Поэзия зла - Лайза Рени Джонс

В вестибюль входит высокий мужчина в костюме – симпатичный, со светлыми волосами песочного цвета.

– Чем могу помочь? – спрашивает он учтиво.

Я ошеломленно сознаю, что этот человек мне не чужой. Я его знаю.

Глава 99

– Нолан?

– Неужто Саманта?

– Боже мой! – восклицаю я, потрясенная тем, что нахожусь в компании мальчишки, с которым росла. – Поверить не могу, что это ты. Как давно это было?

– Да, наверное, вечность, – говорит он со смехом и спешит вперед, пожать мне руку. – Выглядишь потрясающе.

– Спасибо. Ты тоже. – Я кивком указываю на его дорогой костюм. – Гляди-ка, ты теперь весь из себя «Брукс энтерпрайз»…

Он улыбается с обаятельной застенчивостью.

– Получается, так. Окончил Массачусетский технологический, а тут еще и трастовый фонд, который мне оставил отец… Остальное – история. Какими судьбами ты здесь?

Я показываю свой значок.

– А я в ФБР. Расследую убийство.

– Это то, которое здесь на слуху?

– Да. Ты, случайно, не знал Аву Ллойд?

Он распахивает глаза:

– О Боже! Значит, все-таки она… – Его челюсти сжимаются. – До последнего надеялся, что слухи врут.

– Вот такие дела. Ты был с ней знаком?

– Так, походя. Я частенько бываю в той кофейне на углу, и она тоже. Там и пересекались. Здоровались, обменивались словечком, хотя тоже мимоходом. – Он качает головой. – Поверить не могу, что ее больше нет… Может, чем-то могу быть полезен?

– Сейчас мы пока просто рисуем базовую картину. Ты не можешь мне дать список своих сотрудников, или на это нужен ордер?

– Я с удовольствием, только все же надо проконсультироваться с юристами, чтобы не открыться для судебного иска. Хотя проблем быть не должно.

– Ну ясно. – Я киваю.

Быть с ним знакомой несколько странно, учитывая интерес ко мне Поэта, но неприятия я не ощущаю. Его удивление при виде меня выглядит искренним, хотя копнуть для проформы не помешает.

– Может, по кофейку? – спрашиваю я, хотя если выпью еще кофе, то ночью не засну.

– Извини, но на выходные уезжаю с семьей в Даллас. Сама понимаешь: жена, дети… Едем в «Шесть флагов»[14]. Впрочем, в понедельник буду назад.

– Дети – это святое. Их у тебя сколько?

– Двое.

– Большие?

– Пошли в школу. Живу теперь в страхе свиданок в старших классах. – Он смотрит на меня с жалобной смешинкой: – Вот из таких я папаш. А ты? Что про себя расскажешь?

– Да так… Детей нет. С моей работой не до них.

– А жаль.

Я протягиваю ему свою новую визитку, которую с поразительной скоростью сварганил Уэйд.

– Позвони мне, как поговоришь со своим юристом.

– Обязательно. Свяжусь по возвращении, скорее всего, в понедельник. Ну, или во вторник.

– Спасибо, Нолан.

– Да перестань. Я в самом деле рад тебя видеть.

– Я тебя тоже.

На выходе я поворачиваю обратно к кафе и тут встречаю еще одного знакомого – Даниэля, охранника из моего дома. Мы с ним не пересекались уже довольно долгое время (хотя чего тут удивительного: меня самой почти не бывает дома).

– Ух ты. Детектив Джаз?

– Теперь уже агент Джаз, – поправляю я. – Что вас сюда занесло?

– Я здесь работаю. – Он приподнимает сумку. – Вот, захватил ужин на ночь. А из той домовой конторы уволился: получил долгожданную сверхурочку здесь. Как там у вас в подъезде? Никто подозрительный больше не беспокоит?

– Куда-то делся. Может, переехал в другое место…

– Вот и хорошо, – он кивает. – Живите спокойно. Ну, мне пора. Работать надо.

Даниэль минует меня и входит в здание «Брукс энтерпрайз». Глава 100

Когда я еду домой, звонит Лэнг и отменяет пиццу. Бывшая жена Робертса сходит с ума, и ему нужно ее успокоить. Лучше ему, чем мне. Она думала, что его молчание вызвано депрессией насчет их разрыва. Но наши вопросы подсказали ей, что это не совсем так. Я не знаю, как можно ее успокоить, не солгав: мол, не волнуйся, никакой реальной проблемы здесь нет. Как же нет, когда есть. Робертса нет уже слишком долго, а его молчание слишком безжизненно. Ложь я ненавижу из-за ее несправедливости: правда после нее становится ущербной.

Сейчас вместо пиццы с Лэнгом я сижу на диване и ем попкорн, просматривая запись с камеры (бог весть что там накопилось за несколько недель). В какой-то момент набираю номер матери.

– Ах, какая прелесть и новизна! – приветствует меня она. – Не я тебе, а ты мне звонишь… Надо же, чудеса в самом деле случаются.

– Не буду отвечать на твой несуразный комплимент.

– Ах вот ты какая. – Она смеется.

– Мама, скажи-ка, ты помнишь Нолана Брукса?

– Нолана? Хмм… Ну так, примерно, да.

Моя память встряхивается:

– Его отец, кажется, погиб в аварии на лодке, верно?

– В самом деле…

– А мать вроде жива?

– Да нет. Тоже умерла. Кажется, сердечный приступ, хотя точно не помню. У нее после смерти мужа вроде появились какие-то проблемы. Чего, впрочем, и следовало ожидать.

– А проблемы какого свойства?

– Да где ж мне вспомнить… Память уже не та. А что?

– Да я на этого Нолана сегодня натолкнулась. Он теперь владелец «Брукс энтерпрайз». Того самого, под которым сейчас служба стриминга и городская кабельная сеть.

– Ничего себе… Широко размахнулся.

Мы болтаем еще несколько минут, и я за это время доканчиваю просмотр записи с камеры. На ней ничего нет. Как будто со смертью Ньюмана Смита сгинул и мой преследователь. Может, Ньюман все-таки им и был? Он меня ненавидел. С другой стороны, он мог быть просто живой, дышащей марионеткой Поэта, ныне покойной и, следовательно, списанной в утиль.

Позже, укладываясь спать, я начинаю чувствовать, как в моем сознании копошится притихшая тьма. Попытка очистить от нее ум не удается. Я проваливаюсь в свой внутренний ад, на этот раз вновь переживая ту ночь, когда погиб мой отец. Мы ссоримся, орем друг на друга, а затем прямо за его спиной показывается Ричард Уильямс. Я смотрю в эти неподвижные, тлеющие ненавистью глаза, кричу отцу что-то предостерегающее, но уже поздно.

Как в замедленной съемке, я звоню в 911, пытаюсь унять кровотечение, зову на помощь. Исхожу воплем на какой-то стоящий вне поля зрения, размытый расстоянием мужской силуэт в худи с капюшоном: «Помогите! Помогите! Пожалуйста!» Но тот безмолвно поворачивается и уходит.

Глава 101

Этот кошмар я часто вспоминаю на протяжении последующих нескольких дней. Само собой, Поэта на момент смерти моего отца нигде не было. Вчера я узнала, что