Завтра Млечного Пути - Сурен Цормудян

Ди Рэйв схватился за сердце и сел на большой обломок стены.

– Учитывая общественные нормы той планеты, генерал был в ярости узнав с кем путалась его дочь. И отрекся от нее. Более того. Отдал ее в институт евгеники для работы над созданием высшей расы людей. Что проще говоря, являлось обычным борделем для элитных солдат режима. И она не вынеся такого позора, наложила на себя руки.

Ди Рэйву было трудно дышать. Руки дрожали.

– Той трогательной и невинной чистоты не стало. Юной наивной девочки, мечтавшей стать женщиной в объятиях своего нежного возлюбленного, тоже. Сержант превратился в монстра. На войне он был настоящим зверем. Однако он однажды спас жизнь приговоренным к уничтожению пленникам и отпустил их, снабдив секретной информацией о штабе ненавистного ему генерала. Штаб был разгромлен. Генерала зверски убили, а потом, сержант провел блестящую операцию по уничтожению десанта, распрпавившегося над тем генералом. Он никого не оставил в живых. И страшно жалел, что палачем генерала стал не он и оттого с особым ожесточением убивал тех, кто расправился над его злейшим врагом.

– Прекрати сейчас же… – пробормотал киномагнат, прикрыв лицо руками.

– Я знаю вашу боль, сержант Ди Рэйв.

– Откуда…

– Я тоже был когда-то, сержантом Спейсарской армии.

– Кто же ты…

– Я могу сказать только одно. Я вам не враг. Я понимаю ваши чувства. Я знаю, что вы ненавидите всех, кто отступает от вашего понимания порядочности и попирает общечеловеческие ценности. Вы ненавидите социальное неравенство и отсюда ваша ненависть к идеологии 'Золотой элиты'. Будучи склонны к фривольным приключениям, вы всегда помните о неком кодексе чести и посему ненавидите дамских угодников и блудниц. Вероятно, вы готовы были задушить ту стриптизершу в баре 'Афродита', просто за то, что она стриптизерша. Вы ненавидите вульгарных и легко доступных женщин, считая несправедливым, что они живут радуясь жизни и наслаждениям, тогда как вашего ангела постигла такая страшная участь.

– Никто не мог знать об этом. Никто…

– Та трагедия, как и та любовь, были слижком сильны, чтобы остаться незамеченными для вселенского поля жизни. Подумайте о глобальной империи. Подумайте о своей роли в этой вселенной. Подумайте о том, как бы вы смотрелись на троне…

Наступила тишина. Ди Рэйв слышал только бешенное биение собственного сердца. Как больно все вспоминать. Будто пережил все заново…

Симон убрал руки от своего лица и огляделся влажными глазами. Дэвид исчез. Здесь был только он один и три тела. Фенфирийца, Валдиса и Ловского.

– Кто же ты, Дэвид Дэймонд, – вздохнул Ди Рэйв, глядя в небо.

– Симон! Ты тут?! – послышался голос Карлоса.

Киномагнат обернулся. Рауль стоял в полуразрушенном дверном проеме. В одной руке он держал бластер, другой держался за голову. Из под ладони текла кровь.

– Что случилось? – спросил Симон.

– Я стоял на улице! Никого не трогал! И тут мне по башке врезало! Прямо на голову вот этот бластер упал! Чтож такое твориться?!

– Странно, – задумчиво покачал головой Ди Рэйв. Это был его бластер.

– А ты, кстати, нашел кого искал?

– Да, – Симон кивнул.

– И что?

– Они все мертвы. – киномагнат снова уставился на пасмурное небо. Над городом уже кружили российские самолеты. Из облаков спускался десант.

Глава 33

Сайлер как мог быстро семенил к приземлившемуся флайеру, торопясь встретить своего хозяина.

На улице, возле разрушенного здания телецентра, помимо «Альтаира» уже находилось три приземлившихся красавца Су-307 и одна летающая боевая машина пехоты, Ми-204. Спасательные работы продолжались. Теперь к разбирающим завалы роботам, присоединились русские десантники.

Симон медленно вышел из летающей машины и встал возле нее. Вид у него был совершенно отрешенный. Он мало обращал внимание на происходящее вокруг. Будто, все творящееся, происходило во сне. Даже звуки все были словно издалека. Как эхо. Ди Рэйв был полностью погружен в размышления. Разговор с Дэвидом Дэймондом произвел на него сильное впечатление. Странное дело. Этот разговор словно продолжался. Словно и не исчезал никуда Дэвид, а стоял рядом и говорил. А может, просто, так воспринимал Симон свои собственные мысли…

Никто не мог знать о том, что за боль таилась в его душе. Откуда знал Дэвид? Где он мог его видеть на Спейсаре? И наоборот. Возможно, сейчас это не важно… Но зачем тогда надо было напоминать о том, что было давно и словно не в этой жизни?…

«А мысль о Империи совсем недурна, черт побери. Совсем недурна. Сейчас есть для этого масса возможностей. Не то что сто лет назад, когда каждая пядь Земли была уже поделена или за нее дрались десять государств. И при этом все человечество ютилось на крохотном шарике – планете Земля. Сейчас все иначе. Десятки миров и возможности ограниченные лишь только собственной фантазией и воображением. И деньгами конечно… Деньги… Вот уж у кого-кого, а у меня их предостаточно, а после всей этой истории на Зети я стану совсем знаменитым. Тут уж появится еще масса возможностей капитал свой преувеличить. А потом? Потом я создам эту империю. Это будет мой мир! Боже какие амбиции… Неужели это все пришло в голову мне?

А почему собственно нет. Что плохого в этом? Человечество должно развиваться. А какова конечная цель? Дэвид говорил так, словно знал о том, чего должна достичь эволюция разума. Откуда это можно знать? Будущее непредопределено. Оно многовекторно. В чем суть разума во вселенной? Нет. Разум не мог возникнуть случайно в хаосе взаимодействия химических элементов. Даже вселенский хаос имеет свой порядок и алгоритм. Это неоднократно доказали математики. Значит у вселенной есть программа. Значит в нее заложен сам факт возникновения разума. Конечно! Ведь Земля не единственная колыбель жизни и разума во вселенной. И все известные разумные расы имеют некие общие черты. Словно проектировались в одном конструкторском бюро. Значит… Значит? Значит материя изначально разумна?…».

Сайлер терпеливо ждал, стоя возле своего хозяина. Видимо понял, что сейчас Ди Рэйва лучьше не беспокоить.

– Ты что-то хотел сказать? – киномагнат наконец обратил на него внимание.

– Да хозяин. Хотел доложить, что из-под завалов извлечены четыре трупа.

– Жанна жива?

– Жанна, это женщина?

– Ты когда-нибудь мужиков с именем Жанна видел? А?

– Простите хозяин. Я не очень-то разбираюсь…

– Ладно. Молчи. – Симон увидел Жанну. Она стояла рядом с хищным корпусом Ми-204, в который грузили раненных. Среди них был и Вдовченков. Жанна была в порядке. Только множество ссадин на лице и руках. Перепачканная одежда. Девушка шла рядом с носилками, на которых десантники несли майора к своему летуну. Она о чем-то говорила ему. Словно рапортовала. Ди Рэйв с удивлением обнаружил, что у него больше не учащается пульс при виде зеленоглазой Жанны. Не охватывает волнение, глядя на ее фигуру. Он вдруг стал… Как это описать… Равнодушным? Скорее всего да. Это так разговор с Дэвидом на него подействовал? Возможно…

К нему подошел Роман.

– Ну что там? – спросил Ермак, имея ввиду разборку своего друга с гаубицами и теми, кто направлял их атаку.

– Там все… – равнодушно пожал плечами киномагнат.

– У нас все тоже в общем не плохо. Наши ребята все живы слава богу. Четверо только ранены. Оружейник в тяжелом состоянии. Из персонала телецентра погибли трое. Восьмерых достали живыми. Твои роботы отлично справились. Только вот Зоренсон погиб. Ему голову размозжило. Он принял на себя удар балки и это, вероятно, спасло Жанну, находившуюся с ним.

– Собаке, собачая смерть, – презрительно заметил киномагнат.

– Зря ты так. Человек раскаялся. Пытался изменить что-то. Исправить содеянное…

– И сразу стал хорошим?! – Ди Рэйв злобным взглядом посмотрел на своего друга. – Интересно, еслибы тот генерал раскаялся о том, что сделал, его стоило бы простить?!

– Какой генерал?

– Да так. Вспомнилось кое-что.

– Расскажешь?

Симон устремил взор в пасмурное небо:

– Не в этой жизни.

К ним неторопливым шагом направлялась Жанна. Завидя это, Роман деликатно отошел в сторону, а затем и вовсе двинулся к десантникам.

Девушка остановилась в метре от Симона и молча смотрела на него своими большими зелеными глазами. Сейчас Ди Рэйв выглядел именно так, каким было ее первое впечатление о нем, когда он вошел в офис Олега Ганна. Высокомерный взгляд с прищуром. Уголки губ смотрели вниз. Во всем его виде была надменность и ожесточение.

– Я рад, что с тобой все в порядке, – выдавил он из себя.

– Спасибо, – коротко ответила она и резко развернувшись, пошла от него прочь. Ей все стало понятно.

– Прости… – еле слышно прошептал он ей в след.

Да. Он понял, что он ей не нужен. И решил он это сам. Она воин. Она может за себя постоять. Еслибы кто-то посягнул на ее честь, она снесла б ему голову до того, как тот прикоснулся бы к ней. А вот свою девочку он когда-то защитить не смог. И нести ему этот крест до самой смерти.