Богиня по зову сердца - Филис Каст

Нуада зашипел как змея и бросился на Клинта. Со скоростью, которой ни одному живому человеку никогда не достичь, путь черной твари преградил призрачный воин и нанес ей удар смертоносным боевым топором. Вместо того чтобы пройти сквозь тело Нуады, не причинив ему урона, лезвие аккуратно впилось в черную плоть. Не успело смолкнуть эхо дикого вопля твари, как отрубленная часть превратилась в пепел и рассеялась в заснеженном воздухе.

На поляне прозвучал древний боевой клич в тысячу глоток, и призрачная армия окружила пронзительно вопившего Нуаду. Через секунду я уже ничего не видела, кроме извивающегося силуэта, облепленного со всех сторон разозленными духами воинов.

Затем наступила тишина.

Блеснув на прощание тусклым светом забытых снов, воины исчезли. От Нуады осталась лишь маленькая ямка с пеплом на белом ковре.

Снегопад прекратился.

Шаман, мы еще тебе нужны? — почтительно обратился к Клинту один из старейшин.

Нет, мой друг. Спасибо. — Аура по-прежнему обрамляла Фримана сапфировой дымкой.

Но старик не спешил уйти, вместо этого он торжественно продолжил:

Мое сердпе чувствует радость оттого, что исцелилась рана белого шамана.

Он говорил красиво, словно каждый слог имел собственный тайный смысл. Потом старик прищурился, шагнул к Клинту и внимательно вгляделся в него. На секунду мне показалось, что он смотрел в его душу.

Лоб старого индейца наморщился от тревоги.

Подумай как следует, сынок, — с невыразимой печалью прохрипел он, — Удостоверься, что именно этой дорогой ты хочешь идти. Она длинная.

На лице Клинта появилось, но тут же рассеялось удивление.

Спасибо, великий. Я запомню.

Увидимся снова, белый шаман. А до тех пор прощай, сынок, — сказал старик, повернулся и тихо покинул поляну.

Прощай, отец, — ответил Клинт, глядя на сгорбленную временем спину.

Затем он переключил свое внимание на меня, быстро подошел и присел рядом.

Как думаешь, ты сможешь идти? — тихо спросил Фриман, прижимая меня к себе.

Я вдруг согрелась в его объятиях, даже пронзительная боль в боку несколько утихла.

Нет! — заорала Рианнон и бросилась на Клинта с ножом в руке.

Тот отреагировал мгновенно. Он поднялся, чтобы встретить атаку маньячки, и с уверенностью прирожденного воина отразил удар, вывернув ей кисть так, что нож упал на снег.

Не отпуская ее руки, Клинт наклонился, поднял оружие и мрачно сказал:

Все кончено, Рианнон. Я больше не стану терпеть.

Ты! — брызжа слюной, выпалила она. — Ты! Можно подумать, ты способен диктовать Богине, — Ее голос был насквозь пропитан презрением.

Я никогда не посмел бы диктовать Богине, только ты не она. — Меня удивила нежность в его голосе.

Ложь! — взвизгнула Рианнон. — Я Избранная Эпоны, Возлюбленная Богини, ее Воплощение. Я ношу дочь Эпоны.

Нет, — тихо произнесла я, нарушив наступившее молчание. — Когда-то ты была Избранной, но только не теперь.

Надо думать, ею стала ты, — фыркнула она в ответ.

Да, — вздохнула я и медленно повернулась, чтобы смотреть ей в глаза, — Стала. Но я ничего не просила. Сначала мне даже этого не хотелось. Я не делаю вид, будто знаю все, что мне положено знать в этом качестве. — Я распрямила плечи, не обращая внимания на боль и усилившееся кровотечение, — Но сейчас я выбрала для себя этот путь. Я выбрала Партолону.

Прежде чем Рианнон успела возразить, привести очередной извращенный аргумент, я поинтересовалась:

Как тебя называют деревья?

Рианнон помолчала, задумавшись.

Деревья? Они здесь для того, чтобы усиливать мое могущество, увеличивать мою магию.

Ничего подобного они не делают, — устало покачала я головой, — Да, они действительно перекачивают для тебя энергию из земли, но делают это неохотно. Рианнон, ты выбрала для себя Прайдери. Это означает, что ты предала Эпону.

Эпона — ревнивая эгоистка. Она пытается заставить меня силой поклоняться ей, но я всегда принимаю собственные решения. С какой стати я должна молиться всего лишь одной богине, когда есть выбор?

Как тебя называют деревья? — медленно, словно обращаясь к очень глупому ребенку, повторила я вопрос.

Да никак они меня не называют, — огрызнулась Рианнон.

А вот Шаннон они приветствуют как Избранную Эпоны, — тихо произнес Клинт.

Не может быть! — прошептала Рианнон.

Именно так, — сурово произнес Клинт, и эта поганка уставилась на него так, словно хотела проникнуть в его мысли, — Я видел все собственными глазами. Шаннон — Избранная Эпоны. Ее признали в обоих мирах. Она носит истинную дочь Эпоны. — Рианнон резко покачала головой, не желая верить, а Клинт безжалостно продолжил: — Богиня больше к тебе не благоволит, причем давно. Сама знаешь, мы говорим правду.

Рианнон так и стояла, беззвучно качая головой. Я видела в ней собственное отражение, все то, чего когда-то боялась сама. Все мои страхи, вся моя боль внезапно отразились на ее лице.

Мне жаль, Рианнон, — ласково сказала я.

Она была сломлена, но я не торжествовала победу, испытывая только печаль и чувство потери.

Клинт отпустил ее руку. Рианнон попятилась, перешагнула через остатки окружности и тело своего слуги, а потом споткнулась о корень одного из древних дубов. Она упала и не стала подниматься. Ее рыдания отозвались в моей душе словно собственные.

Клинт опять присел рядом со мной.

Ну что, Шаннон, девочка моя, ты готова вернуться домой? — решительно спросил он.

Голос куда-то пропал, поэтому я просто кивнула.

Тогда для начала позволь мне взглянуть на рану.

Я закрыла глаза и прижала голову к его плечу, пока он

отнимал пропитанный кровью шарф от дырки у меня в боку. Я подавила стон, когда он дотронулся до раны.

Прости, любимая, — Клинт чмокнул меня во влажный лоб. — Порез глубокий, но, похоже, основной удар приняло на себя ребро. Давай посмотрим, сумею ли я что- нибудь сделать, чтобы ты не истекла кровью.

Было бы хорошо, — едва слышно проговорила я.

Клинт обмотал шарфом мой торс, сделав временную

повязку. Мне не хотелось производить много шума, но было чертовски больно, и я не удержалась, заскулила.

Идти сможешь? — спросил он, оставшись доволен результатом своих усилий.

Если ты поможешь, — прошептала я.

Я всегда тебе помогу — Он коснулся моей щеки, потом его губы мягко встретились с моими, — Я здесь как раз для этого.

Фриман обхватил мои плечи одной рукой, второй поддержал за локоть и поднял меня с земли.

Ой, черт, как больно. — Я тяжело пыхтела, меня прошиб пот.

Знаю, Шаннон, девочка моя, знаю, — сказал он, помогая делать первые крошечные шаги. — Мы почти у цели. Как только достигнем деревьев, тебе сразу станет лучше.