Тени возвращаются - Линн Флевелинг

Наивное существо теперь уставилось на Серегил своими глазищами, светлыми и безжизненными, как у трупа в звездную ночь. Каждой своей клеточкой Серегил чувствовал, что надо поскорее забрать Алека и держать как можно дальше от него.

— Почему ты не убил конюха, мы смогли бы выкрасть лошадей? — прошептал Илар, глядя на них, как на двух безумцев.

— Если бы мне надо было как можно вернее навести на наш след, то я непременно так и поступил бы, — рявкнул Серегил, сорвавшись на него. — Это уже второе, после твоей идеи отвести нас обратно в порт, чтобы найти корабль. И съешь уже этот проклятый огрызок или закопай его! Они очень скоро пустят по нашему следу своих ищеек.

— Так куда же мы тогда направимся?

— Позволь мне самому позаботиться об этом.

— Ты все еще не доверяешь мне? Разве я не помог вам?

Серегил воздержался от грубости. Если бы они были тут вдвоем, он всадил бы в него нож и дело с концом. Ведь по сути, Илар уже сделал свое дело. Теперь он становился лишь обузой. Однако тогда нужно будет думать, куда спрятать труп, не говоря уже о времени, которое потребуется на то, чтобы успокоить Алека.

— Нам надо до наступления темноты уйти отсюда как можно дальше и найти надежное место, где можно отсидеться. И избавиться от этого, — он раздраженно дернул свой ошейник. — На них не наложены чары?

— Нет, насколько мне известно, — ответил Илар. — Но вряд ли мы найдём кузнеца, который возьмется за это.

— Я и сам смогу справиться с долотом. Нам нужны только инструменты. А что делать с этим? — Он приподнял рукав, обнажая клеймо. — Быть может, мы могли бы их срезать? Или выжечь?

— Это первое, что ищет охотник за рабами. Когда раба освобождают, поверх клейма ставится ещё одно, чуть больше, как знак того, что он действительно свободен.

— Что за клеймо? — спросил Алек.

— Герб его хозяина.

Серегил запустил руку в свои откромсанные волосы.

— Что ж, ничего иного не остается, как пойти и украсть то, что нужно. Оставайтесь тут, вы оба.

Оставив Алека следить за Иларом, Серегил вернулся назад тем же путем, каким они сюда пришли. После недолгих поисков он обнаружил нужные инструменты под навесом возле дома. Если тут и были собаки, то как сторожам им была грош цена. Он вернулся обратно и увидел рекаро, свернувшегося калачиком возле Алека и положившего голову ему на колени. Однако существо вовсе не спало. Его глаза следили за Серегилом, приближающимся к ним с улыбкой довольного кота.

— Это должно сгодиться, — сказал он, доставая маленький молоток и зубило. Он махнул молотком Илару.

— Сначала ты.

Если он вдруг сделает что-то не так, он вовсе не хотел, чтоб пострадала шея Алека.

Серегил нашел подходящий валун и заставил Илара положить на него голову таким образом, чтобы часть ошейника оказалась на этом подобии наковальни.

— Не дергайся, — предупредил он, приставив конец зубила к месту кованного шва.

Удары молотка были опасно громкими, но ему удалось уже с третьей попытки разрубить шов, не причинив Илару существенного вреда. Потребовались совместные их с Алеком усилия, чтобы разогнуть ошейник настолько, чтобы Илар смог окончательно высвободиться из него. На месте старого золотого ожерелья, которое так долго носил Илар, осталась полоска незагорелой кожи, и ещё более широкая красная полоса — от нового ошейника. Серегил спохватился, что едва удержался от того, чтобы погладить пальцами эту его полоску.

Илар поднял руку к горлу.

— Так странно не чувствовать на себе этого. Спасибо вам.

— Это была всего лишь необходимость, — грубо ответил Серегил. — Ты следующий, Алек.

Когда и с этим было покончено, он вручил Алеку инструменты и затаил дыхание, пока тот боролся с его ненавистной полоской металла. Когда ошейник был снят, он тоже с благодарностью потер свою шею:

— Так-то лучше!

Илар тоже все еще растирал шею, но теперь он выглядел более испуганным, чем довольным.

— В чем дело? Уже скучаешь по нему?

Илар задрожал.

— Если нас поймают без них…

— Если нас поймают, это уже не будет иметь никакого значения.

Он оставил Алека, а сам закопал обломки ошейников и вернул инструменты туда, где нашел их, не желая оставлять ни малейшей зацепки. Пробираясь обратно к саду, он опять припомнил благодарную улыбку Илара.

"Что это со мной такое?"

Они снова отправились в путь, держа курс на восток, подальше от Риги.

— Что ты делаешь? — воскликнул Илар, немедленно вмешавшись: — Майсена находится на севере, надо держаться побережья! Ты же ведешь нас ещё глубже в Пленимар.

— Так оставайся тут, — процедил Серегил. — Я знал, что мне следовало убить тебя раньше.

Так как он угрожающе остановился, Илар попятился, и дальше шел за ними, храня угрюмое молчание.

Алек поймал взгляд Серегила и сделал едва заметный знак: "Ауренен"? Серегил кивнул. Если бы им удалось добраться до Пролива и украсть лодку, они смогли бы пересечь море и доплыть до Вирессы, а ещё лучше, вдоль берега — до Гедре, где без сомнения, их ждал более теплый прием.

Он мрачно глянул на рекаро. А что будет с тобой?

Алек, лучше ориентировавшийся вне городских стен, чем остальные, взял инициативу на себя. Облака растаяли и он, следя, чтобы созвездие Большого Охотника находилось точно позади левого плеча, повел их на восток. Почти невесомый, Себранн его не беспокоил, как и странная прохлада, исходившая от его тельца вместо тепла. Что действительно его волновало, так это грозившая в любую минуту взорваться напряженность, нависшая над всеми ними.

Ночной воздух был настолько холоден, что от дыхания перед лицами вился парок. Местность была слишком скудной, чтобы предоставить им кров или подходящее убежище. Деревья встречались редко, а немногие деревушки, которые им случилось проходить мимо, были совсем крохотными.

Серегил был мрачен, Кенир же предусмотрительно держал язык за зубами, хотя было видно, что каждый шаг причиняет ему боль. Алек ощущал, что напряженность буквально высекает искры между этими двоими. Впрочем, неудивительно, если он правильно понял слова Ахмола и Ихакобина. Он постарался сосредоточиться на пути, что им предстояло проделать, но его сердце находилось в смятении. Он не так представлял себе воссоединение со своим тали: Серегил держался на расстоянии, и его столь же очевидно смущало присутствие Себранна, как сжигала ненависть к Кениру.

Алек чувствовал себя так, как будто его предали. Не достаточно ли было моментов, когда Кенир лгал ему? Но глубоко внутри, он также сожалел о том, что сбываются его худшие подозрения относительно этого человека. Тем не менее, когда Кенир начал отставать, именно Серегил, задержался и протянул руку, чтобы помочь ему.