Расколотая душа - Айрис Сорель

самый укрепленный форт. Внутри приветливо горели камины, а портреты прошлых правителей украшали каменные стены. Десятки человек столпились у входа в зал, которых я впервые видела. Евнух отворил двери, поприветствовав гостей. Великолепие зала, его блеск и величие — мне это нравилось, но никогда не смогло бы ослепить. Нетрудно понять тех, кто так легко поддается подобному соблазну и почему с такой готовностью утопают в нем. Роскошный зал был наполнен благоуханием вина и цветов.

Император восседал на троне, в золотых одеждах, предписанных его титулу. На его серебренных волосах покоилась ослепляющая корона. Он казался молодым, что не соответствовало его возрасту. Я опустилась на колени, последовав примеру остальных, что бы поприветствовать правителя этого континента. В зале воцарилась тишина.

— Можете встать, — приказал император, а после обратился ко мне. — Ты старшая дочь генерала полагаю?

— Да, ваше величество, — я глубоко вздохнула и я поднялась, затем, сделала шаг вперед.

— Хорошо… — Император дружелюбно улыбнулся и продолжил. — Подойди, дай мне взглянуть на тебя.

Я вскинула подбородок и с достоинством посмотрела на правителя. Он с одобрением кивнул, позволив нам занять места. Мне было трудно понять, что таилось в глубине его глаз и для чего был весь этот спектакль. Элизабет расплылась в довольной улыбке и заняла место супруги наследного принца по правую сторону от императора.

Есть не хотелось. Я выпила пару чашек чая, слушая разговоры отца с чиновниками о справедливости и мире. Им было недостаточно только процветания и богатства. Они хотели больше… И их игры в погоне за силой и богатством, в конечном итоге, приводили к невинным смертям. Каждый раз, я озиралась по сторонам, в надежде встретить Вильяма и наконец, в зале поднялся гул.

Возможно, из-за торжественности сегодняшнего банкета, второй принц был одет в расшитый серебром камзол, который добавлял ему больше шарма и красоты. Он широко улыбался. Со стороны могло бы показаться, что Вильям весь светился от счастья, но я слишком хорошо его знала. Второй принц, даже не взглянул на меня, хотя, сел напротив.

Когда мимо прошел наследный принц, я почувствовала в теле обжигающий холод. Этот колючий холод был не только в моем теле, но и в моем сердце. Толпа расступалась и умолкала, склоняясь перед ним в поклоне. Его красивое лицо, как всегда сердитое. На нем длинный черный камзол, с высоким воротником, расшитый золотом. Наши взгляды встретились и он не узнал меня. Я благодарила богов за то, что отец подарил мне зачарованную маску, скрывающую мое лицо, пропитанную невероятной магией, которая никому не позволит увидеть мою истинную личность, даже если это будет древний бог. Как же все сжималось в груди, от дикой боли! Невозможно описать ту ненависть, которую я испытывала к самой себе. В этот момент я презирала себя. Я сжала кулаки до такой степени, что ногти врезались в ладони настолько сильно, что с кончиков пальцев заструилась кровь. Только Вильям обратил внимание на мое бледное лицо в этот момент. Он все знал… Все остальные продолжали восхвалять наследного принца.

В который раз, я убедилась в том, что не стоит так легко доверять людям. Особенно подобные тем, кто находился сегодня во дворце. И эти люди предают не потому, что злые, а потому, что многие из них слабые и безвольные.

Тревожная тишина снова заполнила зал. Время словно остановилось для меня. Светлые стены императорского двора наполнялись розовым светом от заката. Голос правителя, словно раскат грома, привлек в одно мгновение внимание всех присутствующих.

— Близятся трудные временя. Враги не упускают возможности и продолжают атаковать приграничные районы. Назревает война, и судя по вестям, она обещает прокатится огненным шаром по нашему континенту, если в скором времени, мы не покажем нашу решимость, — аура императора озарила весь зал золотым светом. — Это значит, что спокойные времена кончаются. Настоящих воинов, закаленных в битвах осталось слишком мало.

Наследный принц сделал шаг вперед. — Пока я остаюсь наследным принцем, сделаю все возможное, что бы предотвратить войну. Завтра сразу же, отправлюсь на границу и решу проблему с повстанцами, а сейчас, прошу прощение, но мне придется покинуть это мероприятие. У меня еще есть важные дела.

— Хорошо. Очень хорошо… После того, как я договорю, сможешь покинуть нас, — король, немного подумав, продолжил говорить. Теперь его лицо казалось хмурым и сосредоточенным. — Теперь, слушайте королевский указ.

Все встали, внимательно прислушиваясь к каждому, сказанному слову императора.

— Завтра, как только солнце встанет, озарив нашу землю ярким светом, старшая дочь генерала войдет во дворец, как вторая жена наследного принца, — в зале поднялся гул. Мое лицо стало еще бледнее и я рухнула на стул, не в состоянии продолжать нормально дышать. Тем, временем император громко ударил кулаком по столу. — У кого-то есть возражения? Кто посмеет пойти против императорского указа?

Наследный принц отрицательно покачал головой, доказывая остальным, что согласен с решением отца. Остальные присутствующие вынуждено последовали его примеру, несмотря на то, что их удивленные лица были недовольны его решением, и все же никто не посмел перечить правителю.

Пока я пребывала в полном замешательстве, потерянная во времени между своим прошлым и настоящим, я ощутила холод мира, в котором еще не вспыхнул свет. Это не тот зимний холод, который пронзает твои кости, это что-то гораздо более холодное и леденящее, разрушающее твою душу. Речь императора настолько потрясла меня, что я не сразу поняла ее смысл.

Жизнь — это череда решений, как правильных, так и не правильных. Это нормально совершать ошибки и выбирать не тот путь. К тому же, в мире не бывает чего-то постоянного. И люди тоже непостоянны. Как собственно, и я. Моя судьба, словно лабиринт с бесконечными развилками на дороге. И какой путь я должна выбрать теперь? Что мне сделать, что бы больше не ошибиться? Пространство на мгновение, снова стало теплым и свободным. Я встала, решительно направившись в центр зала. Жгучее чувство ненависти схлынуло столь же быстро, как накатило, сменившись на холодное равнодушие.

— Ваше величество, я возражаю, — мой голос был решительным и невозмутимым. Впервые за две своих жизни, я склонилась перед кем-то настолько низко. Мои колени ощутили колющую боль от удара об керамический пол. — Я не достойна