Бандеризация Украины - главная угроза для России - Ю. Козлов

Еще один пример фабрикования фальсификации Конквеста — использование в качестве «свидетельств» о масштабах голода в Украине материалов Томаса Уолкера, которые в 1935 г. публиковались в профашистской херстовской прессе. Позднее выяснилось, что журналист Томас Уолкер — это уголовник Роберт Грин, осужденный в Колорадо на 8 лет лишения свободы, но вскоре странным образом по чьей-то воле исчез из тюрьмы, совершил поездку из Польши в Маньчжурию и в течение этого времени пять дней провел в Москве. Позднее Грин был снова арестован. На суде он признался, что в Украину «его нога вообще никогда не вступала». А теперь «свидетельства очевидца» Уолкера-Грина оказались востребованными американо-натовскими глобалистами и их прислужниками оранжевыми. В. Ющенко, став президентом, не замедлил наградить Конквеста орденом Ярослава Мудрого V степени за «привернення уваги міжнародної спільноти до визначення голодомору 1932–1933 років актом геноциду українського народу».

В сфере информационно-психологических диверсий Р. Конквест и Д. Мейс — близнецы-братья. И хотя их разделяет Атлантический океан (Конквест — британец, Мейс — американец), они были порождены холодной войной, которую начали правящие круги США и Англии. И Конквест, и Мейс — антикоммунисты, славянофобы и русофобы. В философско-мировоззренческом отношении оба — идеалисты и метафизики, которые на «древе познания» плодят пустоцвет, а вторгаясь в политическую сферу — ядовитые плоды: апологетику расизма, фашизм.

Специалисты, исследуя технологию фабрикации представителями комиссии конгресса США информации о голоде в Украине, обнаружили, что 80 % свидетельств проходят с отметкой «Анонімна жінка», «Анонімне подружжя», «Анонімний чоловік», «Марія Н.» и т. д.

Шаткость и весьма сомнительная историческая достоверность источников, на базе которых формировались документы комиссии, не остановила американских правителей от того, чтобы эти документы представить мировой общественности под грифом «Комиссия конгресса США».

Американская академическая общественность увидела в «научном» творчестве Д. Мейса наследие времен холодной войны и продолжение идеологического противостояния с Россией, а следовательно, оно выходит «за пределы научного знания». Перед Мейсом закрылись двери академических институтов США. Оскорбленный и обиженный «ученый» назвал своих оппонентов «сталинистами», «украинофобами» и переехал на Украину. Здесь он попал в теплые объятия «оранжевых»: стал преподавать в Киево-Могилянской академии. Перед ним открылась «зеленая улица» издательств газеты «День», журнала «Політична думка» и других. Мейс был обласкан и госпожой Чумаченко-Ющенко, которая, кстати, тоже имеет пристрастие к исследованию «голодомора» на Украине.

Клич к созданию мифа о голодоморе и его «виновнике» — России, прозвучавший за океаном, был услышан и понят в нашем «суверенном» государстве. За его формирование активно взялись Виктор Ющенко, представитель президентской рати Б. Тарасюк и привыкшие обслуживать властей предержащих (независимо от смены политического режима) С. Кульчицкий, П. Панченко, В. Да-ниленко и им подобные (в своем обращении к народу 26 ноября 2005 года он назвал голод 1932–1933 годов экспериментом, который мыслился ради одного — «уничтожения сознательного украинского человека»). По словам Ющенко, «полигоном для эксперимента было избрано село — колыбель украинской нации». Глава державы еще добавил: «Это была настоящая война против нации… Удар пришелся на основу нашей духовности — семью, веру в Бога и любовь к земле… Диктатор Сталин развернул кампанию геноцида против украинского народа, чтобы навсегда убить национальную сознательность…»

В публикации профессора Кульчицкого по исследованию голода на Украине, по сути, вместо ориентации на поиск истины содержится установка на достижение политической целесообразности (Зеркало недели. 2003, 22 августа). Кульчицкий отмечает, что «довести, що голод 1932–1933 pp. справді був геноцидом, важко». Однако он далее пишет: «Є аргументи на підтвердження геноциду у вигляді терору голодом… Варто лише прочитати ці документи під потрібним кутом зору».

Нетрудно понять, что нужным «углом зрения» для Кульчицкого и его единомышленников является апологетика бандеровщины, русофобия и угодничество перед заокеанскими геостратегами, которые задают политическую направленность и тон риторики официальным идеологам Украины. К примеру, в резолюции палаты представителей Конгресса от 22 октября 2003 г. утверждается, что признание голодомора на Украине необходимо для «восстановления украинской идентичности». В унисон утверждениям конгресса США прозвучали слова церковного иерарха американского происхождения, главы украинской греко-католической церкви Любомира Гузара: «Память о голодоморе — это нациотворческий элемент», который представляет собой «фундаментальную ценность, объединяющую общество…»

Для воплощения своей идеи — сплочения Украины на основе западных политических и нравственно-психологических ценностей, носителями которых в прошлом были бандеровцы, а сегодня являются «оранжевые», — и перевел свою резиденцию глава униатов Любомир Гузар в столицу Украины — Киев. Сердцевину этих ценностей составляет русофобия (славянофобия). Политическая установка на ее проведение наиболее четко была сформулирована еще Даллесом в известной доктрине по развалу СССР, в которой он призвал сеять «национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу».

Наследники антикоммуниста и русофоба Даллеса ретиво пытаются реализовать его геополитические установки. К примеру, Иосиф Свирский (Житомир) утверждает: «Голодомор 1932–1933 гг. — это геноцид против целого народа, был задуман и осуществлен руководством СССР, находившимся в Москве. А так как Россия была колонизатором Украины… то многие у нас отождествляют это преступление с Россией». И далее: голодомор — это геноцид и его «цель выморить побольше украинцев, а на их место заселить русских…»

В этом же номере газеты Иосифу Свирскому вторит Антон Турчак, который в голодоморе также усмотрел проявление «преступного интернационал-большевистского режима».

Заметим, что в лексике Свирского и Турчака, а также в манере их мышления проявилось много тождества с содержанием письма Я. Стецко рейхсминистру фашистской Германии А. Розенбергу. «Москва и жидовство, — писал Я. Стецко (правая рука С. Бендеры), — это самые большие враги Украины и носители разлагающих большевистских интернационалистических идей…»

Поиском виновников «голодомора» на Украине озабочен и президент В. Ющенко. Голодомор, заявил он, был «преступлением против человечества, у которого были свои исполнители». Виновников «голодомора» ищут и представители официальной науки. Так, П.П. Панченко и М.М. Вивчарик в одном научно-популярном издании написали: среди пролетариев, «направляемых в украинское село за хлебом», большинство составляли этнические русские, что «для проведения насильственной коллективизации, раскулачивания, реквизиции продовольствия Украины в период голодомора привлекались воинские подразделения и другие силовые структуры, в состав которых входили преимущественно этнические русские».

Проблема виновников «голодомора» вышла и на страницы школьных учебников по истории. На это обстоятельство обратила внимание Мирослава Бердник. В одном из учебников записано: «Еще не развеялся трупный смрад в опустевших украинских домах, а из других республик СССР, в особенности из России, уже направлялись эшелоны с переселенцами. К концу 1933 г. в Донецкую, Днепропетровскую, Одесскую и Харьковскую области переселилось около 117,1 тыс. человек».

Особое внимание уделялось техническому переоснащению и кадровому обеспечению черной металлургии и угольной промышленности Донбасса. В 1933–1934 гг. только по путевкам комсомола в промышленные регионы приехали тысячи молодых патриотов, угольный Донбасс пополнился 13 600 высококвалифицированных механизаторов. Разумеется, много специалистов приехало и из России. И это положительно сказалось на результатах труда. Если в первом квартале 1933 г. шахтеры Донбасса добыли 10 366 тыс. тонн угля, то в четвертом квартале года — 12 089 тыс. тонн. В 1934 г. угольный Донбасс после длительного перерыва перевыполнил план добычи угля — 104 %.

Представляется, что творцов учебника почему-то не волнует, то обстоятельство, что ежегодно из западных областей Украины уходит в чужеземные страны 500 тыс. молодых женщин, и к тому же не все возвращаются обратно. Их не волнует и то, что около 7 млн человек постоянно работает за пределами Украины на рабских условиях. Их не волнует и то, что украинская нация превратилась в вымирающую нацию. За 15 лет «суверенной» Украины нас убавилось на 5 млн и стало меньше 47 млн человек. (История Украинской ССР. В 2 т. — К., 1969. — Т. 2. — С. 352. Там же. — С 358–359.)