Юнофа - Дитя Войны - Маркелов Сергей Юрьевич "Марцелли"

- Пусти, плутовка! Это все твоя вина, что мы нынче так напортачили! Как теперь на глазах подруг показаться?! Стыд-то какой…

- А вот и не отпущу! – схватив за ногу, она принялась тянуть ее на себя.

- Ванесса, погоди меня, мне надо спасать моего братика! – пробубнила Софи и охотно приняла участие в «гонках улиток».

- И ты туда же, малявка! Говорю – никто не покинет этой комнаты, пока всем не станет легче!

- А-а-а! – завизжала Хозяюшка, когда разбойница подмяла ее под себя и принялась растирать ладонями щеки, приговаривая.

- Это поможет поскорее прийти в себя!

- Девчата, не начинайте весь сыр-бор, пока я за карандашик не возьмусь, - принялась активно ощупывать себя Дочка Судьи, разыскивая свою драгоценную Книжечку и волшебный карандашик. – О нет! Кажется, я ее потеряла!

- Да как вы можете думать о подобных пустяках, когда на кону стоит жизнь моего братца?!

- Софи, если эту Книжечку прочтут раньше, чем я ее отыщу, сегодняшний стыд покажется для всех нас – легкой щекоткой…

- Алисия, малышка, ты моя ненаглядная, - переключила разбойница все свое внимание с Ванессы на нее. – Только не говори, что ты и про меня там насочиняла?!

- Если бы только про тебя… Я бы так не волновалась…

- Иди-ка сюды, деточка! Я тебя прямо здесь и сейчас удавлю и спасу этот бренный Мир от очередной ненормальной Писаки… - насколько быстро позволяли силы, поползла на нее Юная Дева.

- Ха-ха-ха, а вот и не поймаешь! – со всей прытью кинулась наутек озорница.

- Скорее, ко мне! Здесь она нас не достанет, - подала ей руку помощи Сестра Милосердия и быстро утянула к себе под кровать.

- Не хорошо послушной доченьки укрывать у себя подобных плохих девочек! А посему – говорю в последний раз – выдай ее! – грозилась кулачками Камилла, оставшись ни с чем.

- Поди прочь! Я тебя знать не желаю! Воровка!

- Как ты меня назвала?! Ах ты мелкая…

- А ну не трогай мою подругу! – потянула на себя Наставницу Ванесса, когда та уже собиралась «штурмовать» убежище девчонок.

- Ванесса, Серада, да чего вы так на меня въелись?! Ума не приложу…

- И ты еще спрашиваешь?! – проскрипела обиженно Сестра Милосердия. – После твоего платочка, пропитанным той микстурой, я смутно помню, что случилось после… Но очнувшись несколько минут назад от собственного храпа в Исповедальни, тут же кинулась бежать куда глаза глядят… Чувствует мое сердечко, я такое совершила – в жизни не отмыться…

- Полностью поддерживаю свою подругу! Я тоже плохо помню, как бегала от тебя на четвереньках, дико рыча и царапая все, что подвернётся под руку…

- Ванесса, милочка, из тебя вышла очень даже премилая кошечка! Вот только коготочки, я бы тебе подрезала, уж больно сильно царапаешься, - вернулась к разбойнице боль во всем теле.

- Р-р-р-р! – зарычала на нее девушка, не зная, как и передать словами весь свой гнев.

- Надо, надо спасать братца, - послышался тут глухой шепот «умирающей» Софиэль.

- Сержи, скорее спасай! Верни ее обратно, пока она бед не натворила…

- Хорошо Наставница! – нашел в себе силы подняться на ноги мальчик и кинулся в погоню за девочкой.

- Сержик, прошу, помоги мне… - проскрипела бедняжка, которую заботливо взял на ручки храбрый мальчуган.

- Софи, послушай меня… Твой брат уже взрослый парень, и сам может за себя постоять… А вот ты, такая маленькая, беззащитная, красивая девочка, что я просто не могу позволить, чтобы тебе причини вред… - горячо прошептал кавалер, унося ее прочь от дверей в этот Жестокий Мир.

- Сержи?! – да жути смутилась девочка от подобных искренних и ласковых слов. – Ты вправду считаешь меня красивой?!

- Конечно! Никогда еще за всю свою жизнь, я не встречал девочки милее и краше тебя, Софи… - перешел на шепот Сержи, с каждой секундой утопая в рубиновых глазках малышки.

- Ах, я сейчас расплачусь! – зашмыгала носиком Ванесса.

- Да поцелуйтесь вы уже наконец! – подзадоривала молодняк разбойница, как и все здешние на миг позабыв про свои хлопоты и заботы.

Даже Алисия и Серада показали свои любопытные носики из своих убежищ.

- Ох, Избранница моего Сердца, мы снова встретились, - нарушил всеобщую идиллию очнувшийся так не вовремя Рики.

Но лишь раз бросив затуманенный взгляд на девочку, ставшую для него Мечтой, у него сердце в пятки ушло.

- Не может быть… Ты… Не меня… - проскрипел бедолага и снова потерял сознание от созерцания, как его Идеал тянется губками к другой девочке. – А-а-а-х…

- Чего это он?!

- Ванесса, подруга, а ты взгляни на все это, как если бы не знала, что наша малышка - это Сержи…

- У-у-у! – закружилась голова у девушки.

- Эх, да будь здесь моя Книжечка, я бы так описала всю эту сцену, у Мамы слюни от зависти потекли, - проскрипела Алисия.

- Теперь у бедняги точно на всю жизнь останется травма… И во всем этом повинна Вы, Камилла!

- О как! Теперь мы уже на «Вы», до чего у вас короткая память. Ведь вы сами пошли на все это ради… - вдруг осеклась Наставница, припомнив самую важную составляющую их Плана.

Вмиг, все детские склоки и обиды отпали сами собой и всех друзей охватило жуткое предчувствие надвигающейся беды, с которой у них не было ни единого шанса справиться…

(2.02.22)

- Это все твоя вина!

- Нашла крайнего! Небось сама и открыла ей все двери…

- Дурак! Я вовсе не про то веду речь…

Зашипели друг на друга парень и девушка, когда, как им было велено, они доставили «посылочку» обратно в сырой темный каземат, где ей предписывалось находиться.

- Так про что же? Просвети дурака-неразумного…

- Энрико, хватит уже строить из себя невозмутимого мужика и осмотрись – на чье мы стороне?!

- Кларисса, ты мне тут не заводи речь про Измену! Ты, как и я, дали присягу ТАДу. Отныне наши чувства и желания не играют решающей роли…

- Бездушный мужлан! – как хлестнет его по щеке со всего размаха девушка, еле держась, чтобы не расплакаться от горячи содеянного.

- Если это все, что ты хотела сказала – возвращайся на свой пост! И смотри больше без глупостей! – прорычал паренек, потирая щеку.

- Так точно! – прохрипела ему в ответ Кларисса и удалилась прочь.

- Прости, - чуть слышно прошептал бедолага, оставшись один, обращаясь не то к девушке, которую любил, но то к заточенной внутри камеры.

Как только голоса за дверью стихли, замученная голодом и мором малышка выползла из своего убежища, что обрела в самом мрачном и сыром углу и без того жуткой темницы.

Всюду здесь царила непроглядная тьма, сырость, стоял невыносимый смрад и затхлость. Но и в подобных бездушных условиях содержания нашлось место Добру и Заботе.

Даже находясь на пороге помешательства, еле держась на ножках, исхудав до состояния щепки, с осунувшимся лицом и широко распахнутыми от жуткого страха глазами, бедняжка нашла в себе смелости и приблизилась к той, которую, даже не удосужившись вынуть из мешка, зашвырнули сюда.

Ткнув пальчиком и убедившись, что там кто-то живой, девушка падает на колени, и дрожащими ручонками принимается рвать завязки. Глухо сопя и спеша как могла, ей вскоре удается вызволить из плена девочку.

Потянувшись к своей ладошке, пленница кусает себя до крови, затем по капельке сцеживает ее в приоткрытые уста сокамернице. Тем самым она желала хоть так помочь ей утолить жажду и возможно привести в чувства.

Почувствовав живительную влагу на губах, еще не до конца понимая, почему у нее такой странный привкус, бедняжка распахивает глазки. И первое что она смогла уловить своим зрением, привыкшим к темноте – это дикий неописуемый ужас и всепоглощающий страх в глазах той, что так заботливо освободила ее, и даже напоила.