Хочу тебя в жены - Валерия Ангелос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Горло сдавливает. Тянет спросить про Камиля, хотя бы намеком ситуацию прояснить, однако понимаю, что подобный вопрос окажется чистым безумием и выдаст всех нас моментально. Тут никак не завуалировать.
- Ничего, - отвечает Амир. – Разберемся.
- Мой помощник все покажет, - заявляет Татарин и жестом подзывает какого-то мужчину, дает ему несколько распоряжений, которые становятся белым шумом в моей голове.
Я застываю на грани потери сознания. Лихорадочно соображаю, чем пояснить свой бурный эмоциональный всплеск.
- Удачного дня, - заключает на прощание Тимур.
- И тебе, - кивает Амир. – Порешать вопросы.
Мужчины жмут руки. Завороженно наблюдаю, как они сходятся и расходятся. Внутри меня разливается иней, а кожа вмиг становится гусиной, леденеет до болезненной чувствительности.
- Это проверка? – спрашиваю, как только Татарин скрывается из виду, говорю и не узнаю звук собственного голоса – ломанный, надтреснутый.
Амир молчит, лишь припечатывает мрачным взглядом. Чернота клубится в горящих глазах. Жуткая темень, подсвеченная языками адского пламени.
- Он был на фотографиях, - продолжаю сдавленно. – Остальных запомнить сложнее, но этот тип точно выделяется. Столько татуировок, что страшно смотреть. Если такого раз встретишь, до смерти не забудешь. Впечатление, будто из тюрьмы сбежал. Остальных тоже приведешь на очную ставку со мной? Это и есть твой сюрприз? Показывать мне подозреваемых вживую? Наблюдать за реакцией?
Лучшая защита – нападение. Другой пока не представляю.
- Валяй, - фыркаю. – Притащи полиграф. Проверь снова.
- Я и без того чувствую твою ложь, - пальцы сильнее сжимаются на моей талии, заставляя моментально протрезветь от спонтанной вспышки смелости.
- Лучше бы ты чувствовал другое, - отворачиваюсь, закусываю внутреннюю сторону щеки настолько сильно, что рот наполняется кровью.
Амир ничего не отвечает. Отсылает помощника, которого к нам приставил Тимур, сам проводит меня дальше, показывая полигон. Бросает несколько ровных фраз, но я почти ничего не слышу. Или просто не понимаю? Шум крови перекрывает реальность.
- Стреляй, - хрипло произносит муж, вкладывая в мои руки оружие.
- Я не хочу, - бормочу глухо.
- Хочешь, - хмыкает. – Если встану за мишень, точно пальнешь. Не заметишь, как обойму разрядишь.
- Зачем ты говоришь такие вещи? – чуть дышу.
- Нам пора выпустить пар, - отмечает без эмоций, приводит мои пальцы в правильное положение, располагает на стволе. – Давно пора.
- Желаешь меня пристрелить? – нервно улыбаюсь.
- Нет, - шумно втягивает воздух над моей макушкой. – Желаю совсем других вещей, но уверен, они тебе не понравятся.
- Например? – гулко сглатываю.
- Стрельба расслабляет, - заявляет, оставляя вопрос без ответа, обходит меня и застывает рядом, держит под прицелом тяжелого взгляда. – Оружие помогает выпустить ярость, избавиться от страха. Вот опасность. Размажь ее. Уничтожь. Отпусти раз и навсегда.
- Таким образом ты снимаешь стресс?
- Иногда, - криво усмехается. – Мне ближе другой стиль. Но и это неплохо. Нужно разнообразить досуг. В семье должен быть общий интерес.
Сомневаюсь, что главы остальных кланов привозят своих жен на полигон и выдают им оружие. Это иллюзия демократии?
Я следую совету Амира. Прицеливаюсь и стреляю, отпускаю себя. Становится легче, не сразу, но становится. Нервное напряжение действительно выплескивается. Сталь под моими пальцами стремительно разогревается, твердость дает ощущение уверенности.
Увлекаюсь. Целиком и полностью забываюсь. Выпускаю всю обойму. Наслаждаюсь процессом. Отключаюсь от тревожного состояния.
- Нормально, - заключает Амир, оценивая результат.
- А можно продолжить? – тут же интересуюсь я.
Оружие в руках дает ощущение свободы. Пусть это и мираж, однако именно такого мне уже давно не хватало. Напряжение последних дней зашкаливало. Сегодня я и вовсе на пределе оказалась. Только думать устала, волноваться, выстраивать теории. Хватит. Я мечтаю забыться. Хоть на пару минут. Секунд. Не важно. Пока пуля вылетает и достигает мишени, могу вновь ощутить себя… целой?
Амир дает шанс рассказать правду. Не давит, не прижимает к стенке. Позволяет совершить выбор.
Но я не думаю, что он докопался до истины. Если бы понял, что я скрыла от него сына, точно бы не простил и вел совсем другой разговор.
Понял, что Татарин мне помогал? Тоже сомневаюсь. Возможно, он не уверен до конца. А возможно, просто предпочел притормозить свое расследование.
Муж ждет правду. От меня. Не от других людей. Не от своих ищеек. Он оставляет хрупкую возможность наладить отношения.
Я прикрываю глаза и воображаю, как говорю ему о Камиле, сообщаю, что Татарин забрал нашего ребенка и организовал все те сложности с подложенными документами, поменял меня и Оксану. Кровь леденеет от одной мысли.
Душу пожирает тревога за сына. Но в случае проблем, Татарин бы нашел способ обо всем сообщить. Даже при Амире. Не сомневаюсь в его хитрости и изворотливости. Значит, мой мальчик в порядке.
Наш мальчик. Наш. Наш сын.
- Круто, - выдает Амир, глядя на мои новые достижения. – Будем каждые выходные сюда приезжать. Пара месяцев – станешь снайпером. По ходу тут природный талант. Меткая.
Сердце ухает вниз. Вина грызет изнутри.
А ведь мы могли быть вместе. Втроем. Могли быть счастливы.
Или нет?
+++
Амир держит слово. В понедельник я встречаюсь со своим отцом. Водитель отвозит меня в другой район города под строгим надзором охраны. Трудно вспомнить, когда еще у нас было такое количество телохранителей. Уверена, я даже не всех из них вижу.
Передо мной возникает дом. Меньше нашего, однако тоже очень впечатляющий. Даже глядя на здание снаружи, понимаю, внутри есть все необходимое. Обустройство по высшему разряду. Громадный забор окружает это великолепие. Отсюда явно нелегко выбраться. Вокруг расхаживают вооруженные здоровяки. Очень надежная система безопасности.
Я вижу отца на пороге. Он улыбается и поднимает руку, приветствуя меня. Отмечаю, мой папа
