История на миллион долларов - Роберт Макки

Прибегнув к драматической иронии, любимому приему Альфреда Хичкока, следует скрыть от главного героя факты, которые известны зрителям.

Героиня медленно направляется к закрытой двери в конце коридора.

СМЕНА КАДРА: за дверью ждет мужчина с топором в руке. СМЕНА КАДРА: она подходит все ближе и ближе к закрытой двери. Аудитория, которая знает то, что неизвестно ей, переходит от тревоги к страху: «Не подходи к двери! Ради Бога, не открывай эту дверь! За ней прячется убийца! Берегись!»

Она открывает дверь и… начинается кровавая бойня.

С другой стороны, если она откроет дверь и обнимет стоящего за ней мужчину…

МУЖЧИНА С ТОПОРОМ

(поигрывая мускулами)

Дорогая, я весь день рубил дрова.

Обед готов?

.. то это будет уже не драматическая ирония, а ложная тайна и ее глупая родственница — дешевая неожиданность.

Очень важно, чтобы любопытство зрителей достигало определенного уровня. Без этого энергия повествования иссякнет. Мастерство сценариста помогает скрывать какой-либо факт или результат, чтобы поддерживать желание смотреть фильм дальше и задавать вопросы. Оно наделяет вас силой, позволяющей озадачить аудиторию, если это необходимо. Но нельзя злоупотреблять этой силой. В противном случае аудитория почувствует разочарование и перестанет воспринимать то, что происходит на экране. Старайтесь вознаградить вашего зрителя за его сосредоточенное внимание честными и глубокими ответами на все вопросы. Никаких грязных трюков, никаких дешевых сюрпризов, никакой ложной тайны.

Ложная тайна — это фальшивое любопытство, вызванное искусственным сокрытием фактов. Тогда экспозиция, которая может и должна быть представлена, откладывается в надежде поддержать зрительский интерес во время показа длинных, драматургически слабых эпизодов.

Представьте, что в самом начале фильма пилот, управляющий самолетом с большим количеством людей на борту, сражается с грозовым фронтом. В крыло самолета попадает молния, и он начинает пикировать на горный склон. В этот момент происходит резкая смена кадра. Мы перемещаемся на шесть месяцев назад, и в течение тридцати минут смотрим ретроспективный эпизод, в котором со всеми подробностями рассказывается о жизни пассажиров и членов экипажа и о том, как они попали на этот роковой для них рейс. Подобная «наживка», или захватывающий роман с продолжением, выглядит как малоубедительное обещание сценариста: «Не беспокойтесь, друзья, если вы сможете вытерпеть этот скучный эпизод, то в конце концов я вернусь к увлекательному рассказу».

Мы идем в кинотеатр с молитвой: «Пожалуйста, пусть все будет хорошо. Пусть я получу опыт, которого у меня никогда не было, и узнаю новую для себя истину. Пусть я посмеюсь над тем, что никогда не казалось мне смешным. Пусть растревожит меня то, что никогда не волновало раньше. Пусть я увижу мир по-новому. Аминь». Другими словами, зрители жаждут неожиданности, которая является обратной стороной ожидания.

Когда персонажи появляются на экране, зрители ждут, что «это» может случиться, «то» должно измениться, мисс А получит деньги, мистер Б познакомится с девушкой, миссис В будет страдать. Если ожидания действительно оправдаются или, хуже того, все произойдет именно так, как представлялось, публика почувствует себя несчастной. Мы обязаны удивлять.

Существует два типа неожиданности: дешевая и истинная. Истинное удивление возникает в результате внезапного появления бреши между тем, что предвиделось, и результатом. Оно «истинное», потому что далее следуетвспышка понимания, когда открывается правда, скрытая под оболочкой вымышленного мира.

Дешевая неожиданность выигрывает за счет уязвимости аудитории. Эмоциями сидящих в темноте кинозала зрителей распоряжается рассказчик. Мы всегда можем шокировать их, вдруг добавить то, чего никто не мог предсказать, или перейти к другой теме, отказавшись от необходимого, по их мнению, продолжения сюжетной линии. Мы всегда можем «встряхнуть» людей, без объяснений прервав повествование. Но, как утверждал Аристотель, «нет ничего хуже, чем приготовиться к действию и отказаться от него. Это шокирует, но лишено трагизма».

В определенных жанрах — фильм ужасов, фэнтези, триллер — дешевая неожиданность является конвенцией и элементом забавы. Герой идет по темной аллее. Откуда ни возьмись на экране появляется рука, которая хватает его за плечо, человек резко поворачивается — а перед ним его лучший друг. Однако за пределами этих жанров дешевая неожиданность превращается в низкопробный прием.

В фильме «Любимое время года» (My Favorite Season) показана замужняя, но несчастная женщина (Катрин Денев). Ее брат, постоянно вмешиваясь в жизнь сестры, в конце концов убеждает ее в том, что она не может быть счастлива с мужем. Она переезжает к нему, в квартиру на последнем этаже. Однажды, ощущая непонятное беспокойство, брат возвращается домой и видит открытое окно с развивающимися занавесками. Бросается к нему, смотрит вниз. Сверху видно тело его мертвой сестры, лежащей на камнях в луже крови. Затем происходит переход к следующему кадру, в котором показывают спальню и ту же женщину, просыпающуюся после короткого дневного сна.

Зачем нужно было в серьезной семейной драме прибегать к ужасным шокирующим образам, порожденным болезненным воображением брата? Возможно, из-за того, что предыдущие тридцать минут фильма были невыносимо скучными, и режиссер подумал, что пришло время применить прием, которому его научили в киношколе.

История формирует смысловое содержание фильма. Поэтому совпадение можно считать врагом сценариста, так как это случайное, абсурдное стечение обстоятельств, которое по определению лишено смысла. Тем не менее совпадения являются частью нашей жизни, и нередко достаточно важной; они могут внести диссонанс в наше существование, а затем исчезнутьтак же нелепо, как появились. Следовательно, мы должны не избегать совпадений, а при помощи драматургии показывать, как они могут случайно возникнуть в нашей жизни, но со временем обрести смысл, точно так же алогичность беспорядочности превращается в логику реальной жизни.

Во-первых, включайте совпадения в свой сценарий как можно раньше, чтобы оставалось достаточно времени для придания им значения.

Вспомните побуждающее происшествие фильма «Челюсти» (Jaws): акула, воспользовавшись случаем, съедает купающуюся девушку. Однако, появившись в истории, акула никуда не исчезает. Она остается и, нападая на ни в чем не повинных людей, приобретает все большую значимость, пока у нас не возникает чувство, что чудовище поступает так нарочно и, более того, ему это нравится. Как мы определяем зло? Это значит причинять вред другим и получать удовольствие от содеянного. Мы непреднамеренно делаем больно людям, но сразу же начинаем сожалеть о случившемся. А когда кто-то сознательно вредит, причем с наслаждением, то источает зло. Таким образом, акула превращается в яркое воплощение темной стороны человеческой природы, которая проглотит нас целиком и будет при этом веселиться.

Следовательно, совпадение не может неожиданно возникнуть в истории, повернуть действие, а затем так же неожиданно исчезнуть. Представьте, к примеру, следующую ситуацию. Эрик отчаянно пытается найти свою любимую девушку Лауру, с которой он потерял связь, но узнает, что она переехала в другое место. После тщетных поисков он заходит в бар, чтобы выпить пива. Рядом с ним оказывается агент по торговле недвижимостью, продавший Лауре дом. Он дает Эрику точный адрес. Эрик благодарит его, уходит из бара и никогда больше не встречается с ним. Нельзя сказать, что подобное совпадение не могло бы произойти, однако оно совершенно бессмысленно.

С другой стороны, давайте предположим, что агент не может вспомнить новый адрес Лауры, но припоминает, что в то же самое время она купила красный итальянский спортивный автомобиль. Мужчины выходят из бара и вместе начинают искать ее «мазерати». Вот теперь они находят ее дом и стучатся в дверь. Лаура, которая все еще сердится на Эрика, приглашает их войти и флиртует с агентом, чтобы позлить бывшего возлюбленного. То, что было бессмысленным счастливым случаем, превращается в антагонистическую силу, препятствующую исполнению желания Эрика. Этот треугольник мог бы наполниться еще большим смыслом на протяжении оставшейся части истории.

Практика подсказывает, что никогда не следует использовать совпадения после того, как минула середина рассказа. Наоборот, начиная с этого момента необходимо все больше передавать судьбу истории в руки персонажей.

Во-вторых, никогда не используйте совпадения для создания финала. Это «бог из машины» — самый великий грех сценариста.