Долгий путь в лабиринте - Александр Насибов

Покушение на священную особу фюрера, деятельность преступной банды в Берлине - серьезное предупреждение всем жителям рейха. Немцы должны помнить: враги орудуют среди нас. Они подслушивают разговоры по телефону, шпионят на заводах и в канцеляриях. Отныне брошен лозунг: каждый имперский немец - добровольный помощник полиции!

Голос смолк.

Все задвигались, зашумели. Что-то кричала хозяйка, выкатив глаза и размахивая кулаками.

Саша украдкой взглянула на Кузьмича. Он казался спокойным. Только чуть подрагивали пальцы руки, которой он опирался на стол. Вот он пододвинул к себе кружку с пивом, отпил глоток. Кивнул хозяйке, когда та подскочила и, стуча по столу, принялась поносить подпольщиков и участников покушения.

Ночью, когда Саша вновь пробралась к Кузьмичу в дом, он встретил ее как обычно. Спросил, выспалась ли?

- Не смогла сомкнуть глаз. Все думала: вот бы задержался Гитлер в той проклятой пивной, побыл со своими коллегами еще десяток минут!..

- Убьют одного, появится другой, можешь не сомневаться. В Италии, когда созрели условия, возник Муссолини, здесь - Гитлер. А вообще, думается мне, покушение в Мюнхене - не более чем провокация. Спросишь, какой в этом смысл? Резон есть, и немалый. Гитлер готовит новые акции. Вот ему и потребовалось драматизировать обстановку, ударить обывателя по нервам. Немцы должны видеть: вокруг полно злодеев, но провидение спасло фюрера; оно будет с ним и дальше, что бы ни случилось, ибо фюрер удачлив, он избранник Божий. Посему верьте ему, непогрешимому, хватайте оружие и - вперед, куда он прикажет... Ну, довольно об этом. Давай работать. Вот новый валик пленки. Бери-ка лупу.

Саша молча глядела на Кузьмича.

- У тебя еще какой-то вопрос? - спросил он.

- Беспокоюсь о тех берлинских подпольщиках. Не могло быть так, что среди арестованных есть люди, которых ты знаешь?

- В передаче не назвали имен, - Кузьмин пожал плечами. - Впрочем, думаю, что нет. Саботаж, пропаганда - не их профиль. Они занимаются только разведкой. Все остальное запрещено.

Он задумался. Вдруг представил, что схвачены Гвидо Эссен и Конрад Дробиш, а у этого последнего обнаружены ключи от сейфа его хозяина. Представил все это и невольно поежился.

- Саша, - сказал он, - делается все возможное, чтобы исключить любую случайность. Могу заверить: ты шагу не ступишь, пока я не получу подтверждения, что у Эссена и его помощников все хорошо. И давай работать. Нам с тобой каждая минута дорога.

ПЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Теодор Тилле вошел в кабинет Гейдриха в назначенное время и застал его за странным занятием. Шеф СД и полиции безопасности стоял у окна и рассматривал скрипку. Здесь же находился лысый старик в очках, - вероятно, мастер или владелец скрипки.

- А вот и вы, - сказал Гейдрих. - Пришли очень кстати. Ну-ка, послушайте!

Он приставил скрипку к плечу, взмахнул смычком. Прозвучала короткая музыкальная фраза.

- Как вам показалось? - Гейдрих опустил смычок и строго посмотрел на сотрудника.

Мгновенно уловив ситуацию, Тилле скривил губы и покачал головой.

- Вот видите, - сказал Гейдрих старику и передал ему скрипку. Штандартенфюрер тоже знает толк в музыке. Так что берите ваше сокровище и проваливайте!

Старик поспешно вышел.

- Ну и мошенник, - сказал Гейдрих. - Уверял, будто его скрипка сработана лучшим учеником Амати1.

1 Н и к к о л о Амати - известный скрипичный мастер (Италия, XVII век).

- Пронюхал, что вы большой любитель музыки, вот и пытался всучить подделку, - вставил Тилле. - Но вы, разумеется, быстро во всем разобрались.

- Не подделка, Тилле. Это действительно старинная итальянская скрипка. Но нижняя дека треснута и заклеена. Кроме того, заменена колковая коробка. Да вы сами убедились: нет чистоты и силы звучания. А мне так нужна хорошая скрипка!.. Жаль, что и на этот раз неудача. Но вернемся к делам. Слышали ли вы о таком подразделении: "учебная строительная рота номер восемьсот для особых поручений"?

- Слышал, группенфюрер. Но "рота 800" - это абвер!

- Верно. Рота создана при втором отделе абвера, специализация которого - саботаж и диверсии за пределами рейха.

- Я в курсе дела.

- А то, что менее чем за полгода рота переросла в батальон, вам тоже известно?

- Нет, группенфюрер.

- Да, это уже батальон. Роты укомплектованы людьми, хорошо знающими языки. Есть или будет русская рота, французская, английская, хорватская, греческая... Вчера вечером я гулял с адмиралом Канарисом. Он расхвастался: "Готовлю бойцов, каких еще не знал мир. Они будут идти впереди вермахта, расчищая ему дорогу". В заключение заметил, что очень скоро батальон превратится в полк.

- Торопится, - сказал Тилле.

- Не торопится, а предвидит новые походы вермахта.

Тилле подумал, что, с тех пор как Германия находится в состоянии войны с Францией и Англией, враждующие армии стоят друг против друга на границах своих государств и не трогаются с места. Вот и вчерашняя военная сводка гласит: "На различных участках фронта продолжаются поиски патрулей. Погода очень скверная, снег и большой туман. Артиллерийский огонь полностью прекратился". Так продолжается уже седьмой месяц. О каких же "новых походах" говорит Гейдрих?

- Что вы имеете в виду? - осторожно спросил Тилле. - Какие страны?

- Те, которые объявили нам войну. Однако, вторгшись во Францию, фюрер не сможет оставить без защиты фланги вермахта. Таким образом, под удар подпадут Бельгия, Нидерланды, Дания, Норвегия, и не только они.

- Это будет скоро?

- Очень скоро. Месяц, от силы - два. Я уже отдал приказ сформировать ядро будущих особых команд и групп для работы в этих странах... Канарис говорит: "Батальон 800" пойдет впереди вермахта". Ну что же, пусть так. А мы двинемся следом за войсками. И горе тому, кто не подчинится новому порядку, диктату немцев!

- Понял, шеф.

- Но и это не все. Я бы сказал больше: это только начало. Наш главный противник не там.

- Понимаю. Россия?

- Она самая... Вот и подходит ваша очередь, штандартенфюрер. Кстати, я слышал, у вас есть новости?

- Да, группенфюрер. Мы тоже не сидим без дела... Начну с того, что около двух месяцев тому назад моя кузина Эрика Хоссбах прислала очередное письмо своей тетке... Речь идет о женщине, которой вы заинтересовались при первой нашей встрече. Напрягите свою память, шеф.

- Та, что живет в России?

- Да, на Кавказе.

- Я помню. Что же дальше?.. Погодите, ваша тетка - имперская немка?

- Совершенно верно. Местожительство - Бабельсберг. Она никогда не выезжала из Германии... Когда кузина была совсем маленькой, тетка нянчила ее. С тех пор они дружат. Кузина пишет только ей. И вот ее последнее письмо. Она рассказывает о своей близкой подруге. Та находится в Австрии и в последнее время не отвечает на письма. Кузина тревожится: не случилась ли беда. Просит разыскать подругу... Впрочем, вот это письмо.

Гейдрих просмотрел письмо. Подумав, прочитал его снова.

- Ну так что? - Сложив письмо, он взглянул на конверт, повертел его в пальцах. - Отправлено обычной почтой... Так в чем дело?

- Кузина пишет, что рассталась с подругой двенадцать лет назад. Значит, в 1928 году. А ведь именно тогда она отказалась вернуться на родину, решив остаться в России.

- Выходит, ее подруга тоже находилась там?

- В этом все дело, группенфюрер. Эстер Диас - это ее фамилия по второму мужу - шесть лет прожила бок о бок с моей кузиной. Ее тогдашний супруг был специалистом по нефти, как и отец кузины. Североамериканец, он вернулся на родину с супругой, когда закончил работу у русских. Эстер Диас вскоре рассталась с ним, чтобы выйти замуж вторично.

- Но в письме нет ни слова об этом. Погодите!.. Так вы разыскали эту Диас?

- Да, группенфюрер.

- Ого, интересно!

- Отыскал ее, установил наблюдение. Уже полтора месяца, как под контролем каждый шаг этой особы. Вот как она выглядит.

Теодор Тилле веером рассыпал по столу дюжину фотографий. Здесь было несколько портретов Саши, ее снимки в домашней обстановке, на прогулке в автомобиле, в кондитерской, с Энрико.

- Ей сорок один, - продолжал Тилле. - Как видите, на фото выглядит лет на десять моложе. Очень следит за собой: утренняя гимнастика, массаж, длительные прогулки пешком. Она весьма деловая особа: создала в Австрии сеть кондитерских, примерно год назад открыла филиал в Берлине. Кондитерская называлась "Двенадцать месяцев"... Повторяю: весьма деловая - менее чем за три года заработала почти полмиллиона марок. Но с началом войны, когда ввели нормирование продовольствия, доходы упали. Недавно Диас ликвидировала дело. Собралась возвращаться на Запад. Уже оформляла документы для выезда.

- И передумала?

- Нет, группенфюрер. По моей просьбе полиция тянет с выдачей документов. Подчеркиваю: близкая подруга кузины; несколько лет жила в том самом городе, на Кавказе; ко всему - умная, решительная особа... Как же я могу выпустить такую!

- А каковы ее взгляды? Почему она не отвечала на письма вашей кузины?