Гильдия убийц - Личия Троиси

Она провела руками по стене, постучала кулаками по каждому кирпичу, чтобы услышать необычный звук, приложила ухо к стене. Казалось, ничто не сдвинулось с места.

Отчаяние нарастало, но Дубэ пыталась сдерживать его. Она решилась прибегнуть к силе и стала нажимать на все кирпичи по очереди.

Ничего. Тогда она перешла к стене, стоявшей за ее спиной. Ничего. Множество тайн, но она не разгадала их вовремя. Пройдет час, может, два, и кто-нибудь ее обнаружит.

Нет, проклятье, нет!

Если не в стене, то в каком-то другом месте? Она лихорадочно оглядывалась по сторонам. Не было выступов, кнопок — ничего. Только факел…

Она остановилась.

Потрогала крепление факела. Оно обжигало, но не настолько, чтобы его нельзя было трогать. Дубэ сжала ручку, дернула — и стена открылась. Дубэ бросилась в отверстие. Бегом она пробежала по тому же пути и вернулась к себе в комнату. Только оказавшись в кровати, она почувствовала себя в некоторой безопасности. Она вглядывалась во тьму, лежа с открытыми глазами.

Ей было о чем поразмыслить, о чем-то очень важном…

Значит, Иешоль ночью не спит и проводит часы в библиотеке. Зачем? И что за книга была у него в руке?

Следующим вечером она была вынуждена бездействовать. Ей надо было поговорить с Лонерином.

Глубокой ночью она нашла его в спальне, подошла тихо, так, что ее никто не заметил, даже сам юноша, продолжавший спать мертвым сном.

Когда Дубэ потрясла его за плечо, он вздрогнул и вскочил.

— Спокойно, — прошептала она.

— Это ты… а я думал, что призрак, и…

— Сейчас не до снов, — отрезала Дубэ и рассказала ему о своем ночном путешествии.

Лонерин выслушал все очень внимательно.

— Каков следующий шаг? — спросил он, наконец.

— Проникнуть в комнаты Иешоля.

Лонерин вытаращил глаза.

— А как ты думаешь это сделать?

— Днем он обычно работает в своем кабинете на первом уровне, и его не будет в комнате. В любом случае надо изучить его передвижения. Но у меня должен быть подходящий предлог, чтобы не прийти на ежедневные занятия. И тут в игру вступаешь ты.

Лонерин тут же насторожился.

— Ботанику я знаю, пожалуй, неплохо. И знаю, какие травы лежат в основе ваших снадобий. Мне достаточно, чтобы ты сказал мне, как приготовить лекарство, которое может изменить мой облик.

— Твой план мне не слишком понятен…

— Ты дашь мне рецепт, я выйду и найду ингредиенты. Я могу это сделать, так как мне поручено дело, которое я должна довести до конца в течение месяца. Я выйду отсюда, найду все, что тебе нужно, вернусь в другом обличье, не важно в каком, так как на голове у меня будет капюшон. Важно, чтобы мой облик сильно отличался от нынешнего. Пусть это будет, скажем, мужское лицо. Я вернусь в Дом, спущусь вниз и войду в комнату Иешоля.

Лонерин посмотрел на нее с восхищением и озабоченностью.

— Это слишком большой риск…

— Я приговорена к смерти. Поэтому мне можно рисковать.

Ее голос был ледяным, резким, уверенным.

Лонерин кивнул:

— Хорошо. Это я должен был бы рискнуть, но…

Дубэ подняла руку.

— Скажи мне, как приготовить снадобье.

— Мне нечем писать…

— Я запомню. У меня отличная память, это — составная часть моей подготовки.

Лонерин подробно рассказал ей об ингредиентах и количестве. Когда Лонерин закончил, она собралась уходить. Юноша остановил ее:

— Опиши книгу, которую нес Иешоль.

— Это был толстый старый фолиант черного цвета, с медными накладками и красным пятиконечным знаком.

Лонерин, казалось, задумался.

— Ты знаешь эту книгу?

— Не знаю, но по твоему описанию выходит, что это книга запретной магии. Это древняя книга, говорят, что в библиотеке Тиранно таких было много.

Дубэ почувствовала, как холодок пополз по ее спине.

— Насколько древней она тебе показалась?

— Не знаю… очень старая… и плохо сохранившаяся.

Наступила тишина. Дубэ знала, что ей пора идти, что риск быть обнаруженной здесь возрастает с каждой минутой. Но она понимала, что Лонерин должен о чем-то рассказать.

— Гильдия почитает Астера, как пророка.

Глаза Лонерина округлились от страха.

— Что это значит?

— Согласно их учению, Астер был провозвестником Тенаара, самого великого бога, и весь тот ужас, что он принес, был лишь попыткой приблизить времена прихода Тенаара. Поэтому в Доме повсюду стоят его статуи.

Лонерин сжал руку Дубэ.

— В тот вечер я не сказала тебе… мне не пришло в голову…

— Ничего… ничего…

Он растроганно посмотрел на нее.

— Торопись. Мне кажется, что дела намного хуже, чем представляет Совет.

На следующий день, с раннего утра, Дубэ предупредила Реклу, что не вернется весь день.

— Мне нужно повидаться с моим осведомителем. Я могу не вернуться и ночью.

Рекла с усмешкой пожала плечами:

— Ты тратишь слишком много времени на это дело, и сама это знаешь. Тут что-то не так, но я хочу верить в твое благоразумие. Остается десять дней, если ты не справишься, то знаешь, что тебя ждет.

Дубэ сжала кулаки, сдерживая ненависть.

— Не бойся, я о своем долге помню.

— Надеюсь.

Дубэ выбежала из храма, зная, что у нее почти нет времени. Один день на разгадку тайны. И ей нужно было еще приготовить снадобье.

Ей было бы удобнее иметь рядом Тори, но времени дойти до Земли Солнца, чтобы приготовить снадобье, не оставалось. Тогда она нашла маленький магазинчик, торгующий травами, в ближайшей деревушке. К тому же ей были нужны довольно обычные травы.

Труднее было найти тот странный камень, о котором говорил Лонерин: нечто вроде амулета, часто используемого магами. Но ей удалось найти его в лавочке, где торговали волшебными принадлежностями.

— Он уже освящен? — спросила Дубэ, по совету Лонерина.

Лавочник кивнул.

Наконец она остановилась на лужайке, недалеко от храма. Разожгла костер, приготовила разные ингредиенты. Она никогда не занималась магией и до сих пор только готовила яды. Для смешивания всех ингредиентов она использовала тот сосуд, что носила с собой: в нем должна была содержаться кровь жертв.

Снадобье имело бледно-зеленый цвет, было необычно густым. Дубэ вовсе не представляла себе, как она станет выглядеть, если все удастся. Лонерин ей ничего об этом не сказал. Дубэ положила камень, снадобье покипело несколько секунд, потом приняло розоватый оттенок и стало, наконец, совершенно прозрачным.

Одним глотком Дубэ выпила его, не раздумывая.

Она ничего не почувствовала. Ни мурашек по телу, ни плохого самочувствия. Ощутила только запах травы, идущий от этой настойки.