Скелет в шкафу - Юрий Никитин

Прикинув свои возможности, я медленно вытащил гранату, сердце колотится часто-часто, крикнул Ингрид:

– Не двигаться! Голову не поднимать!

И, выдернув чеку, изо всех сил швырнул гранату. В ответ раздалась автоматная очередь, но я ждал, и руку опустил раньше, чем пули ударились в камни, за которыми мы присели.

Обе машины остановились на дороге, с первой начали спрыгивать боевики и, на ходу стреляя, двинулись к нам, вторую тоже покинули, но эти явно пытаются обойти с тыла.

Ингрид стреляла уже короткими очередями, как вдруг сбоку прогремела автоматная очередь, и сразу трое боевиков, как срезанные косой, рухнули вниз лицом.

С той стороны из-за завала донесся крик:

– Это я, Гнатюк!.. У меня заканчиваются патроны!

Слава богу, мелькнула у меня мысль, возле машины не его тело.

Ингрид крикнула радостно:

– Сейчас наберешь с запасом! Ползи к нам.

Она снова начала полосовать длинными очередями, я стрелял скупо одиночными, как ученый я привык к точности, для нас невыносимо тратить материал зря, а когда вижу, как выпускают длиннющую очередь пуль, а из них если только одна попадет в цель, и то хорошо, сердце обливается кровью, но, с другой стороны, автомат – полицейское оружие, как его определяли в первые годы, для стрельбы в помещениях или на улице для устрашения…

Я отбежал в сторону, там массивный поваленный ствол лесного гиганта, я присел за ним и сразу начал выбирать цель.

Не знаю, зачем винтовке отечественного производства дали имя ORSIS, вон у ракет дальнего и среднего радиуса действия, а также всяких мощных орудий можно залюбоваться именами: Буратино, Аленушка, Зайчик, Птенчик, однако сама по себе винтовка хоть и точно поражает цель на расстоянии больше полутора километров, однако в лучших традициях «калаша» она не страшится ни песка, ни грязи и работает безотказно там, где сразу же умолкли бы американские или британские.

Холодно и почти бесстрастно, слава трансгуманизму, я начал отстреливать самых опасных, сверяясь с данными со спутника. Меня еще не увидели, но открыли яростную стрельбу и в эту сторону, пули с визгом рикошетят о каменные глыбы в сторонке, до меня пока еще далеко, но все равно неуютно, даже тревожно, не люблю такие ситуации.

Потихоньку отполз, передвинулся на три метра, там массивные каменные глыбы, отыскал щель между камнями, чтобы просунуть ствол винтовки и смотреть хотя бы одним глазом.

Ага, вот целая группа, что пошла в обход, хорошо, идите, вот это место вообще открытое…

Медленно надавил на спуск и тут же, досадуя на такие медлительные мышцы, поймал в прицел второго, выстрелил, перевел на третьего, снова выстрел…

Со стороны это должно казаться невероятно быстрым, тем более что у меня снайперская, из них всегда целятся долго, но я не стану упускать преимущество: их больше, у них автоматы, но прицельная дальность ничтожна, так что могу расстреливать практически безнаказанно, меня может достать только случайная пуля, да и то на излете…

Я подумал, что Ингрид на моем месте встала бы во весь рост и стреляла бы открыто, но я не позер, хоть и позер, выстрелил еще несколько раз, все пули ушли в цель, там падали и оставались на тех же местах, даже не пытаясь уползти.

От группы осталась треть, когда там не выдержали и, развернувшись, ринулись прочь.

Я перебежками добрался до Магомеда, он посмотрел на меня, потом поверх прицела.

– Что-то затихли?

Я привстал и трижды выстрелил. По дороге убегают по направлению к машинам пятеро боевиков. Трое упали, двое успели заскочить в пикап, автомобиль резко подал задом и, круто развернувшись, унесся в обратную сторону.

– Обходной маневр не удался, – пояснил я. – Думаю, убежали все. Они простые мародеры, а мы здесь суперпрофи!

Он польщенно посмеялся.

– Да, мы такие… пойду посмотрю, кто нам так неожиданно помог.

Он убежал, Ингрид перестала прижимать к земле Абигель, подняла голову.

– Неужели отбились?

– Пожалуй, – ответил я, – думаю, на обратном пути в ночной клуб заходить не стоит…

– Почему? – спросила она. – Обычно открыты до утра!

– А мне и здесь было не так уж скучно, – сообщил я. – Хотя, конечно, могло быть и посмешнее… но ладно, в другой раз.

Она зябко передернула плечами.

– Иди к черту! В другой раз иди сам или с кем-то еще.

– А танец у шеста? – напомнил я.

Она огрызнулась:

– Если сдуру пообещала, то исполню.

Я гордо подбоченился, с винтовкой в руках отправился к брошенному военному грузовику. На сиденье водителя хрипло дышит тяжело раненный боевик, при моем появлении повел на меня белыми от боли глазами.

– Врача… Вызови врача…

– С какой стати? – спросил я.

– Ты же франк…

– Добро пожаловать в новый мир! – сказал я и, выстрелив ему в голову, выкинул из машины. – Эй, морды!.. Мотор не поврежден, в баке еще на двести километров!

Ингрид спросила с подозрением:

– Ты что ему рассказывал?

– Знакомил с миром трансгуманизма, – ответил я. – Как там те ребята?

– Вовк сильно ранен, – ответила она. – Но выживет, а Гнатюка пару раз зацепило, он даже без перевязки. Этого Вовка всего перевязал так, что в лазарете его будут долго искать среди тряпок.

– Несите в машину, – сказал я. – Помчимся с ветерком.

Перевязанного Вовка Гнатюк с помощью Ингрид перенес в кузов, где разместили на тряпье, я снова сел за руль. Ингрид и Абигель остались с раненым, наверняка смутно ощутили в себе нечто женское, Магомед остался с ними, а Гнатюк сел рядом со мной.

– Я же местный! – сообщил он. – Каждую тропку знаю, каждый камешек!.. Когда патроны кончились, я утащил Вовка в потаенное место и спрятал за камнями, завалил ветками. У них собак с собой нет, пробежали мимо.

– А как же нас прикрыл огнем?

Он ухмыльнулся.

– Когда уложил троих, у одного автомат соскользнул в расщелину. Когда все ушли, забрав трупы, я сумел выловить, а в нем диск почти цел. Вроде бы пригодился.

– Еще как, – похвалил я. – Еще бы пару патронов в диске, вообще бы классно!

Грузовик прет мощно, с ревом, дорога стремительно несется навстречу и пропадает под колесами. Впереди показались и начали приближаться камни по краям дороги, за которыми, как уже знаю, скрытые огневые точки.

Гнатюк высунулся из кабины и радостно орал, что и послужило часовым как паролем, так и пропуском.

Через несколько минут я остановил автомобиль на площадке, дальше которой на транспорте нельзя, там защита от шахидов, выскочил и подал руку Ингрид.

Почему-то даже не облаяла, а соскочила с надлежащей грацией.

– Ингрид, – сказал я негромко, – к тебе просьба…

Она вытаращила в изумлении глаза, такого еще не было, чтобы я к ней обращался таким заискивающим тоном.