Оскорбление Бога. Всеобщая история богохульства от пророка Моисея до Шарли Эбдо - Герд Шверхофф

писатель, который интересовался главным образом социальными и культурными проблемами британских мусульман, сам стал символом столкновения культур.

Книга «Сатанинские стихи», оказавшаяся в центре спора, по-своему рассказывает о культурных конфликтах и гибридной идентичности[917]. У обоих главных героев, Саладина и Джибрила, индийское происхождение. Саладин отрицает эти корни и полностью отождествляет себя с британской культурой, в то время как Джибрил с неохотой тянется в Лондон, чтобы жить с английской любовницей. Бурный сюжет романа трудно пересказать вкратце: в начале книги Саладин и Джибрил вместе падают с самолета, взорванного террористами, но чудом остаются в живых и оказываются в Англии. У Саладина временно отрастают рога, и он превращается в козлоподобное, дьявольское существо, а Джибрил начинает чувствовать себя ангелом. Около трети книги посвящено сновидениям Джибрила, играющим роль вставок в основном сюжете. Обвинения в богохульстве были направлены против них, особенно против сюжетной линии о бизнесмене Махаунде. Его пророческие откровения поначалу находят лишь нескольких последователей в пустынном городе Джахилия. Он бежит, чтобы установить в оазисе Ясриб новое религиозное управление, носящее жесткий и деспотичный характер. Спустя четверть века Махаунд возвращается в Джахилию, ему удается покорить враждебный город. Поэту Баалу, который ранее сражался с пророком, удается спрятаться в изысканном борделе. Там он уговаривает проституток сыграть в ролевую игру, в которой они представляют двенадцать жен Махуанда для своих клиентов; он сам вживается в свою роль и женится на двенадцати. Однако в конечном итоге бордель закрывается; женщин, а затем и Баала арестовывают и приговаривают к смертной казни.

Многие детали этой истории вызвали гнев благочестивых мусульман, начиная с имен: Махаунд – использовавшееся средневековыми христианами оскорбительное именование для Мухаммеда как демона; Джахилия («невежество») – псевдоним Мекки; «покорность» – название новой религии, намекающее на «ислам» (что означает «покорность Богу»). Особенно ожесточенную реакцию общественности вызвала сцена в борделе, нередко высказывалось искаженное мнение, что в ней жены Мухаммеда изображены шлюхами[918]. Автор всегда настаивал, что он изображал последовательность снов, а не писал историю Мухаммеда и ислама. Такого рода аргументы вряд ли могли убедить мусульманских критиков. В сущности, их не так уж волновало то или иное оскорбительное высказывание; в их глазах свободная литературная обработка жизнеописания Пророка как таковая была богохульством.

От литературного произведения до богохульства

«Обычная жизнь» романа до того, как она превратилась в общественном восприятии в одно оскорбление ислама[919], продолжалась совсем недолго. Сразу после публикации в Великобритании в конце сентября 1988 года литературные критики приняли его неоднозначно. Одни видели в нем необыкновенный современный эпос, другие, как критик из «Observer», – роман, который «на расплавленных крыльях погрузился в пучины нечитабельности». Автор самоиронично задавался вопросом, насколько большим стал бы в случае с этой книгой легендарный «Клуб 15-й страницы», т. е. сообщество читателей, которые не могут преодолеть начало толстой книги. В любом случае вскоре стало ясно, что чтение книги не является необходимым условием для общественного возмущения[920]. Первой искрой на индийском субконтиненте еще до выхода романа в свет стали дискуссия и интервью с автором в газете «India Today». Книга была описана как атака на религиозный фундаментализм, и было высказано опасение, что она вызовет лавину протеста[921]. Член парламента Индии Сайед Шахабуддин затем напал на Рушди в открытом письме, обвинив его в «сатанинских намерениях», и призвал запретить книгу, признавшись, что не читал ее, но ему не нужно ходить по грязной канализации, чтобы знать, что такое грязь[922].

Уже 6 октября 1988 года в Индии был введен официальный запрет на ввоз «Сатанинских стихов». Чуть позже за ней последовала Южная Африка, а в последующие несколько месяцев – еще несколько стран. Осенью того года Рушди был приглашен в Йоханнесбург в качестве одного из основных докладчиков на конгресс против апартеида, но в стране нарастали протесты мусульман против «Сатанинских стихов» – появление писателя означало бы раскол в движении против апартеида, и он остался в Англии. Из левого борца с колониализмом Рушди превратился в представителя старого мирового порядка, основанного на угнетении. Фатима Мир, известная южноафриканская университетская преподавательница, представляющая мусульман индийского происхождения, заявила, что в конечном итоге Рушди своей богохульной книгой нападает на «третий мир»[923].

22 ноября 1988 года великий шейх университета Аль-Азхар в Каире потребовал, чтобы британские мусульмане приняли судебные меры против богохульной книги, которая выдавала ложь и фантазии за факты. В Великобритании уже раздавалось все больше голосов, призывающих ввести санкции против книги и ее автора. В декабре начались первые демонстрации мусульман в Англии. В частности, в Брадфорде, «столице карри» Западного Йоркшира с высокой долей выходцев из Индии, прошли сенсационные акции протеста, такие как публичное сожжение книги 4 января 1989 года. В ответ критикам представитель исламских общин заявил, что если кто-то, например Рушди, воспользовался своим правом на свободу слова, задев чувства миллионов мусульман, то им тоже должно быть позволено выразить свою обиду демократическим способом[924]. Однако вскоре на митингах против автора стали скандировать смертельные лозунги, а кукол, изображавших Рушди, подвергали унижениям или сжигали[925]. 28 января протесты достигли британской столицы: 8000 мусульман прошли маршем через лондонский Гайд-парк.

На этом фоне толпа из 2000 демонстрантов, протестовавших 12 февраля перед зданием Информационного центра США в столице Пакистана Исламабаде, казалась более скромной. Но их радикализм был несравненно сильнее: они использовали лозунги против «американских (!) собак» и призывы вроде «Повесить Салмана Рушди!». Полиция открыла огонь, но не смогла предотвратить штурм здания, кульминацией которого стало снятие американского флага, который был сожжен вместе с чучелами Рушди. Пять или шесть демонстрантов были убиты, десятки ранены[926].

Через два дня аятолла Хомейни издал свою фетву. Он объявил, что автор «Сатанинских стихов», его издатели и другие люди, помогшие ему, «приговорены к смерти». «Я призываю всех благочестивых мусульман скорее казнить их, где бы они их ни нашли, чтобы в будущем никто не посмел оскорбить священную веру мусульман. Тот, кто будет убит на этом пути, будет считаться мучеником»[927]. Днем позже в Иране был объявлен день траура, кульминацией которого стала масштабная демонстрация перед посольством Великобритании в Тегеране. В течение шести месяцев «Сатанинские стихи», очевидно, свободно продавались, но теперь все книги Рушди были запрещены к ввозу, а за голову автора назначена многомиллионная награда.

С самого начала иранская пропаганда утверждала, что это был отнюдь не единичный акт отдельного человека, а систематический заговор Запада. В Иране было объявлено, что британская разведка наняла Рушди для написания этого оскорбительного пропагандистского произведения.

В более подробной записке аятолла осудил роман Рушди как давно спланированную атаку колониальных и сионистских сил, покусившихся на корни исламской религии и ее духовность. «Бог хотел, чтобы богохульная книга „Сатанинские стихи“ была опубликована именно сейчас, чтобы мир тщеславия, высокомерия и варварства показал свое истинное лицо давно