Не жизнь, а роман! - Юлия Викторовна Меллер

полголовы ниже сеньоры, он посмотрел на неё с сочувствием, подумав, что ей действительно будет сложно находиться в трюме с её ростом. — Я постараюсь устроить вас как можно лучше.

Катерина показала Гильбэ воду, которую заготовила для себя, пояснила, что не может пить сырую. Показала ему сухари и галеты, а когда он отдал ей деньги за товар, то расплатилась за бочку и закупила орехи, сухофрукты, немного апельсинов, виноград, яблоки, капусту, морковь, брюкву, зелёный горошек, вяленое мясо, сушёную рыбу. Из овсянки и перловки сделала немного муки в надежде размачивать её водой и есть как холодную кашу. Законсервировала фасоль с овощами, простерилизовав и закрыв вощёной тряпкой. Немного, но хотя бы в первое время будет не так голодно. В принципе команда ела то же самое, только вместо воды пили разбавленное вино.

Денег оставалось достаточно, но во время пути предстояло закупать ещё продукты, кормить гребцов нормальной пищей на стоянках, платить пошлины за пользование причала и ещё надо учитывать обратный путь с возможной закупкой товара в иерусалимском королевстве. Денег получалось в обрез, но если всё получится, то поездка хотя бы не будет убыточной.

Катю лихорадило. Нет, она не заболела, но отчего-то всё волновалась, суетилась и трусила. Мастер Джордано в считанные часы поставил для неё лёгкий каркас на корме и предложил обтянуть его плотной тканью.

Это сооружение было иллюзией каюты, но часть её дополнительно прикрывалась высокими бортами корабля, даря некоторую защищённость, а другая часть держалась на завязках, которые можно было отвязывать в жару и не задыхаться в крохотном закутке, что тоже можно было счесть плюсом.

В будущем мастер обещал подумать, что можно сделать для комфорта пассажиров, не нарушая баланс корабля, а сейчас только так. В непогоду или когда похолодает, Катерине придётся спуститься в трюм, а её каюту-палатку разберут.

Подошёл день, когда сеньоре пришлось ступить на корабль и под любопытными взглядами команды пройти в своё убежище. Кроватью ей послужил длинный сундук. Она вытащила из него перину, подушки, пока только тонкое одеяло и застелила постель. Стало как будто уютнее.

Она слышала все разговоры, домыслы о том, что корабль идёт почти пустым и надеялась вместе со всеми, что отсутствие груза значительно ускорит их ход и снизит интерес пиратов.

Временами до неё доносились сплетни о ней. Кто — то из гребцов вспомнил её и как она несколько лет назад приходила с мужем на площадь, чтобы выбирать команду. Кому-то она показалась симпатичной, кому-то дылдой со слишком внимательным взглядом, от которого у них, видите ли, дрожь по всему телу. Но вся болтовня враз прекратилась, как только прозвучал свисток, и гребцы взялись за работу.

Катя подглядывала сквозь щель и видела, что работают не все. Поначалу вроде все вместе плавно наклонились и потянули на себя весла, а потом — то одна сторона, то другая.

— Ну, с Богом, — прошептала она, и надо бы выйти, окинуть берег прощальным взглядом, но так перенервничала, что не осталось сил, да и махать рукой некому.

Она проверила и разровняла мешки с едой, что остались в сундуке, проверила, не повредились ли несколько горшков с фасолью и, в общем-то, делать более было нечего. В шаге от сундука стоял низенький стол, рядом возвышалась бочка, заполненная водой и прикрытая крышкой. Под столом спряталось туалетное ведро на верёвке, небольшое круглое корыто, чтобы собрать воду при проведении необходимых гигиенических процедур, ещё одно ведро на всякий случай и вокруг бочки притулились пара бутылей. Остальные бутылки с водой сгрузили в трюм. Вот и всё.

В сундуке ещё хранились кое-какие украшения, немного денег, но основная часть была у Гильбэ, так как ему производить закупки любого назначения. Совсем мало заняли места тоненькие камизы, пара котт и сюрко на случай, если понадобиться произвести впечатление богатой знатной дамы, и свёрнутый в рулон тёплый плащ с рукавами. Не накидка, именуемая плащом, а настоящее пальто летящего кроя. Была припасена кое-какая одежда для Бертрана.

А ещё спрятаны усыпанный драгоценными камнями медальон и лютня! Катя давно хотела научиться играть на ней, но не было времени. Люси знала этот инструмент и как — то бралась научить подругу, но мало показать движения, необходимо повторять всё из раза в раз, просиживая часами, тренируя пальцы, но такой роскоши, как трата времени в своё удовольствие, Катя не могла себе позволить. Зато сейчас этого времени хоть отбавляй, и она собиралась заниматься игрой на лютне на протяжении всего пути.

Не успела Катерина устроиться, как назло, сразу же проснулся аппетит, и захотелось жаркого с подливкой, которую можно было бы собрать белой булочкой. После запить бы всё горячим сладковатым отваром! Сглотнув слюну, она достала горсть кураги, и принялись медленно рассасывать её.

Наверное, Катя уснула под мерное раскачивание корабля, так как проснулась от жары. Чувствуя, что сомлела, она ополоснула лицо и отвязала одну из стенок своей каюты. Кто мог, с любопытством заглядывал внутрь, чтобы посмотреть, как устроилась сеньора и насколько её пребывание на корабле отличается от их. Прорвавшийся свежий ветерок помог прийти в себя.

Гильбэ сидел неподалёку и дремал. Другие воины тоже привычно ленились кто где. Рутгер расположился рядом с её палаткой-каютой, и лёжа разглядывал облака, лишь раз бросив на неё пытливый взгляд.

Катя осмотрелась, кто-то из гребцов успел ей подмигнуть, остальные расслабленно переговаривались. Корабль шёл под парусом и вёз всех туда, куда было необходимо. Иногда раздавался свист и некоторое время гребцы добавляли хода своим усердием, а потом вновь отдыхали. Бывало, коммит выдавал своеобразную трель из своего свистка, и тогда часть команды поднималась, уходила на нос. Кто — то там разминался, а кто-то справлял нужду.

— Не стоит вам смотреть на непотребство, — услышала Катерина Рутгера.

Так как длина корабля было около тридцати метров, а ещё маячившие спины мешали разглядеть, что происходит на носу и куда там все лезут, то она не сразу догадалась, за чем именно так пристально наблюдает. Стало неловко.

А ей как же быть? У неё есть ведро для этих целей, но она собиралась сама его опускать на верёвке и полоскать в море, но на корме кроме неё расположились Гильбэ, Рутгер, воины… и все с интересом наблюдают за ней! Что за нелепое любопытство?! Неужели они не понимают, что это навязчиво, утомительно и неприлично?

В голову пришли здравые мысли, что им абсолютно нечего делать, а жизнь сеньоры для них загадка, поэтому сейчас они словно в первых рядах на занимательнейшем спектакле в режиме реального времени! Не стоит на них