Нет, нет и ещё раз... да! - Ольга Обская

здесь, на приёме, наследницей престола и потребовать пройти очищающий ритуал. Однако пока гранд-канцлер в образе красавца-блондина, Карине ничего не угрожает.

Между тем гости расселись и, как положено по этикету, старший взял слово для первого тоста. Приличия требовали сказать пару благодарственных фраз в адрес хозяев вечера, и он не поскупился на длинную и красноречивую тираду, которая была посвящена в основном Карине. Господин Майрано, а именно так его звали, нашёл в хозяйке замка столько добродетелей, что хватило бы на пятерых.

Его речь послужила эталоном. Гости, что помоложе, тоже были не прочь поупражняться в красноречии. Их тосты перемежались выступлениями музыкантов, которые аккомпанировали великолепному женскому дуэту.

Карина слушала бы чистые звонкие голоса вокалисток с огромным удовольствием, если бы в ней всё больше не нарастала тревога по поводу Эгмунда.

— Твой брат появится с минуты на минуту, — успокоил её Торбьон. — А следом и О'Отон. И мы начнём игру.

Насчёт того, что Эгмунд явится ровно тогда, когда нужно по плану Торбьона, Карина не сомневалась. А вот появится ли колдун?

— Но что если О'Отон не придёт?

— Придёт, — усмехнулся Торбьон. — Я лично пригласил его на приём.

— Думаешь, этого достаточно?

— Почти. С помощью магии я позаимствовал у него кое-какую вещь и пообещал вернуть на приёме. Вещица ему дорога. Полагаю, он непременно явится за ней.

Звучало убедительно, поэтому Карина смогла подавить тревогу, когда увидела, что отец встаёт из-за стола и направляется на выход из обеденной залы. Похоже было, что его терпение лопнуло, и он собрался реализовать угрозу. Выйдет из залы блондином Армианом, а вернётся уже гранд-канцлером и объявит громогласно Карину своей наследницей.

Пока она думала, как ей лучше поступить, в залу вошёл дворецкий, чтобы огласить прибытие нового гостя. Выглядел дворецкий немного ошарашенным, что совершенно было ему не свойственно. Обычно он чопорен и невозмутим. Из чего Карина сделала вывод, что её догадки верны — сейчас он объявит, что на приём прибыл гранд-канцлер. Однако дворецкий произнёс другое имя.

— Уважаемые господа, позвольте огласить вновь прибывшего: гость из северных краёв почтеннейший колдун О’отон.

По залу прокатился ропот возмущённых голосов. Карина расслышала также женские испуганные охи. А О’отона здесь, похоже, мягко говоря, недолюбливают и побаиваются.

В зал вошёл обвешанный амулетами колдун. Но в самое первое мгновение Карина успела уловить мимолётный образ брата.

— Зачем он здесь? — послышался вопрос, полный презрения.

За этим вопросом последовали ещё несколько не менее брезгливых возгласов.

Торбьон встал из-за стола, и ропот стих:

— Согласен с вами. Этот человек не достоин общества благородных господ. Он пытался причинить вред моей супруге. Но, может быть, я дам ему шанс, если он раскается в своих злодеяниях.

— Признаю, я нарушил магический закон, — охотно произнёс слова раскаяния О’отон, вернее, Эгмунд в образе О’отона. — Использовал колдовские чары не во благо, а в корыстных целях. Пусть её светлость Каролайн простит мне мой недостойный поступок.

Гости, впечатлённые признанием вины, смотрели на колдуна уже не с таким презрением. А Торбьон, достал из кармана амулет в виде миниатюрных песочных часов, подвешенных на цепочку, и протянул Эгмунду.

— Раз так, возвращаю тебе твой родовой аму…

Его прервали на полуслове — дверь в залу снова распахнулась. Дворецкий, совсем уж ошарашенный и бледный, попытался огласить очередного гостя, но тот вошёл не дожидаясь оглашения. Ещё один О’отон. Теперь уже настоящий.

Гости ахнули от изумления. Торбьон же, будто и не произошло ничего необычного, закончил начатое.

— Как и обещал возвращаю тебе твой родовой амулет, — он потянулся, чтобы надеть необычный кулон Эгмунду на шею.

— Но это моя вещь! — колдун стремительно приблизился к Торбьону и окатил холодным взглядом бесцветных глаз. — Ты обещал вернуть её мне!

— Я обещал вернуть её О’отону, что я и сделаю.

— Благодарю, — Эгмунд склонил голову, чтобы Торбьону удобно было повесить ему на шею амулет.

— Я О’отон, не он! — злобно процедил колдун.

— Увы, я больше склонен верить тому, кто только что признал свою вину перед моей супругой и принёс ей извинения, — Торбьон снова потянулся к Эгмунду, хоть между ними уже вклинился колдун.

— Я тоже признаю, — без особого энтузиазма сказал тот. — Отдай мне мою вещь!

— Отдам тому, кто больше похож на О’отона, — Торбьон начал демонстративно переводить взгляд с одного на другого, придирчиво сравнивая их.

И хоть они были похожи как две капли воды, Торбьон уверенно заявил, указывая на Эгмунда:

— Больше похож на О’отона он.

Колдун побелел от злости.

Карина уже еле сдерживала смех. Как тонко Торбьон над ним глумится. Тот от бессилия хоть как-то повлиять на ситуацию сделал то единственно возможное, что мог сделать — снял чары с Эгмунда. Он сорвал со своей шеи один из амулетов и с силой бросил его на пол. Рассыпавшийся на мелкие осколки клык, начал клубится белым дымом, который окутал Эгмунда. Когда дым рассеялся, Карина с огромной радостью обнаружила, что её брат принял свой обычный образ. Она счастливая кинулась обнять его.

Глава 99. Чтоо же за день-то такой?

В обеденной зале поднялся шум. Гости не совсем понимали, что происходит. Кто-то громко возмущался, что О’отон посмел применить чёрную магию, кто-то радостно вопил, что нашёлся сын гранд-канцлера, который уже полгода считался бесследно пропавшим, а кто-то не в силах выразить эмоции словами охал, ахал и издавал другие междометия.

Однако Карина какое-то время не замечала царящего вокруг гвалта. Она крепко обнимала брата. Наконец-то, он в своём образе. Больше не нужно играть чужую роль, не нужно ни от кого скрываться. Для своих четырнадцати Эгмунд пережил слишком много испытаний, но теперь сможет вести счастливую и беззаботную жизнь подростка.

— Благодарю, сестра, — прошептал он ей.

Сердце Карины наполнилось теплотой. Несколько секунд, пока внимание гостей было в бо́льшей степени сконцентрировано на О’отоне, они с братом могли разделить радость его избавления от оков чужого образа, возможность стать самим собой.

Колдун тем временем продолжал перебирать на себя внимание присутствующих. Гости, затаив дыхание, наблюдали за сценой, которая разыгрывалась между ним и Торбьоном. Тор вернул ему его родовой амулет, но при этом пригрозил:

— Обещаю множество проблем гораздо более серьёзных, чем потеря амулета, если ты ещё хоть раз перейдёшь дорогу тому, кто мне дорог.

О’отон быстро спрятал амулет в потайной карман за пазухой.