Полёт Ночных Ястребов - Раймонд Е. Фейст
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И Накор, — добавила Миранда, — и тот странный мальчишка, что ходит за ним по пятам.
— Если ты прикажешь мне остаться на острове, я останусь, отец, — сказал Калеб, — но я бы предпочел быть здесь.
Паг долго молчал, затем сказал:
— Я хочу, чтобы ты остался на острове, — он обнял Калеба. — Но ты прав: ты нужен мне здесь.
Паг повернулся к Миранде.
— Миранда, присмотри за всем, пока я не вернусь, хорошо?
— Куда ты идешь? — спросила она.
— На остров, — ответил Паг. — Думаю, у меня есть идея, которая может нам помочь.
Миранда поцеловала мужа, и он, доставая сферу, исчез. Она позвала сына, и они вышли из комнаты, чтобы найти троих мальчиков.
Каспар и Магнус попрощались и направились во дворец, по пути купив Магнусу маскировку. Накор пожелал мальчикам и Калебу удачи. Когда все ушли, он обратился к Миранде:
— Ну что?
Миранда вытащила стул и села.
— Сейчас мы закажем что-нибудь и будем ждать, — ответила она.
Ралан Бек посмотрел на нее и спросил:
— Могу я чем-то помочь?
Накор обошел Ралана и положил руки ему на плечи.
— Скоро сможешь, мой юный друг. Скоро.
Глава 21
Предчувствие
Каспар окинул взглядом толпу.
Торжество должно было стать центральным событием великого летнего праздника Банапис, самого древнего из известных в мире. Его истоки терялись в глубокой древности, уходя корнями в самую первую историю. Этот день не относился ни к прошлому, ни к наступающему году. Согласно легенде, Банапис, известный под различными именами у разных народов, отмечался по всему миру Мидкемии.
Каспар заметил, что сегодня праздник середины зимы отмечается в Новиндусе, и, когда здесь, в Кеше, и в других северных странах наступает середина зимы, там уже середина лета. Он втайне размышлял, считается ли дополнительный День середины лета, который он пережил год назад в Новиндусе, и действительно ли он делает его старше на год.
Паско и Амафи присутствовали на празднике, так как Калеб был в другом месте. У Амафи не было других обязанностей, и Каспар решил, что лишняя пара глаз в толпе не помешает. Он знал, что Магнус затаился где-то среди собравшихся и что Паг и Миранда могли прибыть в любой момент. Он надеялся найти Ястринса, понимая, что его меч незаменим. Куда пропал Накор, оставалось лишь догадываться.
— Это зарытое торжество, ваша милость? — спросил Амафи.
— Если ты император Кеша, то да, — ответил Паско. — Здесь только самые близкие друзья и родственники.
— Все десять тысяч, — сухо добавил Каспар.
Площадь, находящаяся на самом нижнем краю верхнего плато в конце дворца, была такой же большой, как весь внутренний двор цитадели в Опардуме. Здесь могла разместиться целая армия Каспара, и два солдата не столкнулись бы локтями.
Площадь была разделена на три уровня. Императорская семья находилась на самом верхнем, относительно небольшой платформе, доступной непосредственно из дворца. Вместе с ними было около пятисот высокопоставленных особ. Если бы Каспар все еще носил герцогский титул, он был бы сегодня там. Однако как ничтожный подданный, он был низведен на второй помост, где стояло большинство гостей.
Вдоль всего края второго помоста на третий уровень спускались шесть каменных ступеней. Даже без стражи и барьеров, те, кто находился на самом нижнем уровне, знали свое место. Отсутствие охраны было кешианским жестом, означавшим, что во время Банаписа ранг не имеет значения. В Королевствах Островов и Ролдема король мог бы в этот день смешаться с простолюдинами на улице, но в Великом Кеше отсутствие охраны означало этот мифический день равенства.
Каспар знал, что подняться по ступеням на второй уровень без разрешения значит сразу же попасть в поле зрения стражников. Попытка добраться до верхней платформы, где сидел император, приведет к неминуемой смерти. Он размышлял, что рано или поздно именно ему предстоит попытаться добраться до этой самой высокой точки. Каспар осмотрел возвышение: в отличие от двух нижних уровней, императорская платформа была значительно выше второго уровня и представляла собой гигантский балкон, на который нельзя было подняться иным способом, кроме как по ступеням, расположенным по обеим сторонам. Попасть на платформу можно было либо поднявшись по этим ступеням, либо вернувшись в сам дворец и попробовав пробраться через королевские апартаменты или Галерею лордов и магистров.
Ступени охраняла дюжина одетых в белое гвардейцев Императорского двора. Ни один отряд обученных солдат не смог бы пройти мимо них. Каспар повернулся к Амафи и Паско:
— По-моему, если мы собираемся туда подняться, нам лучше искать черный ход.
Амафи улыбнулся:
— Я знаю дорогу, ваша милость.
— Дай угадаю, — сухо сказал Паско. — Ты уже убивал кешианского принца?
— Не совсем, — ответил Амафи с самодовольной улыбкой, пока мимо них спешили гуляки. — Однажды мне поручили устранить молодого придворного, который стал досаждать одному чиновнику во дворце. Придворный был чистокровный, а чиновник — нет. К сожалению, придворный подавился оливковой косточкой во время празднования на этой самой площади.
Амафи усмехнулся:
— Поистине одно из моих самых тонких начинаний.
Каспар посмотрел на небо:
— Солнце садится, и скоро начнется хаос. Давайте воспользуемся этим. За многие годы я заметил, что люди обычно не беспокоят тебя, когда ты выглядишь так, будто знаешь, что делаешь. Так что давайте создадим такой вид.
Он велел двум слугам идти дальше и последовал за ними, наблюдая, как всё больше людей прибывает на центральную площадь.
На то, чтобы добраться до входа во дворец, ушло больше времени, чем он предполагал. Как и ожидалось, стражники у главного входа пропустили их без вопросов, им хватило одного лишь вида, что в их передвижениях есть какая-то цель.
— Сколько времени прошло? — спросил Каспар, уже зная ответ.
— Три часа, ваша милость, — ответил Паско. — Почти три часа с точностью до минуты.
— Если мы опоздаем, он может не задержаться.
— Если он не уделит вам пять лишних минут, — заметил Амафи, — значит, вы не внушили ему важность встречи.
Каспар ускорил шаг, говоря:
— У него есть обязанности. Мы опаздываем.
Они подошли к дверному проему, охраняемому двумя членами домашней стражи. Когда они поспешили вперед, Каспар произнёс:
— Если мы опоздаем, Амафи, я сдеру с тебя шкуру!
Стражник, стоявший справа от двери, на мгновение замешкался, когда в проем ворвались иностранный дворянин с важным видом и
