Наследие 2 - Сергей Тармашев

Столичный генерал сделал паузу и вновь пристально посмотрел в глаза Васильеву.

— Не буду заявлять, что с нашей стороны не было допущено никаких ошибок, — признал он. — Предстоит разобраться, как Акимовы оказались один на один с пикетирующей СИЗО толпой, но я бы предпочел сделать это, не вынося сор из избы. Честь полицейского мундира не стоит грязных жизней террористов, приторговывающих новорожденными младенцами. Думаю, вы меня поймете, Борис Васильевич. Я не потакаю линчеванию, если кто-то оказался настолько разъярен поступком Акимовых, что решился на убийство, он должен понести наказание. Но заляпывать этой грязью доброе имя полиции не вижу смысла. Поэтому прошу подумать, не всплыли ли в вашей памяти некие новые подробности произошедшего. Со своей стороны обещаю вам свою поддержку, в том числе и в будущем, если в ходе вашей нелегкой службы в Санкт-Петербурге возникнут какие-либо затруднения.

Высокое начальство замолчало и взглядом дало понять Васильеву, что ожидает от него ответа.

— Я вас понял, товарищ генерал, — Борис протянул руку и взял со стола свой рапорт. — Я не люблю лигов, — он спокойными движениями разорвал бумагу на несколько частей. — И террористов. Честь мундира и взаимовыручка для меня тоже не пустой звук. — Он многозначительно посмотрел на столичного генерала: — Вы не одолжите мне ручку и лист бумаги?

Шинкарёв уселся в предложенное ему кресло и положил небольшой металлический дипломат на ажурный столик. Он набрал код доступа, отпирая защелки замков, раскрыл несгораемый водонепроницаемый кейс и извлек оттуда папку с логотипом «СК».

— Поздравляю вас с приобретением, Рамиль Рашидович! — торжественно произнес он, протягивая её генералу, сидящему в роскошном кресле, более напоминающем трон. Обстановке загородной резиденции блюстителя закона мог бы небезосновательно позавидовать президентский кабинет в Кремле, и Шинкарёв в очередной раз мысленно усмехнулся. И этот человек мялся, глядя на прайс-листы элитных апартаментов «Брянского Леса», сетуя на дороговизну! Или все деньги, заработанные тяжким трудом в поте лица на ниве охраны правопорядка, ушли на строительство и обстановку этого дворца? — Вам осталось лишь поставить свою подпись на договоре купли-продажи и на сертификате собственника. Завтра с вами свяжется ваш личный управляющий, предоставляемый Концерном каждому элитному клиенту персонально. Он получит от вас все необходимые указания и будет заниматься принадлежащими вам жилыми площадями, в точности следуя вашим инструкциям. Вам не придется ничего делать самостоятельно.

Генерал забрал папку и некоторое время изучал её содержимое. Шинкарёв лишь вновь мысленно усмехнулся. Не доверяешь? Ну-ну. На твоем месте сложно кому-либо доверять. Давай, читай, ознакомляйся! Я выложил за это почти сто миллионов американских фантиков. Мог бы выложить и двести, и триста, если б на то пошло. Плевать, все равно очень скоро они станут тем, что представляют собой на самом деле, — покрытой краской бумагой. Ими не заткнешь нос от смертельного вируса, не утолишь голод, когда прилавки магазинов опустеют, а сами магазины превратятся в развалины, и не спасешься от вооруженных громил, готовых перерезать тебе горло за ложку любой еды.

Он вспомнил сегодняшние отчеты, пришедшие из Хабаровского Кризисного Центра «СК». Эпидемия «аллергии метисов» вышла из-под контроля. Впрочем, она никогда и не была под контролем, только теперь мутация вируса «желтого» гриппа перешла в следующую стадию. Болезнь стала вновь способна поражать азиатов. Китай срочно закрыл дальневосточную границу с Россией. В самом Хабаровске, на девяносто процентов населенном этническими корейцами, китайцами и метисами, творится полнейший хаос. Город предоставлен сам себе, всякая власть и порядок утрачены. Инфицированный электорат режет друг дружку за кусок хлеба, глоток воды и безопасный клочок пространства, где можно не только заночевать, но и дожить до утра. Заразившиеся представители властных и силовых структур рвутся за пределы города, пробивая путь потоками свинца, вокруг Хабаровска идут настоящие бои, армия применяет вертолеты и системы залпового огня. Кризисный Центр понес тяжёлые потери, пока эвакуировался из города, все выжившие специалисты в один голос рекомендуют полную изоляцию Хабаровска по примеру американского Тусона, иначе прорыва вируса в глубь страны не избежать. Новая зараза передается по воде и воздуху, с легкостью преодолевая защиту стандартной фильтр-повязки, и способна распространяться с ветром на огромные расстояния. Во избежание катастрофы в масштабах всей страны, вокруг Хабаровска срочно создается буферная зона, за проникновение внутрь которой охрана будет применять оружие на поражение без предупреждения.

Чиновник исподволь разглядывал читающего документы генерала полиции. Тебе, без сомнения, всё это известно лучше меня. Наш Концерн уже приступил к производству респираторов второго поколения, призванных заменить лицевые фильтр-повязки, ставшие столь ненадежными. На очереди противогазы и гражданские аналоги ОЗК. Российские продажи жилых площадей в заповедных ЦСГР взлетели до небес, и ты сейчас, несомненно, очень доволен нашей сделкой. Считаешь, что выиграл солидный куш в обмен на ничтожную для себя услугу какому-то выскочке из Концерна, да? Обеспечил себе безбедное будущее парой-другой телефонных звонков? Шинкарёв мысленно расхохотался, внешне сохраняя идеальное спокойствие и подобострастное выражение лица. На самом деле всё слегка иначе! Это я сорвал банк в обмен на жалкие бумажки!

— Всё верно, — генерал положил бумаги на стол, достал золотой «Паркер» с алмазной инкрустацией и быстрыми движениями принялся ставить подписи. — С вами приятно иметь дело, Евгений Моисеевич. Я должен подписать ваши экземпляры?

— О, это излишне! — улыбнулся Шинкарёв. — Всё уже занесено в реестры Концерна. Нам будет достаточно копий, которые вышлет ваш управляющий. Вы — элитный клиент, каких немного. Эксклюзивных покупателей Концерн ведет персонально, бумажный договор тут исключительно дань традиции. Настоящее решение принимается на высочайшем уровне, — он многозначительно указал глазами вверх. — Там формальности не играют роли, как вы понимаете.

— Прекрасно понимаю, — генерал исполнился выражения глубокой причастности к свершению судеб мира, и Шинкарёв вновь мысленно расхохотался. Вот же глупец! Знал бы ты, сколько у меня вас таких, эксклюзивных…

— Прошу прощения, Рамиль Рашидович, — вкрадчиво произнес Шинкарёв, — но я бы хотел уточнить, могу ли я считать нашу сделку полностью завершенной? Вы упоминали, что имеется какой-то случайный свидетель… Это никаким образом не отразится на заявленных вами результатах?