Однажды в Марчелике (СИ) - Сухов Лео

Яростно ругаясь себе под нос, Томази убрал удобный армейский бинокль в сумку. Иона и двое его подчинённых что-то высматривали, но тут же отвлеклись на шефа.

– Это они? – уточнил Иона Маринао.

– Не сомневайся, дружище! – мрачно ответил Томази. – Это вадсомад Старгана. И мне очень интересно, как они здесь очутились… И кто меня сдал…

Ульрих Томази испугался. Он не подал виду, и никто не мог бы сказать, как ему страшно – даже Иона, хорошо его знавший. И всё же Ульриху было страшно до дрожи. Ему вдруг представилось, как вадсомад неспеша движется вперёд, оставляя за собой выжженную полосу земли, заваленную трупами дельтианцев. Конечно, это были лишь фантазии, но признавать, что подчинённые сдают его за здорово живёшь, Ульриху Томази не хотелось.

Он знал об этой слабой стороне своей организации: в дельтианцы обычно шли не из идейных убеждений, а просто потому что там хорошо платят. А значит, и моральный облик бойцов оставлял желать лучшего. В общем-то люди, обиженные жизнью и брошенные товарищами, были совсем не теми, кого Ульрих хотел бы видеть в рядах организации. Но других-то не было!

Те немногие, кто оказался идейным борцом, не могли переломить общую тенденцию. Касадоры-дельтианцы были просто наёмниками, служащими за деньги. Как и агентура, как и сочувствующие. Что уж говорить о продавшихся мэрах и ривах!.. Это изначально были «ненадёжные» предатели. Ульрих отдавал себе в этом отчёт, но не боялся – он привык работать с тем, что есть. А не с тем, что хотелось бы получить…

Однако были моменты, которые с таким воинством решить было категорически невозможно. Потому и пытался Ульрих Томази внедрить своих людей в номады, а ещё взять под контроль самфуны. Вот только касадоры центральных равнин не только были умелыми бойцами, но и упрямыми были, что твои воллы…

– Где мы должны были встретиться с людьми из Лос Сантоса? – спросил Томази у Маринао.

– На выезде из распадка, – мрачно ответил тот.

– Их нет, – констатировал Ульрих.

– Нет, – согласился Иона.

– И? – Ульрих уставился на подчинённного.

Иона вновь осмотрел стоянку вадсомада. Взглянул вдаль. И лишь потом повернулся к шефу.

– Они скоро будут. Там вдалеке видно облачко пыли! – обнадёжил его Иона. – Надо обойти эту стоянку… Попробуем пробраться по руслу реки с другой стороны распадка!

Разведчики вернулись к основной группе и, ведя воллов на поводу, двинулись по сухому руслу. Они старались сильно не шуметь. Особенно тихо пришлось пробираться там, где женщины под охраной двух стрелков решили что-то собрать в траве. Всё должно было пройти по плану, если бы не змея… Эта чёртова змея, которую невозможно было разглядеть…

При приближении людей она затаилась, надеясь, что пронесёт. Однако шансов на это у неё практически не было. И когда всё стало понятно, проклятой змее надо было – всего лишь! – быстро уползти. Но змея то ли страдала паранойей, то ли была непроходимо тупа… Так или иначе, она осталась выжидать, выдав себя лишь тогда, когда на неё едва не наступил волл.

Зашипев, хищная гадина попыталась укусить его и впрыснуть смертельный яд, но волл вовсе не хотел умирать из-за какой-то там змеи… Он возмущённо заревел и встал на дыбы, попытавшись раздавить опасную тварь – но теперь уже прицельно. Неподалёку раздались удивлённые крики – похоже, отряд Томази всё-таки заметили. Но это было лишь полбеды. Один из касадоров Ионы не нашёл ничего лучше, как выхватить револьвер и пальнуть в ядовитую гадину…

Выстрел прозвучал в теснине, как раскат грома, перекатываясь от одной стены распадка к другой. И в ответ грохнул чужой выстрел – видимо, дозорный углядел вновь встающего на дыбы волла. Пуля ударила в голову животному, и оно завалилось на бок, придавив того самого прыткого дельтианца, который решил разобраться со змеёй.

– Ах вы твари! – взревел товарищ убиенного, выскакивая из русла и начиная стрелять. Причём стрелял он явно не в сторону лагеря, а в сторону женщин и их охраны.

– Прекратить! – взревел Иона, но парень и не думал его слушать. Вот! Вот и вылезла проблема с кадрами…

Рядом с ним уже взрывались фонтанчики грунта… Касадоры центральных равнин всё-таки были меткими ребятами. Поколебавшись не больше секунды, Ульрих выхватил револьвер из кобуры и, прежде чем кто-то успел его остановить, пристрелил непослушного бойца.

– Идиоты! Придурки! – взревел он, уставившись на притихших касадоров. – Надо было просто тихо пройти мимо! А не устраивать бой!

По мнению Ульриха, стрельба должна была теперь пойти на спад, но не тут-то было… Выстрелы раздались со стороны въезда в теснину, куда в этот момент влетели двое дельтианцев из Тодос Лос Сантос. Поскольку в вадсомаде Старган все уже были на нервах и готовы палить во всё, что движется, то появление новых действующих лиц восприняли исключительно как попытку напасть с тыла…

– Да чтоб вас всех! – взревел Ульрих и в бессильной ярости посмотрел на Иону.

– Придётся пострелять… – философски сообщил тот, доставая ружьё. – Филипп, Дик! Ну-ка давайте на воллов и притащите хоть одну из баб, которые паслись неподалёку!

Решение было логичным: заложники всегда помогают договориться с противной стороной. Даже если в роли «противной стороны» были касадоры, которые воспринимают нападение на собственных женщин весьма болезненно…

Два дельтианца Ионы вскочили на воллов и выметнулись из русла, пригибаясь за горбами животных. Ну а все остальные кинулись наверх и принялись стрелять во всё, что представляло хоть какую-то опасность.

Оба дельтианца не просто сумели добраться до сборщиков, но и вполне удачно накинули лассо на женщину и одну из девушек, какую-то мелкую с соломенными волосами. Развернувшись, они пустили воллов к руслу, продолжая стрелять по второй девушке и двум охранникам, пытавшимся отбить пленниц.

С другой стороны от лагеря вадсомада залегли двое дельтианцев, прискакавших со стороны Тодос Лос Сантос. Один из них был ранен, но жив. Они верно расценили манёвр союзников и принялись сначала палить по тем противникам, которые были ближе всего к руслу. Вскрикнув, упала девушка-касадор, хватаясь за окровавленное бедро. А двое её товарищей принялись менять позиции, чтобы по ним не попадали со стороны выхода из распадка.

В русло ворвались дельтианцы с пленными женщинами. Выглядели те, прямо скажем, не очень… В синяках и кровоподтёках, в разорванной одежде. Связать их и подготовить к тому, чтобы они стали живым щитом, было делом всего нескольких секунд.

– Уходим! Уходим! – взревел Иона Маринао, понимая, что лучшего момента не найти. И первым вскочил в седло, пуская волла вперёд по руслу.

Отряд дельтианцев рванул к выходу из распадка, пытаясь палить на скаку и прижимаясь к спинам животных. В ответ по ним почти не стреляли – видимо, боялись зацепить пленниц. Томази злорадно усмехнулся, вспоминая, сколько раз они использовали это правило касадоров против них же. Русло вновь изогнулось, расширилось – и отряд выскочил на небольшую круглую площадку, к стенке которой жался наспех собранный из травы и веток навес.

Не успел Ульрих Томази удивиться, что в распадке живёт кто-то ещё, как немедленно узнал здешнего обитателя. И это его не порадовало. Или, наоборот, порадовало? Томази ещё не успел определиться…

– Сыч! Сукин ты сын! – рявкнул он, стреляя в метнувшегося прочь человека. – Убить! Убить немедленно!

Неуловимый агент Акесекрета буквально сам оказался у них на пути, и Томази не мог не воспользоваться этой оказией. Сам он, конечно, по Сычу не попал. Тот метался как заяц, но слаженная стрельба всего отряда не давала ему ни шанса выжить. Сыч тоже не оставался в долгу, стараясь отвечать по мере возможности – и даже вышиб из седла одного из касадоров. Как раз того, который вёз с собой заложницу постарше.

К удивлению Ульриха, пленница неожиданно оказалась без пут – перегрызла, что ли? Она лихо заскочила в седло и так стукнула волла пятками, что тот рванул из русла, как вылетевшая из ствола пуля. Пара выстрелов в спину явно ушла в молоко – ни волл, ни всадница даже не дёрнулись. Ну а Сыч воспользовался заминкой и тем, что от него отвлеклись: он мигом нашёл надёжное убежище, откуда принялся палить по противнику.