Медиа-пиратство в развивающихся экономиках - Джо Караганис

Торговая палата США — одно из главных действующих лиц в международном лоббировании ИС, которое активно борется за соблюдение прав на ИС в Бразилии с 2004 года. Как мы рассмотрим далее в этой части, она является главным спонсором одного из самых продолжительных внутренних исследований потребления пиратской и контрафактной продукции.[209]

Американскую торговую палату — AmCham, как ее обычно называют, легко перепутать с Торговой палатой США, они имеют одни и те же интересы, но, по сути, являются разными организациями. Всего существует около 115 AmChams по всему миру, все они связаны с Торговой палатой США, но управляются отдельно. В AmCham Бразилии около 5000 служащих, из них приблизительно 85 % бразильцев и 10 % американцев.[210] Притязания AmCham на известность в сетях принудительного применения права в основном вытекают из ее Проекта школы права («Projeto Escola Legal»), кампании в школах Бразилии, спонсором которой являются несколько отраслей и которую поддерживает CNCP. Также AmCham содержит антипиратскую рабочую группу, которая вносит вклад в обучение представителей власти и поддерживает отношения с USTR и Агентством США по торговле и развитию.

ETCO (Бразильский институт этики конкуренции) — одна из нескольких организаций, занимающихся лоббистской деятельностью от имени производителей Бразилии и помогающая пропагандировать борьбу с пиратством в частном и государственном секторах.[211] ETCO был основан в 2003 и с самого основания считается членом CNCP. Его членство в основном представлено в индустрии напитков, топлива, табака, а также фармацевтической индустрии, кроме того он включает IT-компании, такие как Microsoft. Исходя из публикаций ETCO, этика конкуренции означает агитацию за уменьшение налога на прибыль, уменьшение регулирования, более гибкое трудовое законодательство и борьбу за истребление теневой экономики и пиратства (оба представляют «бедствие»). Литература ETCO является высокоморальной,[212] но в то же время она более приземленная для учебной работы, чем литература других организаций.

Последняя по порядку, но не по значению, это ABPI (Бразильская ассоциация ИС), ассоциация юристов по ИС, которая стала проявлять активность в защите ИС и лоббировании (хотя ее официально установленная задача относится больше к изучению ИС и других близких областей). Так как большинство членов ABPI предоставляет юридические услуги для промышленности, в ее работе присутствует явный промышленный уклон. ABPI издает журнал о законах по ИС, организует конференции, содержит несколько рабочих групп, специализирующихся на широком спектре вопросов ИС, включая принудительное применение права. Она являлась членом CNCP на протяжении практически всего времени ее существования, пока в 2010 году ее место не занял BPG. Она также является Бразильской частью AIPPI (Международная ассоциация по охране промышленной собственности), которая описывает себя как «Основная мировая негосударственная организация для исследований и определения политики в сфере, связанной с защитой прав ИС.»[213]

Каждый раз, когда я выхожу наулицу и вижу уличного торговца, я испытываю желание пнуть его палатку.

Несмотря на скорость цифровой передачи, физическое пиратство в Бразилии до сих пор существенно. Качество высокоскоростного подключения в основном низкое (IPEA 2010), что делает скачивание в большом количестве проблематичным даже для привилегированных пользователей. Только 42 % пользователей Интернета в Бразилии имеют домашний доступ, алокальную вычислительную сеть только 29 % (CETIC.br. 2009).

Соответственно принудительное применение права в Бразилии до сих пор сосредоточено на перевозке «твердых товаров», например оптических дисков, и на роли большого неофициального сектора производства, распространения и торговли. Так как широко распространенная торговля контрабандными и контрафактными товарами подразумевает наличие транснациональных контрабандных сетей — особенно в легко проницаемой зоне «трех границ» с Аргентиной и Парагваем — государственные ассоциации и ассоциации частного сектора промышленности пришли к согласованной позиции по вопросу принудительного применения права. Пожалуй, самыми эффективными мерами, предпринятыми CNCP в течение первых лет, были привлечение Федеральной полиции, Федеральной налоговой службы и вовлечение индустрии в пограничный контроль. Другие широко поддержанные начинания были сфокусированы на регулировании и охране правопорядка в секторе неофициальной торговли в Бразилии, включая аллеи киосков и уличные рынки.

Достичь совпадения взглядов индустрии и правительства на книжное пиратство и пиратство в Интернете может оказаться сложнее. Два этих вида пиратства фигурируют в последних трех докладах USTR в качестве причин, по которым Бразилия была включена в «Список наблюдения». Субъекты, занимающиеся книжным пиратством — в основном, проявляющемся в фотокопировании учебной литературы — сильно отличаются от тех, кто связан с уличной торговлей и торговлей оптическими дисками. Это же в большинстве своем справедливо и для пиратства в интернете, приведшего к различным форумам и полицейским коалициям, результаты которых сложно предсказать. В частности, CNCP играет не главную роль в этих дебатах.

С ранних 1990-х многие крупные бразильские города пытались легализировать свой местный неофициальный сектор, это делалось как для улучшения общественного порядка, так и для того, чтобы переместить уличных торговцев в сферу предпринимательства, регулируемого и облагаемого налогами. Перемещение уличных торговцев на централизованные, лучше охраняемые рынки — так называемые camelodromos — занимало центральное место в этих попытках. Так как места на этих рынках было слишком мало, чтобы вместить всех, кто был в этом заинтересован, эти меры порождали новые виды несоблюдения установленных формальностей в части привилегий по прохождению этих ограничений, в частности, в форме нелегальной торговли разрешениями (Itikawa 2006; Mafra 2005). Вдобавок к торговым улицам, которые регулируются государством, в качестве мест торговли легальными и нелегальными товарами, появлялись улицы киосков, находящихся в частном владении.

На уличных рынках и в торговых рядах продаются не только контрафактные товары. Например, готовая кулинарная продукция — одним из главных товаров, продаваемых уличными торговцами (Gomes 2006:220). Легальный бизнес окружен нелегальной деятельностью. Соответственно, обладатели прав часто преследуют продавцов пиратской продукции с помощью постановлений, выходящих за рамки прав ИС или уголовного права, включая муниципальные распоряжения, относящиеся к районированию и строительству. Такие действия могут сорвать или повлиять на перемещение розничной торговли пиратскими и контрафактными товарами. Некоторые из наиболее известных торговых аллей, например Stand Center и Promocenter в Сан-Паулу, были закрыты благодаря таким распоряжениям (Bertolino 2007).[215] Но в основном, неофициальный сектор сохраняет высокую подвижность, и торговля может быстро перемещаться в другие области. В последние несколько лет сайты Интернет-аукционов и онлайн сообществ стали также каналами, через которые продаются пиратские и контрафактные товары.

Несмотря на неофициальность сектора, уличные торговцы обычно являются представителями неких объединений, посредством которых они действуют политически и взаимодействуют с правительством (Ribeiro 2006; Itikawa 2006; Braz 2002). Такая политика почти всегда является локальной, и внутренние конфликты между объединениями продавцов и органами власти, осуществляющими правовое принуждение, государственными деятелями и городским советом — сравнительно частое явление. Два проекта CNCP сфокусированы на этих взаимодействиях локального уровня: программа для кооперации агентов, осуществляющих правовое принуждение, и обладателей прав на муниципальном уровне (Piracy-Free Cities project) и серия попыток легализовать в большей степени сетевые организации продавцов (Legal Fair project). На сегодняшний день эти проекты обладают ограниченным действием. В конце концов, пиратство и контрафакция являются только частью большого количества потоков товаров и социальных взаимодействий, которые и образуют теневую экономику. Формы собственности и формы урегулирования, как и общественные отношения, которые формируют деятельность рынков и торговых аллей, сильно различаются в этих условиях. Рынки с постоянным адресом, например, имеют совсем другую динамику, чем непрочные сетевые организации продавцов, которые перемещаются с одного места на другое, часто это зависит от действий полиции и другого муниципального давления. Даже внутри похожих на первый взгляд рынков, таких как Uruguaiana market в Рио-де-Жанейро и Campinas Camelodromo или Galeria Page в Сан — Паулу, отношения с полицией, муниципальной властью и поставщиками могут сильно отличаться.