Братья - Крис МакКормик

Над всем разоренным миром, над разрухой, над ним.

Солнце взошло, но ничто не могло сравниться с тем апрельским рассветом в Палео-Фалиро, с теми короткими часами между тюрьмой и родиной. Кто тогда взял на себя ответственность? Кого подозревали?

Конечно, ООП и агентов турецких спецслужб. Израильтян, которые могли отомстить за мюнхенский теракт. Подозревали даже Монте Мелконяна.

Но Рубен знал правду. Было половина пятого утра. Солнце только показалось над горизонтом. Акоп Акопян стоял на улице с чемоданом у ног и ждал такси. Рубен проник в ресторан Айка и украл пистолет.

Что он сказал Акопу Акопяну напоследок? Что-то о своем друге. Высоком друге, просто гиганте. Затем назвал свое имя, выстрелил и скрылся.

А над Средиземным морем вставало солнце. Рассвет…

Все, кто мог, взяли на себя ответственность за убийство Акопа Акопяна. Так что правды никто никогда не узнает.

Стоя над развалинами Кировакана, Рубен рассмеялся. Нет, это был не смех маньяка, а скорее недоверчивое фырканье. Он ничего не мог с собой поделать. Ему было смешно. Знать исторический факт, о котором никто никогда не узнает. Смешно…

У него было время подумать о том, что сказать девушке, которой всегда везет, когда та появится на крыше. Быть может, она уехала из города до землетрясения. Наверное, у нее был ребенок, и Рубен завидовал ей – не потому, что ей всегда везло, а потому, что, хотя он и повидал мир, Мина создала свой мир сама. Он хотел объяснить ей, рассказать о своих воспоминаниях, чтобы понять, какие были правдой, а какие – вымыслом.

В конце концов он решил уйти с развалин, чтобы вернуться на следующее утро, когда придумает, что именно он будет объяснять. Но утро наступило, а он по-прежнему не знал, что хотел бы сказать. И спал под статуей Кирова на площади.

Смешно… Если бы кто-то на самом деле захотел узнать, кто убил Акопа Акопяна, ему достаточно было посмотреть, как изменился человек в очках, что жил в Кировакане.

Он всегда был серьезным человеком, даже мрачным, пожалуй. Но теперь стал совсем другим. Он жил на улице, но его самого этот факт решительно не беспокоил. Он был весел и беспечен. Здороваясь с горожанами, он приподнимал пустую оправу своих очков. И как многие замечали, подолгу разговаривал с памятником Кирову на центральной площади. Он стал своего рода городской достопримечательностью. Жители приводили к нему своих детей, чтобы те послушали байки, собранные, как казалось, со всех уголков планеты. И все эти байки сводились к тому, что у разных народов много общего. Ему бросали в шляпу монеты и сладости, приносили еду. Без него город был бы пустым.

После падения Советов, когда Армения обрела независимость, Кировакан стал называться подругому, а памятник Кирову снесли, этот щуплый невысокий человечек в очках без стекол продолжал разговаривать с птицами на деревьях и с кошками, которые приходили к фонтану напиться. Когда люди спрашивали его имя и всегда ли он жил на улице, он, казалось, совершенно ничего не мог вспомнить. Та, кто могла бы напомнить ему о прошлом, жила за океаном. Да и не нужно ему было никаких напоминаний. Он был счастлив, гуляя по городу и воображая, что может подчинять себе работу уличных фонарей, которые теперь включались и выключались совершенно непредсказуемо. Независимость означала прекращение поставок нефти и газа из России, независимость означала отсутствие выхода к морю в кольце стран-врагов – все это была независимость… Зимы стали невыносимы, город лежал в запустении… но, боже мой, они были свободны! Свободны, как тот человечек в очках, смеющийся, вальсирующий по городу. Замотав себе голову шарфом, он выкрикивал птицам и фонарям всякий вздор.

– Ничего фальшивого во мне нет! – кричал он настоящий.

– Во мне нет ничего настоящего, – отвечал поддельный двойник.

Примечания

1

Ныне Ванадзор. – Здесь и далее примеч. переводчика и редактора.

2

Angel hair (англ.) – «ангельские волосы».

3

Национальное Одюбоновское общество – американская некоммерческая экологическая организация, занимающаяся охраной природы, а также исследованиями в области орнитологии.

4

Тип матча в рестлинге, в котором единственный способ выиграть – заставить противника произнести «I Quit» – «Я сдаюсь».

5

Ныне Гюмри.

6

Булгур – крупа из обработанной кипятком, высушенной и раздробленной пшеницы.

7

Брат (исп.).

8

English as a second language – «Английский как второй язык».

9

Лахмаджун – тонкая хрустящая хлебная лепешка, на которую укладывается мясной фарш, перец, помидоры – все, что подскажет фантазия.

10

Кёфте – турецкие говяжьи котлеты.

11

Табуле – ливанский салат из булгура и петрушки.

12

Double axe (англ.) – прием в рестлинге, когда борец выполняет удары обеими руками по противнику, имитируя рубку дров.

13

Babyface (англ.) – «красавчик» борец, которому сочувствуют зрители.

14

Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia (ASALA), просуществовала до 1990-х годов.

15

Наст. имя Согомон Кеворк Согомонян – армянский композитор, музыковед, фольклорист, певец, священнослужитель Армянской церкви.

16

Здравствуйте (арм.).

17

Кюфта – фрикадельки из баранины.

18

Теперь Арарат находится на территории Турции. Турецким он стал в октябре 1921 года, после подписания Карсского договора о дружбе между тремя советскими республиками: Арменией, Азербайджаном и Грузией – с одной стороны и Турцией – с другой.

19

Песня американской группы The Beach Boys с альбома Pet Sounds, вышедшего в 1966 году. В переводе – «Разве это не было здорово».

20

В августе 1964 года (2-го и 4-го числа) военные корабли США «Мэддокс» и «Тернер Джой», совершавшие патрулирование в нейтральных водах Тонкинского залива, якобы подверглись нападению торпедных катеров Северного Вьетнама. Уже 5 августа 1964 года авиация США нанесла удары по Северному Вьетнаму, а 7 августа Конгресс США обсудил и принял так называемую Тонкинскую резолюцию, предоставлявшую правовые основания для прямого использования вооруженных сил страны во вьетнамской войне (официально утверждена 24 августа). В 1967 году Джон