Смысл игры и другие выступления - Сергей Кургинян

Есть два народа — большой и малый. Это очень серьезный вызов. Малый народ силен, он полиэтничен, он сейчас затаился, он будет делать одновременно очень много разных вещей: он будет концентрировать силы, он будет добиваться уступок от власти, шантажируя власть эксцессами, и на какое-то время ему удастся добиться этих уступок.

Это оформилось. Меньшинство оформилось на Болотной и Сахарова. Оформилось ли большинство? Нет. Оно не оформилось. Оно уцепилось за Путина и каким-то способом, ни шатко, ни валко, смогло сказать, что оно есть. А в 1991 году оно не смогло об этом сказать вообще. В противном случае, существовал бы СССР. Оно сказало, что оно есть.

Но с гигантским трудом и огромной инерционностью это все произошло. И будет безумно трудно оформлять большинство. И эту задачу не могут решать люди, называющие это большинство «фиолетовым хайром», «хмурыми дядьками». Это должны делать люди, любящие народ. Другая интеллигенция, готовая вести народ на национально-освободительную борьбу, спасать его.

Если действительно в существующем миропорядке место России нет вообще, то речь идет о спасении народа от ликвидации, от различных форм геноцида, спасение истории — вот это все для какого-то авангарда должно стать серьезной задачей, это должно стать задачей для контрэлиты.

И хотим мы или нет, но эта задача была возложена на «Суть времени»: просто оказалось, что никого рядом нет. Хотелось, чтобы эту задачу решала КПРФ вместе с нами. Но КПРФ вдруг переместилась в какой-то либерально-красный угол поляны. Потом это все либерально-красное, построенное по принципу общего союза против Путина, стало приобретать все более оранжевые тона.

Фактически после провала на выборах шансов на красное уже ни в каком варианте не стало, даже сильно либерализованное красное — даже на это шансов уже не стало. Просто нужно было растворить это красное в оранжевом месиве. А потом схлынуло — убежден, что на время, — и само это оранжевое месиво.

И с чем мы остались? Что делать этому большинству? Можно ли вообще его организовать? В любом случае возникла новая реальность. А новая реальность требует новых подходов.

И здесь я хочу сказать о «Сути времени» и о том, в чем мой проект — кремлевский или некремлевский, не знаю.

Я не буду больше продолжать работать с господином Сванидзе. Я не вижу в этом никакого смысла, в самой передаче «Исторический процесс» после того, что состоялось за эти месяцы. А я считаю, что состоялся раскол общества на два народа: на меньшинство и большинство. Что это сделало меньшинство. Что, начав это делать уже в ходе передач «Суд времени», а потом «Исторический процесс» (все эти мухи и пчелы), меньшинство доделало это, увидев Поклонную гору и заорав о дельфинах и анчоусах. А после выборов оно завершило эту работу криками про «фиолетовые хайра», про «хмкрых мужиков» и все прочее.

Процесс завершился, господа. О чем говорить? Вы ненавидите тот большой народ, который мы любим. О чем мы дальше должны говорить? Вы будете оформлять себя как этот малый полиэтнический народ, по формуле госпожи Райс: союз «Бентли» с IKEA. Мы должны заняться другим.

О чем мне говорить со Сванидзе? О чем? Уже в последних передачах «Исторический процесс» говорить было не о чем. Это уже была война. Но тогда еще надо было сказать господину Рыжкову, госпоже Собчак, кто они такие есть и как их звать. Нужно было раскачать процесс для Поклонной. А что теперь делать с господином Сванидзе?

Я активно отказываюсь от этого проекта «Исторический процесс». Я если и буду выступать на телевидении, то с проектами совершенно другого типа, сообразными абсолютно новой исторической ситуации. Я никогда не ликовал оттого, что я являюсь телеведущим. А после этих трех месяцев уже окончательно перестал им быть.

И, наконец, есть еще одно обстоятельство. Молодое движение «Суть времени» блестяще проявило себя в ходе этих месяцев. Оно действительно стало новой молодой политической силой. Оно проявило удивительную жизнеспособность, стойкость, самоотверженность. И есть негодяи, которые говорят, что я «завел» это движение для того, чтобы выборы прошли, а после этого оно мне будет не нужно.

Так вот. Я клянусь посвятить все свои силы и все свое время только движению «Суть времени» и его различным слагаемым. Я буду снимать те телепередачи, которые нужны движению. Я буду осуществлять те педагогические и иные проекты, которые нужны движению. Я буду работать на этих самоотверженных молодых и немолодых людей, которые для меня являются последней надеждой России.

Нынешнее благолепие продлится не долго. Все помнят мою «кривую»? Я могу ее еще раз нарисовать: вот это было падение при Ельцине, это стал пологий склон при Путине. Сейчас попытались его свести вниз. Как-то это все выправилось, и вот где-то здесь оно кончается. Все, что существует сейчас, — это некоторый интервал «дельта t», в течение которого можно достраивать существующие силы.

Силы слабые. Контрэлита плохо организована. Она абсолютно по своим качествам не может отвечать на те исторические вызовы, которые существуют. Ей трудно взять на себя ответственность не только за российскую, но и за мировую историю. Я реально понимаю всю дистанцию между такой ответственностью и тем, что сейчас есть.

Но надо сделать чудо. Надо использовать этот интервал времени для того, чтобы вот здесь на выходе, в момент российской катастрофы — а она не замедлит состояться, потому что эта концепция локального национально-буржуазного суверенитета, она одна достаточна для того, чтобы все рухнуло. Не надо мне петь песни про независимые суды в криминально-буржуазном обществе. Не надо мне петь песни про другую политическую систему в криминально-буржуазном обществе. От того что у вас будет тысяча партий, у вас просто будет тысяча бандюков вместо тех немногих, на которых вы сейчас так сильно негодуете. Оттого что у вас будут какие-то независимые суды, у вас каждый суд будет самостоятельной бандой, находящийся под властью соответствующего криминального сообщества. И больше ничего не будет. И вы это прекрасно понимаете.

Поэтому вопрос о том, чтобы на месте немногого сделать многое того же самого качества — тех же щей пожиже влей — это просто вопрос о том, как быстренько-быстренько ликвидировать Россию. И не надо мне врать, господа удальцовы, немцовы и прочие, что вы этого не понимаете. Вы это понимаете. Может быть, часть очумевших людей, которая побежала за вами, это не понимает до конца. Может быть, часть невротиков злится на нас, потому что мы им показали, кто они такие есть, а им не хочется видеть свое отражение в зеркале. Но вы-то, лидеры мои дорогие, все понимаете.

Вы понимаете, что хотели добить это до конца. Вместе с вожделеющим это Белковским и теми людьми, которые стоят за ним. Вы понимаете, что мы вам помешали это сделать, и теперь вы будете лить на нас грязь бесконечно. По известному принципу: «плачет киска в коридоре, у нее большое горе: злые люди бедной киске не дают украсть сосиски». Мы не дали украсть сосиски. И в этом наша вина, конечно. Мы не дали вам разыграть нас, как лохов. Вы же хотели, чтобы мы принесли эту самую «утку» Зюганову, а тот передал ее Сванидзе или — я не знаю — Удальцову, а тот известно кому. Этого не произошло.

Но ведь это не значит, что вот здесь не наступит этого самого конца. Он наступит. И наступит он потому, что либо глобальный суверенитет и все константы жизни, подчиненные ему, вся философия, подчиненная ему, вся работа интеллигенции, подчиненная ему, вся модель нашего существования, подчиненная ему. Обычно существует война между разными идеалами. Одни люди хотят, чтобы реализовался один идеал в твоей стране: большевики — коммунистический; а другие хотят, чтобы в этой же стране реализовался другой идеал — монархисты. Сейчас нет этой войны.

Все мои силы и все силы движения «Суть времени» будут направлены на то, чтобы объяснить людям, что этой войны нет. Что нет нескольких моделей: нашей — СССР 2.0 и Красный проект, Сверхмодерн и так далее — и какой-то другой. А есть просто либо глобальный суверенитет, то есть сверхдержава, и тогда из одного этого следует, что только наш путь является правильным и только мы говорим правду, либо… Что?

Либо отсутствие суверенитета вообще или цепляние за национально-буржуазный локальный суверенитет, который и обрушит все до конца вместе с существующим политическим классом, криминально-буржуазным классом. Что сейчас с ним будут делать? Будут склеивать отколовшуюся от Путина часть класса с оставшейся за Путиным частью? Это невозможно. Путин переместится на суженную базу того класса, который стал ему верен? Но это почти чиновничество с очень небольшими группами, до которых он достучаться не может. Мне казалось, что он довольно искренне говорил о рабочих и инженерах Нижнего Тагила, за что на него сразу зашипела собравшаяся на Первом канале элита. Но он же не имеет трансмиссий к этим рабочим. И не может их иметь в рамках существующего национально-буржуазного, криминально-буржуазного существования. Вообще национально-буржуазное существование не дает ему этой трансмиссии, а уж криминально-буржуазное тем более. Куда он будет поворачивать? Влево или вправо? Никуда? База будет все больше и больше таять, как шагреневая кожа.