Призыв - Дэвид Гейдер

— Это не может быть тот самый дом, — пробормотал Дункан.

Теперь и все остальные озирались, крепче сжимая оружие.

— Но мы вошли в дверь, верно? — прошептал Мэрик. — Где еще мы можем быть?

— Нас заманивают, — объявила Женевьева. — Это ловушка.

— А разве у нас есть выбор?

На это она ничего не смогла ответить. После минутной заминки отряд двинулся дальше. Теперь уже было очевидно, что они оказались в особняке, богатом жилище орлесианского аристократа. Они миновали роскошно обставленную гостиную, коридор, который вел, судя по всему, в помещения слуг, и даже оранжерею с побеленными дверьми, которые открывались в цветущий, залитый солнцем сад.

Все здесь, как в эльфинаже, казалось чуточку ненастоящим, и оттого возникало ощущение, что что-то неладно. Дункан заметил, что и в особняке нет ни единой живой души. В коридорах на каждом шагу должны были бы встречаться слуги и стражники, челядь должна была бы деловито сновать по всему дому — и тем не менее единственным обитателем этих стен оставалась тишина.

— Слышите? — негромко спросил Келль.

Отряд остановился посреди коридора. Дункан склонил голову к плечу — и едва уловил слабый женский крик. Вполне вероятно, что кричала Фиона, но наверняка сказать было невозможно — звук доносился издалека, и, не будь здесь так тихо, они бы его и не расслышали. Отряд двинулся дальше, и Келль шел первым, стараясь понять, откуда доносится крик. Они прошли через просторный внутренний двор, усаженный зелеными кустами; над фонтаном высилось мраморное изваяние Андрасте. Келль открыл раздвижное окно, и путники забрались кухню. В этом просторном помещении толпились бы слуги, которые торопились бы допечь хлеб и завершить вечернюю трапезу, но сейчас тут не было никого. Не было даже привычных запахов — словно кухней не пользовались уже много лет. Крики и рыдания женщины стали, однако, заметно громче, и, когда Келль провел всех остальных в дальнюю часть помещения, они обнаружили узкую лестницу, которая уводила вниз, в темноту.

Крики доносились именно оттуда.

— Спустимся? — спросил Мэрик, не обращаясь ни к кому в отдельности.

Ответа не последовало. У них не было иного способа вернуться в мир живых, освободиться от неведомого заклятия, которое наложил на них демон. Если это и вправду ловушка, стало быть, придется войти в нее, полностью сознавая все последствия и надеясь, что им все же удастся обнаружить выход.

Отряд гуськом спускался по лестнице, и Дункану с каждым шагом становилось все страшнее. Ступеньки зловеще поскрипывали, и воздух с каждой минутой пронзительно холодел. Сердце Дункана лихорадочно стучало, и он вынужден был заставлять себя двигаться дальше. Стены, окружавшие их, изменялись, превращались в природный камень. Отряд оказался в сырой пещере, и женские крики звучали далеко впереди, эхом разносясь над лужами загнившей воды.

На самом деле это вовсе не пещера, подумал Дункан. Это воспоминание о некоем месте, настолько ужасном, что памяти Фионы здесь царит безмерный страх. Он чувствовал, как этот страх проникает в него, и знал, что то же самое ощущают все остальные. Обливаясь потом, с широко раскрытыми глазами они медленно продвигались вперед в темноте. Фионе не довелось попасть в сон, где сбывались ее заветные мечты, — она угодила в свой самый страшный кошмар.

Впереди замаячил слабый свет, огромная пещера плавно перешла в другую, поменьше. Здесь было пусто, только посредине стоял чугунный канделябр, и от зыбкого пламени свечей на каменном полу плясали тени. Спиной к вошедшим стоял мужчина с седыми волосами, стянутыми на затылке в элегантный хвост. На нем были бархатный вышитый жилет и высокие кожаные сапоги — типичная одежда орлесианского аристократа; в руке он держал свернутый ременной хлыст.

Для чего он нужен, стало ясно сразу. На каменном полу ничком, ногами к входу лежала Фиона; руки ее, поднятые над головой, были прикованы к стене. Магичка бессильно свесила голову, мантия на спине была распорота ударами хлыста, обнаженная кожа залита кровью. Дункан решил бы, что она мертва, если бы не видел, как вздрагивают ее плечи, и не слышал судорожных рыданий.

— И ты полагала, что я позволю Церкви забрать тебя? — насмешливо говорил аристократ, возвышаясь над избитой Фионой. — Уволочь тебя в Круг магов? Ха!

— Простите, хозяин! — взмолилась Фиона.

Голова ее свесилась еще ниже. Говорила она хриплым шепотом и при этом непрестанно всхлипывала.

— Помни, что у меня есть связи! Я могу сделать так, что они и думать забудут о какой-то эльфийской шлюшке! Маг, который тебя обнаружил, ошибся — и дело с концом!

— Да, хозяин…

— Я ведь тебя держу не ради каких-то там мерзких магических фокусов, верно?

— Да, хозяин…

Хотя Дункан не видел лица аристократа, ясно было, что он вне себя от бешенства. Встряхнув рукой, он развернул ременной хлыст и звучно им щелкнул.

— Ты меня не слушаешь, глупая девчонка! Довольно с меня твоего нахальства! Довольно! — С этими словами он высоко занес хлыст, готовясь снова ударить Фиону.

— Прекрати! — властно крикнула Женевьева.

Настороженно выставив перед собой меч, она первой шагнула в малую пещеру. Все прочие последовали за ней и рассыпались, стараясь держаться подальше от аристократа. Пока неизвестно было, чего от него можно ожидать.

Мужчина замер, так и не опустив хлыста, и медленно повернулся к вошедшим. Он был вызывающе красив. Глаза его, по орлесианской моде, были подведены сурьмой, однако куда больше привлекало внимание то, что они отливали зловещим пурпурным цветом. Аристократ расплылся в улыбке, словно был чрезвычайно доволен увиденным.

— А! Наконец-то они явились! Что, нашли способ выбраться из своих снов? Что ж, швыряйтесь щедрыми дарами, коли так охота, — новых вы уже не получите.

— Нам не нужны твои дары, — глухо, с угрозой в голосе проговорила Женевьева и наставила на него меч. — Отпусти Фиону и освободи всех нас. Слышишь?

Аристократ легкомысленно рассмеялся:

— Отпустить мою бесценную девочку? Вот уж нет! Я честно заплатил за нее! Я ее столько лет растил и воспитывал и не намерен пускать на ветер свои труды!

— Мы знаем, кто ты такой. Можешь не притворяться.

Демон укоризненно поцокал языком:

— Думаете, вы и вправду здесь? Думаете, все то оружие, которое вы на меня наставили, — настоящее? Кто здесь, по-вашему, заурядный сновидец, а кто — подлинный хозяин эго царства?

Он взмахнул рукой — и толчок чудовищной силы отшвырнул Женевьеву назад. Ударившись со всей силы о стену пещеры, командор громко застонала, и меч ее, выпав, лязгнул о каменный пол. Демон, ухмыляясь, вскинул руку — Женевьева поднялась в воздух, словно невидимые, но сильные пальцы сдавили ее шею. Она так и повисла в пустоте, болтая ногами, хватаясь за горло и задыхаясь.