Машина Уриила - Кристофер Найт

И в этом положении соискателю разъясняются основные орудия его символического ремесла.

Рис. 51. Астрономическое расположение масонского храма.

Когда ученик готов пройти через вторую ступень посвящения, «подмастерья», он становится в юго-восточный угол, чтобы «отметить успехи в науке». Занимаемое им место соответствует точке восхода Солнца при зимнем солнцестоянии, отмечаемой тенью от «мисбеаха» Воаза.

Посвящению в подмастерье третьей ступени соответствует особый обряд.

Соискателю разъясняется, что данная ступень сопряжена со смертью. И в самый ответственный момент посвящения он оказывается в центре храма на линии, обозначающей точно совпадающие с востоком и западом при равноденствии точки восхода и захода Солнца.

Первая часть обряда совершается в темноте, достигая драматической развязки в символической гибели соискателя, когда он «бездыханный» лежит на полу в саване. Обряд протекает во мраке, пока, наконец, соискатель не поднимается из «могилы» воскресшим к жизни. При воскрешении на востоке загорается свет в виде крохотной пятиконечной звезды, и досточтимый мастер указывает соискателю на свет «яркой утренней звезды», знаменующей его возвращение к жизни.

В первой главе своей первой книги, принявшись за розыски истоков франкмасонства, мы не скрывали удивления от описания этой ступени посвящения:

«…указывает на мрак смерти и могильный мрак как на предвестника еще более яркого света, который появится при воскрешении праведника, когда эти мертвые тела, так долго покоившиеся средь праха, пробудятся, воссоединятся со своей родной душой и облекутся бессмертием…»

Тогда это было нам непонятно. Но через десять лет неустанных поисков нам, похоже, открылся смысл.

Теперь мы могли представить, что происходило в Нью-Грендже 5 тыс. лет назад. Останки умершего царя или жреца приносили в совершенно темную комнату, олицетворявшую мрак смерти. Но обитатели тех мест знали, что этот мрак предвестник еще более яркого света, который (как описано в масонском обряде) представляет восходящая Венера. Затем, с проникновением в комнату (камеру) света утренней звезды происходит воскрешение праведника. Подобное происходит в Нью-Грендж лишь каждые восемь лет, так что много времени проходит, прежде чем мертвые тела, так долго покоившиеся средь праха, пробудятся. Это пробуждение приводит к воссоединению с родной душой. Душа усопшего вселяется в его потомка. И происходит то, чего чает человек: он облекается бессмертием.

Это полное описание енохианских верований, восходящих, по нашему мнению, к верованиям народа культуры рифленой керамики, через хананеев проникших в цадокитский иудаизм.

Подобный переход от смерти к жизни дается нелегко. В масонском обряде предусмотрена молитва, обращенная к великому Зодчему вселенной:

«… молим тебя проявить Твою милость к Твоему рабу, который жаждет причаститься с нами к чудным тайнам Мастера каменщика. Надели его стойкостью, дабы в час испытаний он не оступился, а, миновав под Твоей защитой мрачную долину смертной тени, мог, наконец, подняться из могилы прегрешения и сиять подобно звездам вовеки веков».

Эти обряды изначально проводились внутри естественных или искусственных пещер, и кумранская община, видимо, следовала данной традиции. Похоже, что некоторые вольные каменщики XVIII века сообразовывались с подобным образцом. Некий лорд Дашвуд, владелец поместья Уэст Уиком в английском графстве Бакингемшир, прославился проведением странных обрядов в расположенных под старинной церковью пещерах, в которых местные жители усматривали поклонение сатане. Но, скорее всего, они были связаны с масонством, поскольку среди посетителей поместья был известный американский государственный деятель, ученый и франкмасон Бенджамин Франклин.

Мы обнаружили, что умение вольных каменщиков обходиться с ашерами нашло применение во времена храмовников и в первые годы франкмасонства.

По нашему мнению, при возведении в Европе кафедральных соборов и церквей рыцари-храмовники пользовались ашерами для измерения угла отбрасываемой Солнцем первой тени, когда закладывали первый камень в северо-восточном углу. Величина угла зависела от времени года и рельефа местности, но она определяла направление северных и восточных стен строения, чтобы своей передней частью смотреть в сторону восходящего Солнца в один из двух определенных дней года. (Лишь при солнцестоянии получается один-единственный угол, тогда как для любого другого дня найдется день с тем же углом.) Церковь же посвящалась тому святому, чей праздник выпадал на этот день. Таким образом, церковь, названная во времена тамплиеров в честь Марии Магдалины, своим фасадом обращена к восходящему Солнцу именно 22 июля (в праздник этой святой).

Мы нашли указание на то, что подобный прием пережил храмовников и сохранялся в ранних обрядах шотландского вольного каменщичества. В 1925 году Альфред Уоткинс издал книгу «Древний прямой путь», где говорит о связи между направлением древних путей, названных им «леями», и ориентацией старинных церквей:

«Франкмасонство указывает на самую неожиданную связь между способами визирования леев и ориентацией строений; ибо их ложи строго ориентированы, а анналы некоторых шотландских лож описывают точный порядок действий при расположении церквей.

После выбора места для алтаря туда втыкается шест и назначается день начала строительства. Накануне вечером собираются руководители, священнослужители и масоны, проводя всю ночь в бдениях; поставленный дожидаться восхода Солнца дает знак, когда солнечные лучи появляются над окоемом. Когда Солнце появляется целиком, Мастер каменщик посылает человека с палкой, которую тот ставит гиг одной прямой между алтарем и Солнцем, тем самым определяя направление ориентации».

Отсюда видно, что енохианские представления сохранились в среде франкмасонства, но в конце работы над этой книгой мы получили еще одно замечательное подтверждение связи между знанием небесных тел и франкмасонством. Дэвид Овасон, исследователь загадочных явлений, заинтересовался необычайно высокой распространенностью астрономической символики в облике Вашингтона, столицы США. Он выявил не менее 20 знаков зодиака, доступных всеобщему обозрению, заметив: «Я не знаю другого города с таким изобилием зодиаков на столь малом участке».

При чтении его рукописи мы убедились, что он как нельзя кстати подтверждает наши собственные догадки. Оказывается, Фред Ольсен, норвежский судостроитель, рассказывал нам, что Джордж Вашингтон купил поместье из-за находившейся там древней пирамиды, которая располагалась на одной линии с точками равноденствия, а ведь брат Джордж, ставший масоном во Фридериксбурге 4 ноября 1752 года, задумал этот город.

Рис. 52. Масонский знак зодиака между двумя наблюдательными вешками.

При вступлении в масонскую, ложу Вашингтон узнал, что «занятием масона служит астрономическая, химическая, геологическая и нравственная наука, и в особенности, наука древних со всеми основанными на ней таинствами и преданиями».

Эти вступительные слова при посвящении в степень ноахита продолжают играть столь важную роль в американском правоведении во времена вступления Вашингтона в ложу, являясь неотъемлемой частью введения во франкмасонство.

Не принадлежащий к масонам Овасон пришел к выводу, что строившие Вашингтон масоны руководствовались устроением небес. Он обнаружил, что расположение города соответствует тому, где находилось Солнце в конце XIX века:

Кто в Вашингтоне на протяжении 1880-х годов мог выстраивать подобную тайную астрономическую символику и способствовать тому, чтобы облик города отражал небосвод с такой точностью?.. Неожиданный ответ мы находим, обратившись к истокам столицы, когда она лишь рисовалась воображению Джорджа Вашингтона. Под его неусыпным надзором город размечали и строили преимущественно масоны.

Знания народа Уриила запечатлелись в храмах франкмасонства и даже в облике столицы могущественнейшего в мире государства.

Конец начала

Десять лет назад мы взялись за поиски только некоторых ответов, касающихся истоков необычных обрядов в среде франкмасонов, а отыскали множество ответов, и большей частью на те вопросы, которые прежде и в голову не приходили.

Полагаем, что нам удалось осветить историю человечества, затерянную во времени, — историю, насчитывающую десятки тысячелетий и свидетельницу величайшего бедствия, которое постигло нашу планету.