Легенды Оромеры. Великий Орёл. - Александр Игнатьев

— Появится. Он разумен, это сыскарь. И ищет он, поверь, не документы. Как ты думаешь, Людвиг?

— Анаконд не всегда был людоедом. Это богатейший из богатых оборотней класса рептилоидов. Думаю, что Его Великолепие Ангерран, имеет меньше. Но Кош всегда был умнее, а Анаконд прожорливее. Его сгубила неуёмная жажда человеческого мяса. А всем известно, что пожирая себе подобных, оборотень утрачивает человеческий облик. Так что, думаю, наш начальник РоЗ здесь не по службе, а по собственной надобности.

Людвиг вздохнул и подбросил в огонь ещё пару сучьев.

— У нас опасное знакомство.

Марк тихо хмыкнул и показал на лежащее рядом ружьё. На всякий случай, заряженное...

На его шее яркими искрами играл знак клана. В вечерних багряных отблесках солнца он переливался красными волчьим отблесками тысяч глаз. Марк не видел ярко горящих камней, а компания, зная о том, что с ними вожак, не видела в драгоценности ничего, кроме родового украшения. В кустах зашуршало. Мужчины резко обернулись на звук. К ним, мирно вытянув руки, вышел старый знакомый. Он молча прошёл в палатку, оделся и, сев на корточки рядом, тихо сообщил:

— Нам надо объясниться. Я Гертрих Саварро, начальник службы РоЗ при его Величестве Ангерране действительно здесь не по долгу службы. Хотя и расследование убийства Старейшего среди Рептилоидов возложено на меня. Я не каюсь и не намерен извиняться. Вы мне здесь не нужны. Но у Вожака Волков полное единение с семьёй. Ваша самка поднимет и приведёт всю стаю! Я никогда не видел активированного Знака Клана. И с Волками мне ссориться не резон. Давайте мирно разойдёмся? Пока я ничего не нашёл...

***

Благополучно миновав перевал, в полдень, ярким солнечным днём, маленький отряд, возглавляемый Костей и повизгивающей, от открывшегося с горы вида моря Эмили, достиг своей цели. Перед ними, спускаясь ступенями к воде, предстал во всей красе город-порт Ия, со своими белоснежными домами и крышами цвета неба.

Осталось пройти таможенный контроль и внести необходимую плату за проживание в городе. Ребята встали в очередь. Костя покопался в многочисленных сумках и, достав золотой, пошёл благодарить любезного караванщика. Но уже через четверть часа почти бегом вернулся, молча посадил перед собой удивлённую девушку, и, схватив Девгри за поводья, быстро развернул Ворона.

— Молчи, — злым шёпотом сообщил он Эми и, сунув ей в руки какую-то бумажку, направил Ворона по боковой дороге обратно в горы.

Испуганная девушка развернула скомканный лист и прочитала:

«Разыскивается одомашненный воррум и его хозяин — опасный государственный преступник. Просьба оказать содействие. Награда тридцать серебряных монет».

Глава 52 СХВАТКА. Белошвейка (Оксана Лысенкова)

Луиза каждый день ждала известий. От мужа или от брата. От Генри пришло всего одно сообщение, от Оддбэлла они поступали с завидной регулярностью, но все гласили одно и то же: «Эмили не обнаружена, идем по следу». Это и огорчало неизвестностью, где там дочь, в каком состоянии, зима на дворе, на пути полно незнакомцев; и одновременно радовало, домашняя девочка оказалась упорной путешественницей, стремящейся к своей цели. Последнее не могло не радовать Луизу, которая, как всякая мать желала своему ребенку только счастья.

К тому же сильно горевать было некогда – управление поместьем, ранее делившееся на двоих, теперь свалилось на одну нее, отнимая изрядно сил и времени. Осмотр уходящих в зиму полей, размещение запасов в хранилищах, нанять семейство крысоловов, утеплить окна, прочистить дождевые стоки…

И тем неожиданней было появление в воротах Тома, уезжавшего вместе с Генри. И вернувшегося в одиночестве.

Острое ощущение случившейся беды прошило женщину, она на подгибающихся ногах добрела до дверного проема и выпала в него, хрипло каркнув, как будто голосовые связки уже перевратились отдельно от остального тела:

- Генри… Где?

Тома мгновенно снесло с лошади, и он подхватил падающую хозяйку:

- Дальше едет, я сам вернулся, - егерь вычленил главное и торопился объяснить, что ничего не случилось, что все в порядке.

Луиза облегченно опустила веки. Когда она подняла их вновь, над ней маячили два встревоженных лица – Тома и незнакомой молодой женщины, уставшей и изможденной.

- Я вернулся Корнелию привезти, мы поженимся, ее изгнали, она белошвейка при дворе была… - зачастил Том, помогая Луизе устоять на ногах. Она вымученно улыбнулась:

- Напугал, паршивец, иди уже, веди милую домой. Зиму так перекантуетесь, с весной расширяться планируй. И через час зайди с докладом.

Том увел невесту, а Луиза вернулась в дом, выпить успокоительных капель и привести себя в порядок.

Через час Том мялся на пороге гостиной. Он переоделся, сменив дорожный костюм на домашние сюртук и бриджи.

- У девушки есть что надеть?

Том отрицательно помотал головой:

- Нет, мы ее из землянки забрали, там только глиняный горшок оставался и одеяло драное.

- Пойдешь к горничной, пусть она ей выделит что нужно из моей старой одежды. И давайте чтоб без глупостей.

- Корнелия белошвейка, может шить всякие такие кружевные вещи, - Том покраснел, - на продажу или так.

- Хорошо. Пусть напишет список, что ей нужно для работы. Но не раньше, чем отдохнет и подлечится. А теперь рассказывай о ваших поисках, мне не терпится все-все узнать.

***

Утром Корнелия сама пришла к Луизе. Чисто вымытая, отдохнувшая, она оказалась прехорошенькой блондинкой редкого песочно-золотого цвета, Луиза прямо залюбовалась ее гладко уложенными волосами. Белошвейка присела в книксене:

- Я благодарю вас за участи в моей судьбе, хозяйка. Вы не пожалеете.

- Буду рада, если тебе здесь понравится. Не стесняйся, обращайся, если надо будет, первое время всегда трудное. Только надо будет сходить в мэрию зарегистрировать брак. Ты осилишь поездку или денек подождете?

- Мы как бы уже… мимо мэрии проезжали, - Корнелия густо покраснела и охраняющим жестом сцепила руки поверх живота.

***

Распрощавшись с Гертрихом, троица попутчиков, объединенных одной целью, продолжала свои поиски. Довольно резво они продвигались к перевалу. Немного пришлось понервничать, пережидая бурю прячась от хлещущих ледяных струй за спинами коней, потому что не успели поставить палатки, настолько неожиданно все началось. Но буран стих, палатки были разбиты, ночь спокойна, а утро встретило сиянием солнца на безоблачном небе.

Генри на ходу с удовольствием крутил головой, разминая затекшую и похрустывающую шею, как вдруг на фоне голубущего неба мелькнул темный