Жизнь в «Крематории» и вокруг него - Виктор Троегубов

И еще одно. Хотелось бы надеяться, что хотя бы тот резкий разговор изменил отношение Армена к своим работникам, а Андрей Сараев и Серега Третьяков получили впоследствии те свои деньги или хотя бы их часть.

Глава L. ПОСЛЕДНИЕ ВСТРЕЧИ

После возвращения в Москву мы с Арменом встречались лицом к лицу только два раза. Дело в том, что у нас уже был «заряжен» акустический концерт в подвальчике на Курской. «Крематорий» явился туда в полном составе, приехал и я. Однако, как ни странно, было продано всего несколько билетов, так что выступать не было никакого смысла. В маленькой комнатке за сценой мы и переговорили по поводу окончания всех наших совместных дел. Я должен был получить свою долю из денег, на которые мы выпускали «крематорские» майки, и забрать 20% оставшихся пластинок «Двойного альбома». Кроме того, я должен был сдать Армену печать АОЗТ «Крематорий». Мы договорились, что произведем все эти действия во время моего специального посещения их ближайшей репетиции. На самом деле в ту встречу на Курской я сделал Григоряну последнее компромиссное предложение.

Отталкиваясь от того, что в данный момент у «Крематория» существовала великолепная концертная программа с моим участием, я предлагал оставить концертный состав без изменений, то есть я был согласен присутствовать в созданной мной же группе как сессионный музыкант, хотя это было крайне унизительно. Что касается моего присутствия «в составе» или «вне состава» «Крематория», этот вопрос я оставлял на решение Армена. В обмен на это я ставил следующие условия: я, как и раньше, получаю стандартную концертную ставку, и ко мне никто не пристает на любые другие темы. Армен выслушал мои слова и сказал: «Я никогда не собираюсь больше играть вместе с тобой!». Почему-то очень захотелось ответить ему фразой Шарапова из фильма «Место встречи изменить нельзя»: «Вот и вы, Иван Сергеевич, уходите с ожесточенным сердцем», но я сдержался, попрощался с ребятами и уехал.

Вторая наша встреча, как мы и договаривались, состоялась на репетиционной базе у метро «Проспект Мира», куда я приехал за складированными там пластинками. Я отдал печать и забрал девять тысяч пластинок – пятую часть от почти наполовину непроданного тиража никому не нужных виниловых дисков «Двойного альбома». Тогда же мы заключили джентльменское соглашение относительно моих песен, присутствовавших на издававшихся альбомах «Крематория». Мы договорились о разделе гонорара за пластинки со смешанным авторством пропорционально количеству авторских песен. Скажем, если на альбоме «Крематорий II» из 16 песен мне принадлежат 8, то я и получаю восемь шестнадцатых от гонорара, иначе говоря – половину…

Еще раз, мельком, мы пересекались на состоявшейся 15 июля 1994 года в Центральном Доме художника презентации художественного фильма «Тацу».

За пару недель до этого мне позвонил режиссер Слава Лагунов и пригласил меня на прогон картины на Мосфильме. Я не поленился и поехал, прихватив жену и одного знакомого… Конечно, смотреть ЭТО было невозможно. Даже мой спокойный и флегматичный приятель минут через тридцать начал весьма обоснованно канючить: «Пойдем лучше пить пиво!». Жена не отставала от него в желании удалиться из просмотрового зала. Пришлось немного помучить их – мне необходимо было досмотреть до определенного момента. Однако и просмотр этих фрагментов не принес положительных эмоций, смонтированная картина выглядела на редкость гадостно и непрофессионально. Единственное, для чего ее можно было бы использовать: в качестве пособия на тему «как не надо снимать кино».

Уверенный в полной провальности картины, я вообще не понимал, зачем надо было устраивать какую-то презентацию. Но все же решил посетить это мероприятие и даже пригласил туда нескольких знакомых, обозначив жанр грядущего события как «два фуршета с перерывом на фильм». Кстати, я сразу посоветовал приглашенным мной как можно больше выпить на фуршете перед началом картины. На мой взгляд, такая подготовка к демонстрации картины давала хоть какой-то шанс досмотреть его до конца, возможно даже повеселиться.

Презентация фильма «Тацу» была обставлена довольно пафосно. Маленькую сцену уютного зальчика Центрального Дома художника на Крымском валу окружали столы, уставленные бутылками и легкими закусками. Возле них застыли готовые к работе официанты. Пока приглашенная публика осваивала места в зале, мы с женой и ее подругой Юлей не теряли времени и в довольно активном темпе поглощали шампанское. Правда в какой-то момент я отвлекся от этого занятия, увидев несколько знакомых лиц. Одним из них был известный рок-журналист Илья Смирнов, с которым мы перекинулись парой фраз. Я сразу предупредил его, что фильм – полное фуфло, и вряд ли стоит относиться к просмотру серьезно. Смирнова мои слова несказанно удивили, может быть он даже принял их за шутку. Мы все, вообще, относимся к самому понятию кино слишком серьезно. Выражение «сняться в кино» в наших глазах выглядит весомо и солидно. Однако фильма «Тацу» это явно не касалось…

Тем временем зал почти полностью заполнился народом, и организаторы мероприятия решили, что пора начинать. Зазвучало некое подобие фанфар , свет притух, и на сцену вышел ведущий. Сейчас уже не смогу припомнить всех нюансов происходившего, но говорилось много возвышенных слов, а Григорян в своей речи несколько раз многозначительно подчеркивал фразу «мы снимали кино». Апофеозом всей этой говорильни стал общий сбор на сцене всех главных участников события: режиссер и продюсер, актеры и, конечно, группа «Крематорий». Пригласить «забыли» только меня, и это было некрасиво, так как в титрах фильма я был указан как один из четырех главных персонажей. Ну да ладно! Мне было понятно, «откуда дует ветер», но на этот раз я был крайне благодарен за эту «забывчивость». Не в моих правилах гордиться тем, что я сам считаю откровенной чепухой.

Как я и предполагал, всеобщий торжественный настрой вскоре сменился скукой и недоумением зрителей. Я не знаю, краснели ли в темноте зала только что распинавшиеся на сцене. Моей компании было весело. После значительной дозы шампанского идиотизм происходившего на экране превратился в некую веселую нелепость, а комментарии, которые я отпускал шепотом, вызывали истерический смех, который мы тщетно старались подавить. В общем, мы повеселились от души, и единственной неприятностью было то, что нам пришлось по очереди бегать в туалет, так как шампанское просилось на волю… После окончания фильма зрители отправились восвояси, а участники съемочного процесса с близкими друзьями направились в кафе первого этажа, где уже были накрыты столы. Около часа длилась легкая вакханалия, во время которой я успел пообщаться со всеми крематорцами кроме Армена. Находясь в небольшом зале с пятнадцатью столами, мы с ним просто не встретились. Как вы понимаете, это говорит о том, что у каждого из нас не было такой потребности.