Любовь бессмертна - Бертрис Смолл

— Значит, Александр Макдоналд благополучно избежал смерти, тогда как Колин лежит в сырой земле, его замок разрушен, а семья обездолена, — с горечью бросила Фиона. — Будь проклят Александр и все, кто затевает войны! Гореть им в аду за все подлости!

Священник согласно кивнул.

— Чем я могу помочь вам, госпожа? — спросил он после долгого молчания.

— Отправляя меня на север, король поклялся починить башню к моему возвращению и отдать мне две дюжины коров с быком-производителем, а также положить на мое имя у менялы Мартина, что живет на Хай-стрит в Перте, пятьсот серебряных марок. Но когда я вернулась, оказалось, что дом полуразрушен. Родерику Ду вместе с Йаном пришлось немало потрудиться. Так что неизвестно, цело ли мое серебро, не говоря уже о коровах. Как мне жить, добрый отче, без денег и скота? Яков Стюарт лишил моих детей всего, за исключением той ничтожной поклажи, которую нам удалось захватить с собой. Когда мой сын вырастет, все, что ему достанется, — убогая башня на вершине горы и несколько клочков земли. Мне даже не удастся сосватать ему невесту из хорошей семьи. Придется обручить Алистера с дочерью какого-нибудь мелкого лэрда или вождя обедневшего клана, а ведь он заслуживает лучшей участи. А мои дочери? Какое приданое я смогу им выделить? Слишком много бед я перенесла по воле короля, отче. Я ничего не прошу, кроме того, что полагается мне по праву. Не могли бы вы заступиться за меня перед его величеством?

— Я немедленно иду к нему, леди, и сделаю все, что в моих силах, хотя не уверен, что он меня послушает. Согласен, король поступил несправедливо по отношению к вам.

— Спасибо, добрый отче.

— А что делать с вашим серебром, если оно все же окажется у менялы? Принести вам?

— Не все, только пятьдесят марок. Этого более чем достаточно, чтобы безбедно прожить с десяток лет, а остальное пусть лежит у Мартина. Здесь мы в безопасности. Никто сюда не доберется. Раньше мы с сестрами вполне могли сами себя прокормить, да и сейчас ничто не изменилось. Пока мы остаемся здесь, о нас все забудут и ни один человек не потревожит наш покой. Родди и Йана здесь не знают, так что они без опасений станут покупать все необходимое в деревне. Пусть дети растут не зная тревог.

— А теперь нам необходимо поговорить с глазу на глаз, дочь моя, — попросил священник.

Нелли увела детей, а Родерик с Йаном вышли во двор и принялись за работу.

— Ваш сын должен знать своего отца, — без обиняков начал Ниниан. — Несправедливо скрывать Алистера от Энгуса Гордона, леди. Понимаю, вы поступили так, чтобы защитить мальчика, но Колин Макдоналд мертв, да упокоит Господь его светлую душу, а парнишке не грех познакомиться с истинным родителем.

— И что потом? Всю жизнь носить клеймо бастарда? Нет! Колин Макдоналд был отцом Алистера, пусть не по крови, но по закону любви и заботы!

В глазах Фионы стояли слезы. Она так и не оплакала Найрна. Для этого просто не было времени, но сейчас скорбь и боль вернулись с новой силой.

— Энгус Гордон не знал о ребенке, когда отправился в Англию, — возразил священник. — Даже вы не были уверены, что носите младенца, леди. Не осуждайте не праведно лорда Гордона.

— Вовсе нет. Я ни в чем его не виню. Но несправедливо и подло заявлять ребенку, что человек, которого он любил всей душой, вовсе ему не отец, а сам он незаконный, побочный сын от любовника матери. Да и на что Энгусу Гордону мой мальчик? Пусть Алистер вырастет в уверенности, что его отцом был Найрн. Когда-то я сказала вам правду на исповеди. Неужели вы нарушите тайну и расскажете все Гордону, отче?

— Нет, законы церкви это запрещают, но я все-таки думаю, что вы должны примириться с лордом Бре и позволить ему увидеть сына.

Фиона упрямо покачала головой:

— Вы не знаете, что это такое — быть матерью, но тем не менее я делаю для Алистера все, что считаю необходимым.

— Склоняюсь перед вашими материнскими чувствами, леди, — искренне произнес священник. Какая сильная женщина! Но другая просто не выживет в этих суровых горах! Судьба так жестоко обошлась с ней. Конечно, он не может обмануть ее доверие, но интересно, что сделает Бре, узнав о ее возвращении? Лэрд так и не женился. Все еще любит Фиону? Смогут ли они воссоединиться?

Остается молить Господа, чтобы просветил его и направил на верный путь. Он и без того нарушил тайну исповеди, признавшись Якову Стюарту, что Алистер — сын Энгуса Гордона. Спаситель, наверное, простит этот грех, ведь он всего лишь хотел защитить мальчика. Его кузен иногда бывает совершенно беспощаден и вполне способен наказать ребенка, чей отец восстал против его власти. Недаром Яков Стюарт с самого начала дал понять, что станет править всей Шотландией. Любой ценой.

На следующий же день отец Ниниан покинул Бен-Хей и, вместо того чтобы идти на север, прямиком отправился на юг. Король Яков проводил лето в горах, неподалеку от Скона. Он был весьма удивлен появлением кузена, поскольку тот никогда не приходил в такое время года. Королева, в очередной раз бывшая на сносях, радовалась приходу хотя бы одного родича Стюартов, не обремененного честолюбием и жаждой власти и, следовательно, не представлявшего опасности для ее любимого мужа. Вскоре королевская чета уединилась со священником в уютной комнате. Почтительные слуги подали вино и сахарные вафли. В открытые окна врывался легкий ветерок, напоенный запахом вереска и роз.

— Почему ты вернулся, кузен? — допытывался король. — Неужели принес настолько спешные новости, что побоялся доверить их нашим осведомителям? Не помню, чтобы ты когда-нибудь возвращался на юг так рано.

— Ты рассказал ее величеству о госпоже Найрн-Крэг, Яков? Я пришел поговорить с тобой о ней, — произнес священник.

Король досадливо поморщился.

— Нет, — коротко бросил он и обернулся к жене:

— Прошу тебя, дорогая, покинуть нас. Подобные темы не стоят твоего внимания, а тебе сейчас нельзя расстраиваться.

— Почему я обязательно должна расстроиться? — насторожилась королева. — Такая таинственность лишь интригует меня. — Она лукаво улыбнулась.

— Джоан, — умоляюще пробормотал король.

— Но я куда больше огорчусь, если придется уйти, не услышав, что собирается сообщить отец Ниниан, — надула губки королева, — Или это настолько ужасно, что я от страха скину ребенка?

Священник широко улыбнулся.

— Вовсе нет, мадам. Говоря по правде, я надеялся на ваше милосердие и помощь.

— А, так и быть, — фыркнул король. — Можешь рассказать ей все, Ниниан, а потом объясни, почему оказался здесь.

Он принялся громко хрустеть вафлей, пока священник коротко рассказывал королеве об участи Фионы. Та искренне обрадовалась, узнав, что Фиона с детьми пережили мятеж и холодную зиму.