Обжигающий север - Алена Медведева

Думать о том, что сейчас происходит на Иволоне с мужем и нашими друзьями, я себе запретила. С того мгновения, как узнала о своей беременности, поняла, что приоритеты бесповоротно изменились. Сейчас цель была одна: выжить и любой ценой спасти ребенка. Любой ценой...

Привлеченная внешним шумом, вынырнула из собственных размышлений, одновременно стараясь внешне выглядеть максимально расслабленной и бессознательной, выполняя указания Дитора.

– Неужели ты пойдешь на поводу у этого идиота и позволишь ему обречь нас на кровавую расправу? – услышав Кривону, я насторожилась. – Он сам не понимает, с чем связался, даже мы с тобой доподлинно этого не знаем!

Мне нестерпимо захотелось быть в порядке, именно сейчас, пока она рядом. И представить ее этаким большим наполненным жизнью пучком мха! Эх, она бы у меня за минуту начала разлагаться. Но в данный момент я удерживала себя даже от попытки попробовать, опасаясь, что стархиня засечет активность с моей стороны. И уверенности в том, что получится, тоже не было. А старх, выдержав задумчивую паузу, пока я, напряженно вслушиваясь, каждую секунду боялась, что Кривона кинется на меня или пристрелит прихваченным бластером, презрительно уточнил:

– А ты сама выгоды тут не видишь?

– Что?! – заверещала девушка. – И ты туда же? Да я нутром чую, очухайся она – скрутит нас с особенной жестокостью. Никому пощады не будет.

– Так и в своем праве она будет, – хмыкнул Дитор, судя по шороху, становясь между мной и стархиней. – Ты тоже особенно о ней не пеклась, когда беременную и раздетую на поверхность Иволона потащила, да когда этому мерзавцу ее прямо в руки отдавала. Да и теперь жалостью не переполнена...

– Ненавижу ее! – меня словно холодом окатило, такая лютая злоба прозвучала в ее словах, едва сдерживаемые неприязнь и зависть. – Все мои планы жизненные порушила, все старания напрасными сделала. Я, когда узнала, что он жену привез, тогда и поклялась себе, что сживу ее со свету. Или не я это! А она еще и проводником оказалась, еще и светоч и надежда для всех... незаменимая. Ненавижу! Тут всю жизнь горбатишься, на всеми забытую планету летишь, перед каждым выслуживаешься, обхаживаешь всяких уродов и работяг, а они еще и нос от тебя воротят. И ради кого? Ради заключенной, пиратки бывшей, да она всю их команду наверняка обихаживала. И это предпочесть мне!?

Дитор неожиданно заржал. Именно так! Я едва сама не дернулась от неожиданности, Кривона же озадаченно замолчала.

– Я тебе, еще когда ты в обмен на то, чтобы ночью ко мне прийти, попросила при Риде изобразить приставания, говорил: не женится он на тебе! Уж я его знаю. Ты свой шанс упустила, когда Видалу отказала, остальные поразборчивее – твою суть сразу чуют.

– Ничего, – ядовито зашипела в ответ явно уязвленная стархиня, – в итоге все по-моему вышло! И Рид мне теперь даром не нужен. А ты на себя посмотри, прежде чем меня оговаривать. Неудачник, всем должен, что ж сам последнюю надежду расы профукал, поток свой предал? Гильдия легко взяла тебя за горло.

– А вот не взяла! Витару Милас не получит, а вот я заполучу полноценного проводника, – я растерялась. Он же знает о том, что я в сознании. Неужели он рассчитывает уговорить меня, заявляя об этом в открытую?

Кривона вновь зашипела:

– Что вам всем в ней! И с чужим отродьем возьмешь? Да и куда ты скроешься – Рид вас разыщет везде, а тебе и в бега податься не на что!– в последней фразе женщины прозвучал триумф.

– А я и не собираюсь, – на удивление беспечно ответил Дитор, заставив меня увериться в том, что и он что-то задумал. – Я ее Верховному Комусу выдам!

Наступила потрясенная тишина – Кривона такого поворота явно не ожидала. А я обрадовалась – это же к лучшему! Или нет? Ведь, попади я к стархам, смогу воссоединиться с мужем? Или нет? Я напряглась, ожидая продолжения разговора.

– Это без меня, – наконец выдавила она из себя.

– Конечно, что мы друг другу? Не совсем чужие, чтобы так подставлять, – скабрезно хохотнул старх, судя по звукам, тиская Кривону. – Так что перестань вынашивать идею ее уничтожения. Иначе... ты меня знаешь.

Совершенно озадаченная услышанным, почувствовала себя разменной монетой в чужой игре. Причем, у каждого она была своей. Пожалуй, Кривона в своей откровенной жажде моего уничтожения была честнее всех. И Дитор... не усугублю ли я собственные проблемы, соответствуя его планам?

Глава 31

Но за миг до того, как я решилась открыть глаза, чтобы выяснить обстановку, донесся певучий скрип отъехавшей двери. В каюту, в которой я официально находилась «в отключке», кто-то вошел.

– Звездолет гильдии с охраной неподалёку. Значит, действуем как договорились: мертвую девку им покажем, вы подтвердите, что именно она Витара Тшехар... была ею когда-то, и дальше как... – сразу раздался голос Миласа.

– А дальше я остаюсь на звездолете гильдии! – напомнила, оказывается, тоже присутствовавшая Кривона. – Надеюсь, не надо напоминать, что меня там ждут?

– Ждут там ее, – хохотнул мой постоянный охранник. – Да на тебя этот шекагар и польстился разок только чтобы для своих целей использовать, а ты, дура, уже и рада стараться и понадеялась на будущие великие перспективы.

– Ты не в свое дело нос не суй, сама ученая! Давно поняла, что на вас, мужиков, полагаться не стоит, – грубо швырнула в него ответом стархиня. – На что я понадеялась, тебе не понять, как ни старайся.

– Мне плевать, что вы намерены делать дальше, – взбешенный этим спором, рявкнул Милас. – Главное, язык держите за зубами. Надеюсь, всем понятно. Иначе вы тоже окажетесь в числе сообщников.

– А почему ты так уверен, что мы согласимся? – настороженно уточнила стархиня.

Милас расслабленно и по-детски задорно рассмеялся. Этот его смех... он всегда пугал меня, предвещая нечто ужасное.

– Я подстраховался, лапушка, – невыразимо нежным тоном проворковал он в ответ, а я  представила, каким льдом и жестокостью сейчас светятся его глаза. И сразу сообразила: яд! Именно свое увлечение различными отравляющими веществами он всегда обожал, испытывая наслаждение от результата. Как часто он проверял что-то на жертвах пиратских налетов...

– О чем ты? – спокойно уточнил Дитор.

– О вчерашнем ужине... о так превозносимом вами мясе... там для остроты ощущений лично от меня была особая... приправа – дринел. Очень эффективное средство, когда требуется напомнить кому-то о молчании. И только после того, как вы подтвердите мою версию, я дам вам противоядие, иначе вы умрете через пару суток.

Врет! В памяти всплыло упоминание этого яда. Как-то при мне он говорил о нем... противоядия не существовало! Милас в привычной ему манере избавлялся от сообщников.