Фрагменты сожалений - Сергей Блейк

не намерен. Быть может, он и вовсе в бегах, отсиживается где-нибудь на северном полюсе. Или сам уже окочурился.

– Может, ты и прав, – энергично закивал Игнатий. Ему хотелось верить в версию Максима. – Но кое-что все равно остается неясным.

– Что?

– Прошло минимум два месяца. Человек погиб насильственной смертью – и ничего, никакой шумихи вокруг. Часто ли в нашем городке убивают людей?

– Так, получается… – Марина прикусила нижнюю губу. Радость – от возможной правоты? – едва не вырвалась неуместным смешком.

Закончить ей помогла Валерия:

– Получается, что тело, скорее всего, до сих пор не нашли.

– Или нашли, но предпочли не трезвонить об этом, – сказал Антон.

– Или убитым мог быть бездомный, которого и искать бы никто не стал, – вставил Максим.

Марина, совладав с собой, заключила:

– А значит, резон вернуться в дом есть. Как бы нам этого не хотелось.

– Дела-а-а, – протянул Игнатий. Наклонился, почерпнул горсть снега, слепил снежок и бросил его в ствол дерева, на дюйм выше снежного пятна, чуть ранее оставленного Арсением.

– Если уж на то пошло, следует учитывать еще одну вероятность, – сказала Наташа, потирая ладони. – Мы можем быть не единственными, кто нашел тело. Может быть, такие же везунчики были до нас или после нас. И они же могли от него избавиться.

– Ну не-е-ет, – устало протянул Арсений. – Давайте обойдемся без новых вероятностей. Заколебало уже все это. Раз уж решили пойти, – пойдем. Строить новые теории, предположения – к черту все это.

– И зачем им – кому бы там ни было – делать это? – поинтересовалась Валерия, не обратив внимания на здоровяка.

Та пожала плечами:

– Для того же, для чего это могли бы сделать и мы. Чтобы избавиться от чувства вины.

Какая-то дамочка на втором этаже одного из корпусов выглянула в окно, не открывая его и не включая в комнате свет. Прищурилась, стараясь разглядеть в темноте, что за шайка галдящих хулиганов вновь столпилась возле тропинки. Толком ничего не рассмотрев – ни лиц, ни одежды, – что-то пробурчала под нос и задернула шторы. Максим заметил движение краем глаза, но, когда повернул голову, ни в одном из окон никого не увидел. Он не знал, слышали их или нет, но решил, что пора заканчивать этот разговор и расходиться.

– Ладно, ребят, – сказал он вполголоса. – В заброшку мы вернемся. Осталось решить, в какой день, во сколько и что будем делать, если покойник все еще там.

Наташа выпалила:

– Если покойник там, мы уберемся оттуда и сделаем анонимный звонок в полицию. Скажем, что нашли труп, но своих данных сообщать не будем.

– Точно, – согласился с ней Максим, – и по следам искать они нас не станут. Даже если начнут на месте какие-нибудь там экспертизы проводить, – поймут, что кто-то недавно там присутствовал, но к трупешнику прямого отношения не имеют.

– Угу-угу, – кивнула Наташа. – Это, как мне кажется, всяко лучше, чем идти в полицейский участок и там обо всем рассказывать. Если им захочется повесить дело на нас – на всех или кого-нибудь одного, – они как пить дать это сделают.

– Тогда решено. Что будем делать – определились. Теперь выберем день. Я предлагаю послезавтрашний, то есть третьего января. Так мы и отдохнуть успеем, и суматоха в городе сойдет на нет. Позднее, наверное, не стоит, потому что будет близиться Рождество, а за ним – Старый новый год, да и вообще учеба возобновится.

– А всем нужно идти? – спросил Игнатий. – Или…

Максим с Лерой переглянулись.

– Наверное, в этот раз не обязательно всем идти, – сказала девушка. – Восьмерым там попросту нечего делать. К тому же чем больше людей, тем проще нас будет засечь издалека. Но и вдвоем или втроем возвращаться опасно: вдруг нам придется давать отпор каким-нибудь… не знаю, кому угодно. – Валерия вспомнила, как следующим вечером после вечеринки вместе с Максимом, Арсением и Антоном они вернулись за обогревателями: Максим и Арсений уносили печи, они же с Антоном вдвоем их подстраховывали, с перцовыми баллончиками (которые девушка купила в соседнем, более крупном населенном пункте, с утра пораньше) на изготовку вглядываясь в темные углы, прислушиваясь к любому шороху. И в какой-то момент, когда они стояли на втором этаже, ей показалось, будто сверху (по всей вероятности, на чердаке) кто-то крайне осторожно сделал несколько шагов и замер, более не выдавая себя до самого их ухода. Отчасти именно по этой причине она тогда настояла на том, что не станут возвращаться ни в подвал, ни даже в чулан – просто вынесут портативные печи. – Поэтому сделаем так. Пойдем: я, Максим, Арсений и… – указательным пальцем она водила по оставшимся ребятам, пока не остановилась на одной из девушек, – …Лиза.

– Лиза? – переспросил Максим, гадая, не ослышался ли. – Почему она?

Та, услышав свое имя, едва заметно вздрогнула. Она догадывалась, что так и произойдет, но не посмела возражать. Боялась.

– У нее реакция хорошая, – ответила Лера первое, что пришло в голову.

Марина вновь сдержала смешок.

– А нам что делать? – поинтересовался Антон.

– Получается, вам остается только ждать, – сказала Валерия. – Ждать и быть на связи. Когда узнаем, что и как, позвоним каждому.

– Я не против, – улыбнулся, довольный положением дел, Игнатий. – А во сколько вы пойдете? Примерно во сколько ждать звонка?

– Пойдем часам к пяти, – ответил Максим. – Ближе к ночи туда идти – ну его к черту. Но и при дневном свете светиться не хочется. Так что ждите звонка часам к семи или восьми вечера. И да, не вздумайте звонить никому из нас, пока мы будем в доме. Мы сами свяжемся с вами.

– Поняли, – ответил за всех Игнатий.

В последующий десяток секунд никто не проронил ни слова. Каждый из восьмерых по-своему прокручивал в голове все то, что они обговорили, а также сценарий предстоящих событий. И каждый старался нащупать в памяти нечто такое – несомненно важное, – что они могли бы