсенал!

Армия шла на Турин двумя колоннами. Одну вел Меласс, вторую Розенберг. Жара стояла страшная. Фельдмаршал ехал с небольшим казачьим конвоем, а то и вовсе с одним казаком. Обогнав войска, он ложился где-нибудь в винограднике и смотрел на проходящие батальоны. Потом подъезжал к какому-нибудь полку, ехал между солдатами, беседовал и шутил с ними. Присутствие любимого военноначальника вселяло в солдат уверенность и бодрость. Порой фельдмаршал пересаживался в купленную по случаю карету, скрипящую и дребезжащую.

Тем временем австрийский генерал Шателер подошел к Турину. Французы без боя очистили город и затворились в цитадели. Шателер сделал предложение коменданту гарнизона о сдаче. Генерал Фиорелла ответил отказом:

– Я пьемонтец, а пьемонтцы дерутся как львы. И я намерен защищаться до последней крайности!

В ответ на это Шателер приказал открыть огонь из пушек по форштадту. Французы отвечали.

Жители Турина и национальная гвардия впустили союзные войска. В 3 часа пополудни Суворов въехал в Турин. Улицы были полны народа, толпы кричали:

– Виват императору Францу! Виват императору Павлу!

Затем Суворов подъехал к крепости, наблюдая за перестрелкой.

– Открыть траншеи, ставить батареи и затем бомбардировать город два дня и готовиться к штурму! – распорядился он.

Ядра меж тем стали ложиться все ближе и ближе к фельдмаршалу. Суворов оставался невозмутимым. Но не выдержал бывший рядом с ним атаман Денисов. Не тратя времени на убеждения, он просто схватил тщедушного Суворова поперек тела и побежал с ним в руках подальше от ядер. Разозленный фельдмаршал что есть силы вцепился атаману в волосы:

– Куда ты тащишь меня проклятый! Верни на место!

Но Денисов выпустил Суворова только тогда, когда вынес его в безопасное место.

– Никакого уважения к сединам! – хмуро сказал