Рота, подъем! - Александр Ханин

Пролежав несколько секунд, я давал команду "Отделение, к бою.

Вперед!" и мы продолжали бежать, стреляя из автоматов в сторону проволоки и взрывающихся бочков с бензином. Приблизившись к проволоке, мы пробегали через сделанные проходы, которые с каждой дополнительной тренировкой все время расширялись, в результате чего стали похожи на ворота Дворцовой Площади, так красиво заваленные революционными матросами в семнадцатом году. Пробежав метров десять за колючую проволоку, мы останавливались, считая поставленную боевую задачу выполненной. Дальнейшее нас не касалось, и мы могли отдыхать, наблюдая за тем, как на других участках подобные нам молодцы, лихо бежали, прыгали, перелезали через препятствия, непрерывно стреляя во все стороны из разных видов стрелкового оружия. Все патроны была холостыми, но грохот стоял повсюду. Тренировки шли по нескольку раз в день. Солдаты научились выполнять приказы, быстро строиться, ответственно относиться к оружию и понимали, что если командир сыт и спокоен, то и солдату служба не тяжела. После очередной тренировки, когда все солдаты тихо сидели на бруствере окопа, ко мне подошел подполковник.

– Сержант, чего Вы намереваетесь делать с гранатами? – спросил меня начальник подготовки.

– Что прикажете, товарищ подполковник, то и сделаем.

– Приказываю! Устроить с солдатами курс с боевыми гранами.

– Есть.

Выполнять приказ я не собирался. Внутривойсковая инструкция гласила, что на такое мероприятие должен направляться офицер.

Наслушавшись неприятных историй о том, как у солдат гранаты могут летать в неизвестные стороны, я решил дело проще.

– Сашка, – позвал я Денискина, – пошли рыбу глушить.

– На озеро? А у тебя динамит есть?

– Динамита нету, но гранат – три ящика.

– Айда. Где наша не пропадала?!

Мы взяли с собой трех смекалистых солдат. Накрутили с пол-ящика запалов в гранаты и начали, выдергивая кольца, швырять в озеро с криками:

– За Родину!! За Сталина!!

– За скорый дембель!!!

– Вот тебе, фашист, гранатой…

– С деревянного обреза.

Или гранаты были плохие, или рыба тупая, но всплывала какая-то мелочь, за которой было даже лень лезть в озеро. Взрыв, по время которого мы приседали, поднимал всплески воды, шумел в ушах, но рыба упорно не глушилась.

– Динамит нужен, – сказал Сашка.

– Где я тебе динамит сейчас найду? У нас еще штук шестьдесят гранат осталось. Чего делать будем?

– Я уже задолбался кидать.

– Воины, – позвал я солдат. – Постановка задачи. Из всех запалов выдернуть кольца. Запалы и гранаты в озеро. Чем дальше, тем лучше.

Кольца сдадите мне под счет. Выполнять!

Минут через двадцать мы пошли в направлении полигона, где все ждали обеда.

– Э, Шалимов, – позвал я, стоя на бруствере, солдата узбека, на вид дремавшего в траншее, закутавшись в плащ-палатку.- Воин, со слухом плохо?

Так как ответа не последовало, то я тихо достал из полевой сумки взрывпакет, поджег запал и бросил в полуметре от солдата. Ни слова не говоря солдат, почти не вставая, мелкими шажками побежал и спрятался за изгибом траншеи. Раздался взрыв. Я достал второй взрывпакет и бросил его туда, куда успел переместиться узбек. Тот, не долго думая, поднялся и, не оглядываясь на взрывпакет, перебежал на прежнее место, вызвав у нас гомерический смех.

– Все успокоились, – тихо остановил я продолжающих ржать, как кони, солдат. – К нам идет самое страшное, что может быть в армии – начальник особого отдела.

– А как он отличается? – поинтересовался Тарасюк.

– Во-первых, он, в отличие от нас, носит не красные, а черные погоны. Во-вторых, слово "парикмахерская" он не знает вообще. Сейчас сам увидишь. Всем тихо, и рты на замок. Русский язык, как и остальные языки, разрешаю на время забыть.

К нам подходил, улыбаясь, начальник особого отдела полка капитан

Васильев. Про него ходили разные слухи. Поговаривали, что в каждой роте и даже каждом взводе у него были стукачи, которые информировали его обо все происходящем в подразделениях. Несмотря на то, что звание у особиста было всего капитанское (которое многие сравнивали с майорским, считая, что КГБ имеет более веское значение), Васильева боялся даже начальник штаба. Однажды Егерин пытался прорваться в строевую часть, где писари, чуть "принявшие на грудь", благоразумно решили майора не впускать, затихнув в надежде, что пронесет. Тогда

Егерин, вспомнив молодость, поднял тренированное, упругое тело на руках, упершись в стены и, сильно ударив ногами в металлическую, стальную дверь, вышиб ее вместе с косяком.

– Нифига себе, – присвистнул старший писарь строевой части, которая считалась секретным местом.

– Будете знать, как от меня запираться, – гордо ответил начштаба.

– Почему не отвечали?

– Почему они не отвечали, мы потом разберемся, – раздался у него за спиной тихий голос особиста. – Майор, зайди ко мне, поговорим за жизнь.

Васильев принципиально не носил красные мотострелковые погоны, предпочитая им черные, гармонирующие со знаками танков в петлицах, всячески подчеркивая свою принадлежность к дивизии, а не полку.

Светлые волосы начальника особого отдела свисали разве что не до плеч, чем вызывали не только непонимание, но и откровенную зависть определенной категории военнослужащих.

– Как дела, бойцы? – радостно приветствовал Васильев сидящих солдат.

Робкие голоса были ему ответом.

– Чего такие грустные? Давайте повеселимся. Скучно ведь. У кого-нибудь взрывпакет найдется?

– Откуда, – тут же ответил я. – Мы их, товарищ капитан, только во время прохода получаем. Все под роспись со стопроцентным использованием.

– Ну, с тобой все понятно,- грустно сказал капитан. – А может быть, у кого-нибудь найдется?

К последней фразе особиста к нам подошел совсем молодой младший сержант Андрейченко. Звание ему еще присвоено не было, но лычки он уже носил.

– Здасьте, товарищ капитан, – веселый Андрейченко чему-то радовался. – Может чем помочь? – он не обращал внимания на меня и

Сашку, показывающих ему за спиной капитана кулаки. – Взрывпакет можешь найти? Штуку одну показать хочу.

– У меня нет, но у Самсона… – наивно улыбаясь, обрадовался молодой.

– Так зови его скорее, родимый!! Зови.

Андрейченко, готовый услужить патлатому капитану, убежал и через две минуты вернулся грустный в сопровождении Самсонова, который уже успел втолковать ему все, что сейчас предстоит.

– Привет, Самсонов, – капитан протянул ему руку.

– Здравия желаю, товарищ капитан.

– Дай взрывпакетик.

– Нету у меня. Ошибся…

– Не ври. Не обыскивать же мне тебя. Давай, давай. Покажу солдатам кое-что.