Некромант по вызову - Александра Лисина

— Сейчас — да. Что еще?

— Еще мы прошлись по краю чужого леса и рискнули немного залететь за реку… — виновато вздохнул Бескрылый. — Нам пришлось охотиться, хозяин. Простите. Стая была голодна, а «дичи» там не в пример больше, чем здесь.

— Вас заметили? — сухо осведомился я.

— Нет, конечно! Мы вели себя тихо и старались не садиться на землю. А когда насытились, то… простите еще раз, хозяин — вы приказали не залетать далеко, но мне показалось… я что-то почувствовал там, на границе. И рискнул зайти немного дальше. Один. Но, честное слово, меня никто не видел!

Я насторожился и остро взглянул на съежившуюся птицу.

— Что ты нашел?

— Я… я не знаю…

— Что значит «не знаю»?

— Я не совсем понял, — совсем скисла горгулья. — Но помните, у нас в старом доме был алтарь?

— Какой? — чуть не вздрогнул я. — Черный, что ли? Которым я почти не пользовался?

— Да. Так вот, мне на мгновение показалось, что за рекой тоже такой есть. Поэтому нежити там гораздо больше, и она туда как бы… стремится, что ли? Меня вот тоже захотелось туда слетать, хотя я знал, что вам это не понравится, — понурился Бескрылый. — Остальных я не пустил, а сам…

Я тревожно забарабанил пальцами по подоконнику.

— Погоди ныть. Скажи: алтарь ты почувствовал далеко от реки?

— Нет, хозяин.

— Это еще мои земли или уже герцога?

— Я не знаю, — пожала плечами птица. — Нужно смотреть карту.

— Сейчас… — спохватился я и, порывшись в бумагах, выудил карту, с которой сам недавно работал. — Плоховата, конечно, но границы видны хорошо. Смотри: вот тут наш замок. Слева от него наши две деревни, лес и болото…

— О, на болоте мы тоже были! — внезапно припомнил Бескрылый. — И нашли там несколько русалок! Такие страхолюдины, хозяин, что просто нет слов! Только мы их не поймали — они сразу под воду ушли! Вот! Так что разбираться с ними придется вам самому!

— Демон с русалками, — отмахнулся я и снова уткнулся в карту. — Вот тут, справа, где у нас третья деревня и где живут наши зомби, кладбище. Рядом я спрятал умсаков. Еще дальше с севера на юг течет река… вот тут мельница… лес… какие-то овраги…

— Их я тоже помню, — проурчала горгулья, ткнувшись острым клювом в пергамент и едва его не проткнув. — Совсем недавно, если судить по следам, там обитала какая-то крупная тварь. Но теперь она перебралась через реку и прячется в соседнем лесу. Где-то…

Его клюв задумчиво прочертил на карте грязную полосу и остановился почти точно напротив мельницы.

— Вот тут! И там же я что-то такое почувствовал, хозяин! Точно, это оно!

— Значит, все-таки мои земли, — задумался я, обведя подозрительный лесок в кружок. — Старая граница с Ангорскими пролегает чуть дальше на юго-востоке. Получается, это еще от лича остался подарочек? Гм. Но если алтарь — его рук дело, то почему он все еще работает?

— Да, — поддакнул Бескрылый. — Когда вас уби… то есть, когда вы потеряли старое тело, наш алтарь сперва раскололся, а потом, когда вы воскресли, снова склеился! Но все равно на нем осталась просто агромадная трещина! А этот так брызжет силой, что наверняка целый!

— Тогда это не Невзун? Так, что ли? — озадачился я и тут же сам себе ответил: — Надо ехать и смотреть самому. Причем чем раньше, тем лучше.

— Хозяин, не надо, — неожиданно заволновалась горгулья. — Там какой только мерзости не водится… если вас там сожру… то есть, некрасиво скушают, нам будет нелегко снова обращаться в камушки.

Я хмыкнул.

— Ты мне что, советы уже даешь?

— Ни в коем случае! — всполошился Бескрылый. — Никогда, хозяин! Я знаю свое место! Просто… умирать снова не хочется! Знаете, как крылья чешутся, когда заново отрастают? И как позвоночник скрипит, когда в нем пропадают трещины? Ну хоть возьмите нас с собой, а?

Бескрылый вывернул длинную шею и умильно заглянул в мое лицо.

— Ну возьмите… хозяин, мы не подведем… клянусь своими перьями!

— Я подумаю, — скупо обронил я, и птица радостно взмахнула крыльями.

— Ур-р-ра! А когда?

— Когда надо. А теперь сгинь с моих глаз, пока карту окончательно не испортил. Она мне еще понадобится. И не шумите там: ночь на дворе, а я должен еще подумать.

— Как прикажете, — прошелестела мгновенно притихшая горгулья и почти неслышно ретировалась с подоконника.

Проводив ее глазами, я аккуратно прикрыл окно и хмыкнул.

Надо же, как ему понравилось быть живым… а ведь никто, увидев его сейчас, ни за что бы не догадался, что всего пару месяцев назад это была лишь слабая, никчемная, совершенно дохлая тварь, которую именно мне когда-то и довелось…

От последней мысли я неожиданно замер и едва не позабыл, как дышать.

Ох ты ж… ну конечно!!! Как же я раньше-то не догадался?! Вернее, какого демона я успел позабыть, кем был совсем недавно и как стал таким, как сейчас?! И по какой причине мне пришлось долго время работать под руководством весьма непростого наставника?! А также то, из какого материала я некогда создал своих крайне агрессивных, весьма своенравных и упрямых до отвращения горгулий, которых до сих пор надо регулярно ощипывать, чтобы не забывались?!

Эх, дурная моя голова… ну почему же я раньше об этом не подумал? И какого демона ломаю тут голову на тем, как поступить со своими мертвяками, если решение все это время лежало у меня перед самым носом?!!

Всплеснув руками и мысленно себя обругав, я смел со стола карту и все расчеты, которыми занимался весь день, благо я с ними почти закончил, а потом выхватил из стопки бумаги несколько листов и принялся торопливо вспоминать старые формулы из древнего арсенала некромантов.

Это заняло почти полчаса.

Но когда я закончил, то тут же взял другой лист и принялся так же поспешно выводить другой ряд — уже из области «светлой» магии, в которой мастер Твишоп, мир его праху, успел-таки меня здорово поднатаскать. И только благодаря которой я некогда совершил, как раньше считали, невозможное — превратил своих каменных горгулий в самых настоящих, почти что живых сторожей.

Правда, оживали они ненадолго и не полностью, но какая, по сути, разница?

К тому же, после моей смерти процесс, наконец, полностью завершился, и теперь, по крайней мере по ночам, ни один расчудесный маг не признает в них нежить. Если, разумеется, не попытается их убить и не увидит быстро каменеющие останки. Все остальное время они будут каркать, летать, плеваться, жрать все подряд и даже гадить, как самые обычные птицы. И ни внешне, ни по ауре, ни даже по поведению не будут от них отличаться.

Другое дело, что механизм этого превращения мне пока не до конца понятен. Но если предположить, что в момент моей смерти все резервы старого дара высвободились разом… да если посчитать, что при существовавшей между нами связи все эти излишки моментально ушли в тела моих созданий… причем не только горгулий, но и умсаков, и даже свежепреобразованных зомби, которых я успел посадить на «поводок»…

Так, может, в этом все дело, а?!

Может, вот он — источник всех этих странностей?! Моя собственная сила, которая в какой-то миг потеряла хозяина и, будучи привязанной не только к нему… в смысле, ко мне… воплотилась в моих созданиях, в которых я вложил почти что душу?! Тем самым подарив им немного МОЕЙ жизни и сумев закончить то, что я когда-то же и начал?!

Я судорожно вздохнул, неожиданно вспомнив все то, чему меня учили мои мудрые учителя. И особенно тот раздел в «Пособии для начинающего некроманта», где крупными буквами написано, что…

— «Сила истинного мэтра кроется не в его мускулах и даже не в великом даре, — шепотом процитировал я древнюю мудрость из затертой до дыр книги, которая передавалась в нашем роду из поколения в поколение. — Она заключается, прежде всего, в наших творениях. И чем прочнее и долговечнее этот живой или неживой накопитель, тем сложнее уничтожить его создателя… ибо удачнее источника, чем источник, сотворенный своими руками, для некроманта не существует»…

От внезапно пришедшей мне в голову диковатой догадки я аж пошатнулся. С тихим стоном зажмурился, потому что мгновенно всплывшие в памяти формулы внезапно предстали передо мной в абсолютно новом свете. Затем почувствовал непонятную резь в груди, понял, что слишком долго не дышу, и с тихим свистом выпустил из себя воздух. После чего, наконец, медленно опустился на стул, невидящим взглядом глядя прямо перед собой. А потом потянулся за торчащим в чернильнице пером и, лихорадочно переосмысливая свой старый опыт, принялся заново выводить на бумаге давно известные аксиомы.

Глава 10

«Спасение некроманта — дело рук самого некроманта. А также всех, кого он сочтет нужным привлечь на это богонеугодное дело».

Народная мудрость.

На следующий день я, естественно, встал не выспавшимся, раздраженным и таким взбудораженным, что зашедшая поутру в спальню Лишия, наткнувшись на мой горящий взгляд, чуть не выронила кувшин с водой.