Отодвигая границы (ЛП) - Кэти МакГэрри

Папа искренне улыбнулся.

— С ним всё прекрасно.

— Отлично. — Я скрестила ноги и закачала ими в такт стуку пальцев.

— Хочешь его подержать? — спросила Эшли.

Э-э… нет.

— Да, конечно.

Отец забрал малыша в пеленках у Эшли и вручил его мне. Будучи королевой неловкостей, я трижды меняла положение рук, прежде чем наконец взять его.

— Поддерживай его голову и прижми к себе, — сказал папа. — Вот так. Видишь, у тебя прирождённый талант.

— Ну да. — Сомневаюсь, что прирождённый талант подразумевал желание убежать от ребёнка с дикими криками. Моё сердцебиение участилось, когда это маленькое розовое существо зевнуло и открыло глаза. Он трижды моргнул и вновь закрыл их. Когда я так моргала, то за этим обязательно следовала ложь. Интересно, насколько мы похожи?

— Хочешь узнать его имя? — спросила Эшли.

— Да. Как его зовут? — Люди же называют своих детей, мне следовало бы это знать.

Папа погладил Эшли по руке.

— Александр Айрес Эмерсон.

По мне прошла дрожь, дойдя до сердца.

Александр высвободил ручку из одеяльца и схватил меня за палец. Айрес. Они назвали ребёнка в честь Айреса.

Он бы полюбил его, несмотря на его мать и отношение отца. За что? Потому что так он любил меня. Безоговорочно. Айрес любил меня, когда я была напуганным ребёнком, своевольной десятилеткой, подростком со всплеском гормонов. Когда весь мир отвергал меня за неуверенность, эгоцентризм и робость, он продолжал любить.

Не единожды брат жертвовал своей гордостью. Он заступался за меня перед отцом, мамой и Эшли. Только раз в жизни он поступил эгоистично — исполнил свою мечту стать морским пехотинцем, но даже тогда он боролся за меня.

Он писал отцу и Эшли, чтобы те дали мне покой. Постоянно звонил и отправлял мне письма. Жертвовал своим временем, чтобы узнать о каждой детали моей жизни.

Айрес сдвинул бы небеса и землю ради малыша, точно как ради меня.

Я думала, что починка его машины исправит мою жизнь. Те же мысли были по поводу воспоминаний. Но ничто из этого не исполнило волшебную мечту, за которую я так цеплялась — что моя жизнь перемотается на три года назад.

Александр заёрзал у меня на руках. Господи, он был таким мелким! И судя по счастливым лицам папы и Эшли, они уже его боготворили. Все мы с этого начинали — с маленьких комочков счастья. Я, Айрес, Ной, Лила, Исайя, даже Бет. В какой-то момент нас всех любили, но, так случилось, что мы сбились с пути.

Но не этот малыш — не Александр. За прошедшие недели я выучила несколько жёстких уроков. И самый ужасный из них? Я была такой же эгоисткой, как и мама. Мы видели мир в чёрно-белых тонах, вместо ярких цветов и оттенков. К тому же, я предпочла смотреть на всё её глазами, а не своими.

Но дальше так продолжаться не может. Я способна на большее, чем просто починить машину в память об Айресе. Я стану той сестрой, какой он хотел бы меня видеть.

Александр никогда не будет в одиночестве. У него будет адвокат — я.

— Александр Айрес. Мне нравится.

Эшли вздохнула с облегчением и посмотрела на папу с улыбкой на лице.

— Я рада, что ты здесь, Эхо.

Как ни странно…

— Я тоже.

К нам зашла медсестра с перевозной люлькой.

— Простите, что прерываю, но Александру пора взвеситься. — Она профессиональным движением забрала у меня малыша и положила в кроватку. — И к вам сейчас придут на осмотр, миссис Эмерсон.

— Он вскоре проголодается, потому не задерживайтесь. — Эшли схватила папу за руку, и в её глаза проникло беспокойство.

— Мы мигом! — заверила женщина.

Мы наблюдали, как его увозят. Папа присел на край кровати.

— Как ты?

— Хорошо. — Как для пережившей лёгкое умственное расстройство и вспомнившей, что ее мать пыталась провернуть убийство-суицид. — Меня выписали.

— Уже? Доктора и сиделки поддерживали меня в курсе событий, но, по их словам, тебя должны были выписать после двух. Я планировал отвезти тебя домой. — Он проверил часы. Естественно, было всего лишь полвторого. — Клянусь, я был с тобой.

— Знаю. Ной рассказал мне.

Они с Эшли обменялись недоумёнными взглядами.

— Вы с Ноем снова вместе?

Мои щёки покраснели от мысли о поцелуе в больничной палате.

— Да.

— Он пробыл с тобой всю ночь, Эхо. — Папа уставился в ботики, и я слышала крупный намёк на сожаление в его голосе. Ной остался, он — нет.

Именно в этот момент мамины слова эхом отозвались в моей голове: «Мы с тобой похожи».

«Нет, мама, это не так. Я похожа на Айреса. Я буду лучше тебя».

Каждую секунду на лице Эшли мелькала взволнованность и надежда. Однажды я любила её, как напомнила мне мама. Было время в моей юности, когда я могла называть её мамой без доли раскаяния. Да, много времени утекло с тех пор. Неудачный брак, распавшаяся семья, но Эшли… она не была злой.

— Прости, Эшли.

Она нахмурилась.

— За что?

Я заставила себя посмотреть на неё.

— За то, что вечно винила тебя. — В её глазах появились слёзы. Я проглотила свою гордость и продолжила: — Мама оказалась не той, кем я её считала, и я подумала, может, и ты не тот человек, каким я тебя вообразила.

Поначалу я хотела извиниться в знак примирения, чтобы иметь возможность начать всё заново с Александром, но, стоило словам сорваться с губ, как у меня отлегло от сердца. Я действительно сожалела, и прощение показалось мне… полезным.

Женщина положила руку на грудь, и по её щекам потекли слёзы.

— И ты меня прости. Мне очень жаль. Я никогда не хотела причинить тебе боль. Никогда. Иногда я говорю, не подумав, и вижу по тебе, что сказала что-то не то. Но ты должна знать… Я всегда любила тебя. Я стану лучше, Эхо. Обещаю.

Я опустила взгляд на свою дёргающуюся ногу. Меня пожирала вина. Она хотела начать всё сначала. С чистого листа. Раз так, нам стоит начать с правды.

— А я, в свою очередь, попытаюсь впустить тебя в свою жизнь. Не понарошку — по-настоящему.

Эшли улыбнулась и кивнула, принимая мои условия.

— Миссис Эмерсон, я пришла вас осмотреть, — сказала медсестра в фиолетовом халате. — Вы не могли бы отойти?

Папа встал.

— Без проблем.

Мне бы надлежало её обнять. Да… стоило бы. Но я не могла. Оставлю это на момент, когда мне искренне захочется.

Восстановление отношений с Эшли не произойдёт в мгновение ока. Я протянула ей руку, и она её сжала.

— Увидимся дома.

— До встречи.

Я чуть не поседела от удивления, когда папа обнял меня за плечи и вывел из комнаты.