Основной закон - Дмитрий Николаевич Матвеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отсмеявшись, старик резко посерьезнел.
– Положенец мой – он слабо махнул рукой в сторону "дворецкого", обещал тебе хорошую оплату в случае удачи. Да, удача – она такая. Вот нынче ты стал моей удачей. Удачу нельзя обманывать, другой раз повернется жопой, и уже никто не откачает.
Он передохнул и продолжил:
– Я знаю, на тебя Паша покойничек наехал. Не по делу, надо сказать, наехал. Ты, наверное, не в курсе, но приезжие кавказцы пытаются под себя наш бизнес подмять. Они и заказ на тебя выдали. А Паша вместо того, чтобы сходняк замутить и с братвой честно вопрос порешать, повелся на большие бабки. Только теперь они ему не нужны. Хи-хи-хи!
Старик замолчал и некоторое время молчал. Было видно, что этот разговор отнимает у него много и без того невеликих сил.
– Может, потом продолжим? – осторожно предложил "дворецкий".
– Не, за такие дела надо сразу платить. Я ведь слышал, о чем за дверью люди шептались, он весь, по-полной выложился. Ну так и мне не след беречься. Теперь уж не помру, точно знаю. Так вот, подох Паша-козел, а должок тебе не вернул. Возьмешь под себя его дачку в уплату за обиду?
– Куда мне эта дура здоровая! – открестился Валерик.
– Хи-хи! Да нет, та землица, она теперь для другого сгодится. Был у него еще один домик, посекретней и поменьше. Соток десять земли и коттедж в два этажа. Ну что, берешь?
– Беру, – не стал кочевряжиться студент.
– Вот и ладненько. Только вот просьбица есть. Паша мог там захоронку с товаром сделать. Ты если вдруг найдешь, маякни.
– Найду наркоту – уничтожу, – неожиданно жестко даже для себя ответил Валерик.
– Ишь ты, какой грозный! Ну да, за отца все мстишь. Ну ничего, мы тогда сами как след поищем. Только если где что порушим, покурочим – звиняй, сам напросился. А буде после нас что отыщешь – бабки, к примеру, или золотишко какое – твое пусть остается. Договорились?
– Договорились.
– Ну вот и чудненько. А теперь все, устал я. Идите.
Валерик с "дворецким" вышли из комнаты. Им навстречу мышкой проскользнула сиделка.
В прихожей бугай-привратник вручил студенту толстенную "котлету". Валерик развернул бумагу и невольно присвистнул.
– Все нормально, братан! Это мы с братвой порешили тебе скинуться на мелкие расходы. Так что ни в чем себе не отказывай.
"И сам не отказывайся, если в другой раз позовут" – продолжил Валерик про себя.
– Да, вот еще тебе небольшой подгон.
Бугай мигнул кому-то, и через секунду вручил "братану" здоровенный пакет, наполненный пельменями.
– Спасибо, – только и смог сказать Валерик.
Глава 27
– Валер, со мной происходит что-то странное и непонятное.
Так заявила Иринка, едва появившись в дверях офиса.
– Ну, пошли на кухню. Расскажешь, что такого непонятного у тебя случилось. Да и у меня тоже вопросик один есть. Чай или кофе?
– Кофе. И твоих вкусных плюшек.
– Плюшки не мои, я их в пекарне за углом покупаю. А ты что, за фигуру не боишься?
– Так я про это и хотела поговорить.
Девушка устроилась на стуле, аккуратно разложила подол сарафанчика на коленях, для верности разгладила ладонями несуществующие складки и вопросительно уставилась на Валерика.
А тот сделал вид, что ничего такого не замечает и принялся без особой спешки накрывать на стол.
– Ты говори, спрашивай, – проговорил он, ставя на стол сахарницу, и тут же отвернулся к холодильнику, чтобы достать сливки.
Иринка словно ждала этих слов и тут же выгрузила на голову парня целый ворох вопросов.
– Я в последнее время есть хочу постоянно. Съедаю вдвое против обычного – просто не могу удержаться. И при этом нисколько не толстею. Я всегда Нике завидовала, это она могла зажевать пачку печенья – и хоть бы хны, ни миллиметра на талии не отложится. А я бы после такого в юбку не влезла, пришлось бы расставлять.
– Так это же хорошо! – заметил Валерик. – Или ты не рада?
– Рада, конечно. Но это же не бывает так, чтобы у человека в один момент весь обмен веществ переменился. Я когда вспомнила, сколько той "Праги" слопала, мне аж поплохело! Думала, все – придется новый гардероб шить.
– И что?
– И придется-таки шить. Только по другой причине.
– Это по какой-же?
Валерик старательно изображал непонимание. Он прекрасно знал, отчего возможен такой эффект. Но каким образом это произошло… Нужно время, хоть несколько минут, чтобы это обдумать. Но как его получить?
– Я думала, теперь на меня ни одно платье не налезет, – тараторила Иринка. – А они все до единого болтаются. Даже выпускное, которое я уже два года натянуть не могла.
– Ну, такое бывает при резкой смене гормонального фона, связанной с началом интенсивной половой жизни. Да, кстати: я тут припомнил – мы ведь с тобой твою коробку спецсредств даже не распечатали. Ты, часом не…
– Да нет, – отмахнулась девушка. – У меня как раз на следующий день начались… ну…
Она смутилась и покраснела.
– Сейчас принято говорить, "критические дни", – подсказал Валерик. – В каждой рекламе это объясняют.
– Ну да, они самые.
Она ненадолго замолчала, но потом с новой энергией принялась допытывать кавалера:
– Ты меня с темы не сбивай. Мы про мою фигуру говорили.
– А что, тебе твоя фигура не нравится?
– Нравится, вообще-то.
– А похвалиться не хочешь?
– Да ну тебя! Я ведь серьезно спрашиваю, а ты прикалываешься.
Иринка нахмурилась и деланно надула губки. Валерик лишь рассмеялся, привлек девушку к себе и поцеловал.
– Я ничуть не прикалываюсь. Разве что самую малость. Я ведь тебя действительно вот так, в спокойной обстановке почти и не видел. Либо в пылу страсти, когда не до разглядываний, либо в полумраке, потому что ты все время стесняешься.
– Ну да, я стесняюсь. Потому что толстая.
– Ирин, ты выбери уже что-то одно: либо ты толстая, либо ты резко похудевшая. Ты сама себя-то в зеркале видела?
– Угу.
– Но наверняка не полностью. А у меня трельяж есть. Хочешь поглядеть на себя сразу со всех сторон?
Зеркало оказывает на женщин магическое действие. Валерик помнил вопли Венедиктовны после сеанса омоложения. Да и другие его клиентки зачастую забывали о времени, любуясь свежеобновленной тушкой. Вот и Иринка сейчас вдумчиво и неторопливо разглядывала себя в зеркале, поворачиваясь одним, другим боком, принимая различные позы. Справедливости ради, надо сказать, что ни один из художников, рисующих обнаженную натуру, неважно, реалистичную или фентезийную, даже не приблизился к этому совершенству. Куда, скажите, девалась та полноватая девчонка с
