Спокойствие, босс! или Ловушка для писательницы - Ева Геннадьевна Никольская

– Из-за чего тогда? Или из-за кого? Ты боготворишь Гидеона и…

– Боготворю? – прорычал брат моего босса, почти как это периодически делал сам босс. – Я?! Его?! – он даже остановился, давая мне возможность увеличить дистанцию. – Да я ненавижу Гидеона Грэма!

О как! Неожиданно.

– Почему? – метнулась к лестнице я, невольно вспоминая, что этот псих мне пророчил сломать на ней шею.

– Мать с детства ставила мне его в пример, хотя сама даже не общалась с ним. Но каждый раз я слышал: «Ги то, Ги это, такой, сякой, эдакий…» – принялся охотно объяснять Эдвин, выплескивая на меня то, что скрывал от других. Я хотела задать новый вопрос, пользуясь его откровенностью, как он вдруг с усмешкой сказал: – Хочешь прикол, Мэгги? – Я хотела домой, в безопасность, но, не имея другого выбора, ответила: «Хочу». – Миранда родила двух сыновей от разных мужей, а любила всю жизнь только падчерицу, которая по крови ей никто. Вот такая у нас с Ги мамочка. Забавно, да?

– Очень! – без тени улыбки откликнулась я, выбегая в просторный холл, за зияющей дырой входа в который раскинулся спасительный сад. – Так значит, мое убийство – это месть Гидеону, который, по твоему мнению, мною одержим?

– И да, и нет! Для Ги у меня есть целый план, и женитьба на дурочке-Нике лишь первый из его пунктов, – съехав вниз по перилам, сообщил этот идиот. Точно адреналинщик! Без тормозов, да и без мозгов тоже. Еще и с психологической травмой, похоже… мамочка его, видите ли, в детстве недолюбила. – Я намерен забрать у него все, Мэг! Тебя, дом, квартиру, акции, жизнь. Это так вдохновляет! Эй, куда припустила? А ну стоять! – возмутился преследователь, рванув за мной, но, судя по звукам, замешкался и… – Твою мать! – взвыл он, шарахнувшись куда-то в сторону. – Твари хвостатые! – Очевидно, кошки, которые все-таки поймали мой ментальный зов, начали действовать. – Бирсовы ублюдки… Вонючки блохастые! Ненавижу котов!

Слушать брань сумасшедшего, возомнившего себя злым гением, я не стала. Выскочила во внутренний двор заброшенной школы и, пользуясь наличием фонарей, припустила со всех ног к… а куда, собственно, бежать? Затаиться в зарослях сада, пока Эд не видит? Что если найдет? У него ведь фонарик имеется. Или лучше рвануть к машине? Угу, чтобы этот слетевший с катушек гонщик еще и в автодогонялки поиграл. Такую смерть тоже легко списать на несчастный случай. Как тогда… на улице возле ресторана. Неужели лихачом за рулем белого седана тоже был Эдвин? Жуть! Куда же все-таки податься? В лес, больше некуда. Там темно и страшно, а еще водятся дикие звери, но… лучше звери, чем некоторые люди! Звери хотя бы не лицемерят. Так что шансов выжить с ними гораздо больше.

С этой жизнеутверждающей мыслью я и бежала дальше, не чувствуя ног, пока не поняла главное – шагов за спиной больше не слышно. Пролетев по инерции еще десяток метров, я обернулась. Никого за спиной не было. Прислушалась, решив, что чокнутый охотник готовит очередную ловушку – он же в этом месте не первый раз, знает тут все, как свои пять пальцев. Но звуки, доносившиеся до меня, были похожи не на шаги, а на яростные удары. Кого-то жестоко избивали в темном холле вселяющей ужас школы.

– Котики! – воскликнула я, теряя осторожность… и разум вместе с ней.

Схватив с земли кусок железной арматуры, я с той же скоростью рванула обратно… спасать моих хвостатых спасителей. Но спасать, как выяснилось, следовало самого Эдвина, над которым, точно демон возмездия, возвышался Гидеон, и выглядел он при этом так, что испугалась даже я. Босс же в боевом трансе сейчас грохнет собственного брата! И как потом ему с этим жить? А мне как?

Понимая, что этого никак нельзя допустить, я швырнула прут на пол, вызвав громкий грохот, который отвлек обоих. Оборотня от избиения валявшегося на земле парня, а Эда от… не знаю, от чего, но, судя по кровавой ухмылке на его окровавленных губах, придурок еще и язвил, провоцируя брата. Точно ненормальный!

– Все, хватит! – сказала я, неожиданно обретая уверенность, которой раньше не было и в помине. – Кошек распугали, – пробормотала, сама не понимаю зачем, потому что никаких кошек тут не было, разве что кот… который лев… большой и человекоподобный, если не считать когтей, вертикальных зрачков и шерсти, частично покрывшей его руки. – Я домой хочу, – шмыгнула носом жалобно, потому что босс так и не сдвинулся с места, хотя бить брата перестал. – Пожалуйста, Ги… пойдем домой, а?

Ночью...

Я стояла в душевой кабине уже туеву хучу времени. Вода стекала по моим плечам теплыми струями, а я смотрела в одну точку, прокручивая, как поставленный на повтор фильм, события сегодняшнего дня. Приезд Деймона, встречу с Мирандой Ли, болтовню сплетниц и выходку Эда… точнее, не Эда, а чудовища, впервые за период нашего знакомства показавшего мне свое истинное лицо. Не реши он устранить меня в этот день, как досадное препятствие, я бы еще долго считала его отличным парнем и хорошим другом. Веселый, игривый… безобидный. Тьма! Я же только утром думала, что от него на порядок меньше проблем, чем от Гидеона! Наивная доверчивая дура… эмпат без эмпатии! Как можно было ничего не почувствовать?

Вздохнув, я сделала воду прохладней, чтобы хоть немного взбодриться.

Ги сказал, что Эдвин всегда был таким: получал, что хотел, чего бы это ему ни стоило. Харизматичный, очаровательный и бесчувственный, он мог заморочить голову кому угодно. Я же, вероятно, не ощущала от него неприязни, потому что ее попросту не было. Дружил со мной Эд так же легко и с удовольствием, как и убил бы меня. Ничего при этом не ощущая. Брр-р! Истинный психопат!

Собственно… это все, что сказал мне босс.

Допросив по дороге к своей машине, Гидеон посадил меня за руль и отправил домой, велев запереться на все замки и никому, кроме него, не открывать. Сам же вернулся в здание школы, где мы оставили Эдвина. Я не хотела уезжать: боялась, что они снова сцепятся, а, учитывая разную весовую категорию, несостоявшийся убийца этот жизненный квест не переживет, но шеф успокоил, заявив, что, во-первых, он прекрасно отдает отчет своим действиям и добивать брата не собирается, а во-вторых, все происходящее – это семейные дела. Я не имею к ним никакого отношения, и мне точно не следует беспокоиться о ком-то из них.

Было немного обидно, но не настолько, чтобы