Тамплиеры. Рыцари-храмовники - Рид Пирс Пол

Однако арагонский король, по-прежнему не веривший в виновность храмовников, хотел воспользоваться ситуацией и закрепить за собой имущество ордена, прежде чем оно будет экспроприировано в пользу церкви. Он предложил папе Клименту дать его племянникам земельные владения в Арагоне, если тот уступит ему (Якову II) права на собственность ордена тамплиеров в Испании. Вероятно, хорошо зная непомерную алчность Якова II, Рамон Са Гуардиа писал, что «искренно сочувствует королю и всем католикам по поводу того ущерба, который они понесли в связи с этим делом, — даже большего, чем мы сами, непосредственно столкнувшиеся с этим злом». Вместе с тем он выразил опасение за душу короля, если тот позволил ввести себя в заблуждение, будто действует от лица Бога, а нс дьявола. Как и Пьер Булонский, командор задал Якову II вопрос: разве можно согласиться с предъявленными обвинениями, если членами ордена являются выходцы из самых знатных фамилий, причем многие из них состоят в братстве не менее шести лет, но пикт о из них ни разу нс сообщил о замеченных злоупотреблениях?

В начале февраля 1308 года король Яков II тем нс менее отдаст приказ захватить замки, оставшиеся в руках тамплиеров. Нс желая или не имея достаточных сил для фронтальной атаки на укрепления, он решил взять их измором. Рамон Са Гуардиа, продолжавший свою переписку с испанским королем, предупредил, что братья-рыцари готовы принять мученическую смерть, если Яков II нс гарантирует им защиту от посягательств папы Климента V до тех пор, пока тот остается под влиянием Филиппа Красивого. Однако Яков не пошел на компромисс, а в ноябре капитулировал гарнизон Миравета, где кончились запасы продовольствия. Замок Монзон сопротивлялся до мая следующего года, а в конце июля была взята и последняя цитадель тамплиеров в Арагоне — крепость Каламера.

Судебное расследование по делу арагонских тамплиеров продолжалось, но, поскольку по местным законам пытки были запрещены, никаких признаний от арестованных добиться нс удалось. Задержанные тамплиеры содержались в относительно комфортных условиях и достаточно прилично питались. Перед инквизиторами Рамон Са Гуардиа повторил те же доводы, что и в своих посланиях к Якову II. Он твердо заявил: обряд вступления в орден носил строго канонический характер и полностью соответствовал основам католицизма. Обвинения в отрицании Христа он назвал «ужасной, отвратительной и жестокой выдумкой». Он также сказал, что «все братья, уличенные в противоестественном грехе» (содомии), строго наказывались «лишением права носить орденское облачение и бессрочным тюремным заключением… с цепными кандалами на ногах и шее…» К этому командор добавил, что все обвинения против тамплиеров построены на «клевете и жестокосердии», а те, кто в них сознался, — просто лжецы.

Недовольный результатами следствия, папа в марте 1311 года приказал архиепископу Таррагонскому и епископу Валенсийскому прибегнуть к пыткам. Однако методы, столь хорошо зарекомендовавшие себя во Франции, в Испании почему-то оказались не столь действенными: восемь храмовников, которых пытали в Барселоне, по-прежнему не давали признательных показаний. И в ноябре 1312 года местный церковный совет в Таррагоне вынужден был признать тамплиеров невиновными.

Аналогичным образом развивались события в соседних королевствах — Леон и Кастилия, а также в Португалии. В результате допроса арестованных тамплиеров ни одна из епископальных комиссий не нашла доказательств их вины.

Отдельные признания удалось добыть лишь в Наварре, которая традиционно находилась под сильным французским влиянием.

Как и Яков II, английский король Эдуард II получил в середине октября 1307 года послание от Филиппа Красивого с описанием вскрытых им «мерзких преступлений и козней» ордена Храма и рекомендацией зятю арестовать злоумышленников и их имущество, начав судебное расследование. Подобно Якову II, Эдуард поначалу не поверил французскому родственнику. Хотя общая численность тамплиеров в Британии была намного меньше, чем во Франции — в общей сложности в Англии, Шотландии, Ирландии и Уэльсе насчитывалось от 140 до 230 рыцарей, — тем не менее они играли заметную роль в жизни королевства. И начало этому положил Гуго де Пейн, первый Великий магистр ордена, посетивший Лондон в 1129 году. Тамплиеры долгие годы были надежными банкирами Анжуйской династии английских королей. Именно им было доверено взыскать штрафы за убийство Томаса Беккета[20]; они же исполняли роль посредников в постоянных военно-политических распрях между Англией и Францией и охраняли замки в Нормандии — приданое принцессы Маргариты Французской — до тех пор, пока ее муж, сын и наследник короля Генриха II Английского Ричард Львиное Сердце, не достиг совершеннолетия.

Прекрасно известно, каким доверием пользовался орден Храма у короля Ричарда Львиное Сердце — Великий магистр Робер де Сабле был его вассалом и надежным другом. Лондонский Тампль являлся самым безопасным хранилищем королевской казны, а сам орден принимал активное участие в коммерческой деятельности по всему миру, пользуясь многочисленными привилегиями и льготами, дарованными королями и папами. И хотя благосостояние ордена Храма всегда вызывало зависть окружающих, следует отметить, что ежегодный доход от всех земельных владений тамплиеров не превышал 4800 ливров, что вряд ли могло служить основанием для «жестокой ревности» конкурентов и «всеобщей нелюбви». В 1294 году Жака де Моле тепло принимал отец монарха Эдуард I, который с доверием относился к его советам. Эдуарду II, который всего три месяца как вступил на отцовский трон, выдвинутые против ордена обвинения показались необоснованными, о чем он прямо написал королям Франции, Арагона, Кастилии, Португалии и Неаполя. По его словам, тамплиеры совершили множество беспримерных подвигов в Святой земле во имя славы и величия католической церкви. Он также отправил письмо папе Клименту V, в котором настаивал, что тамплиеры «всегда непреклонно соблюдали чистоту веры», а те, кто их обвиняет, сами являются лжецами и преступниками.

Последнее письмо, отправленное в декабре, как раз совпало с появлением папской буллы «Pastoralis praeminentiae», которая положила официальное начало массовым арестам тамплиеров во всех католических государствах. И четыре дня спустя этот церковный указ дошел до Эдуарда II. Юному монарху не оставалось ничего другого, как объявить 26 декабря о задержании английских тамплиеров «самым быстрым и решительным способом». К тому времени в Англии стало известно о неожиданных признаниях Жака де Моле, и, подобно арагонскому королю, Эдуард решил установить прочный контроль над собственностью тамплиеров, чтобы она не попала в другие руки.

Вместе с тем у английского короля остались подозрения по поводу истинных интересов Филиппа Красивого и причин его влияния на папу Климента. Даже по тому, как обращались с тамплиерами, было видно, что Эдуард II не слишком верил обвинениям, предъявляемым им. Магистр Англии Уильям де Ла Мор, арестованный 9 января, был помещен в тюрьму Кентерберийского аббатства. Но при нем оставили двух братьев, разрешили пользоваться собственной одеждой и всеми личными вещами, камеру обставили хорошей мебелью, а постель снабдили прекрасным льняным бельем. Ему даже выплачивали «суточные» в размере двух шиллингов и шести пенсов. Многим командорам позволили оставаться в своих замках, пока два года спустя их не вызвали на допрос инквизиторов.

При аресте тамплиеров была составлена опись имущества, что давало некоторое представление об их образе жизни и опровергало клевету противников, будто они «просто купаются в роскоши». Так, в графстве Йоркшир вся более-менее ценная собственность ордена состояла из церковной одежды и утвари, сельскохозяйственных орудий и скота. При этом не обнаружилось никакого особого оружия, а лишь немного денег и старая, разбитая мебель. В кладовках были обнаружены небольшие запасы соленой баранины, свинины, говядины, бочки с сельдью, вяленая рыба, но вовсе не было вина.