Ships Life, или «Океаны нам по щиколотку!» - Алина Пуаро

— Три, два, два. — прокомментировал Гарри, уперев руки в колени и согнувшись, пытаясь отдышаться.

— Три, два, три. — поправила его смеющеюся русская баскетболистка, которая не собиралась поддаваться всяким европейцам, даже если не так давно они взяли кубок этой самой Европы.

— Вот отвернись на секунду, — Димитрий уже брал подбор с кольца, и Гарри пришлось поторапливаться, чтобы счет окончательно не сравнялся.

— Играем до семи.

— С ума сошли? Жарища плюс тридцать, мы без кроссовок и в комбинезонах…

— Солнце уже зашло и играешь ты с девчонкой, нытик! — весело перебила его Алина.

— И, между прочим, она тебя только что сделала. — Гарри, как ни странно ее поддержал. И борьба закипела с новой силой.

— Вот так вот малышня. — Дышал победитель все-таки тяжело. — Не суйтесь к папочке.

— Семь, шесть, шесть. Ну, по-крайней мере, я не на последнем месте.

— Будь у меня твои кроссовки…

Но Алина не дала Димитрию закончить:

— Будь у меня лишние пятнадцать сантиметров росту, вы б у меня поплясали.

Девушка уже снова стояла у кольца, тренируя руку.

— Между прочим, — Димитрий явно обиделся, — я уже полгода не играл.

— А я месяц! — Алина вспомнила матчи с Рыжим.

— А я года два. Вставай, отпрыск, пошли работать.

— А сколько времени? — спохватилась Алина, ибо часов у нее никогда не было.

— Без десяти шесть.

— О, черт! Почему я никогда не могу что-то сделать вовремя?

Гарри молча покачал головой, поставил ногу на оранжевый мяч и одним глазом наблюдая за Димитрием, который вернулся к отдраиванию какой-то железки в трансформаторном шкафу, вторым увидел как девушка чуть не столкнувшись с Сержем, беседовавшим с Никки на опендеке, сломя голову понеслась к рабочему лифту корабля.

Гарри приподнял брови в знак приветствия, ничего большего особа женского пола, не дарящая себя мужчине, у него заслужить не могла. Никки улыбнулась милой улыбкой, от которой за версту веяло ледяным ветром, и стала что-то быстро объяснять по телефону, сжимая его длинными пальцами с острыми ногтями. В эту секунду у нее был вид ястреба, высматривающего добычу. Гарри поморщился и стал разминать затекшую шею. Алины уже и след простыл к тому времени.

— Надо же, она во время.

— Надеюсь, что она хотя бы душ приняла.

Алину словно окатили ледяным душем, когда она услышала такой обмен репликами между менеджером гифт-шопа и ассистентом. Девушку аж передернуло. С последнего разговора с хорватом, она стала считать его если не другом, то хотя бы приятелем или хорошим знакомым. И уж никак не ожидала такого ножа в спину. «Хотя по большей части, какая разница, что он ябеда, сплетник и кулацкий подпевала. Иногда он нормальный, но оказывается, свинья порядочная. А может, он просто завидует? Ему явно нужна подружка, иначе он всех загрызет. Даже этот сердитый жеребчина не испортит моего отличного настроения. И эта старая страшная кобыла, которая завтра уезжает.» — девушка гордо подняла голову проходя в магазин, где на собрании Ким припасала последнее напутствие.

Но у менеджера, похоже, были другие планы по поводу настроения своей подчиненной. После короткого и холодного напутствия Кимберли приторно улыбнулась и сказала:

— Все по местам. Алина, а тебя я попрошу ко мне в офис.

Алина вопросительно посмотрела на Сержа, но молодой человек быстро отвел взгляд. На работе он не хотел иметь с ней ничего общего. Тем более, что девушка сегодня явно была не в фаворе. На тычок от Наташи Алина ответила таким же недоуменным поднятием бровей. Она и понятия не имела о чем пойдет речь со строгой англичанкой, поэтому ничуть не испугалась. Она встала в дверях маленькой каморки, в которой помещался только стул и стол с компьютером. Второй человек войти туда никак не мог, поэтому она остановилась на входе, ожидая. Ким делала вид, что не замечает девушку, по-другому это назвать было никак нельзя, потому что не заметить второго человека на 2 квадратных метрах было практически невозможно. Алина постояла еще чуть-чуть, оглянулась, увидела Оливию и Наташу, с озабоченным видом выглядывающих из-за дверей магазина, и тактично кашлянула.

— А это ты. Ты могла бы прийти побыстрее. Ты же знаешь, сегодня последний день круиза, у нас много работы.

— Я уже…

Ким устало улыбнулась, как будто русская подчиненная докучала ей последние полгода:

— Послушай, я бы попросила меня не перебивать.

Алина молча закусила губу:

— Так вот. Мне позвонили, и поверь, я меньше всего люблю получать такие звонки. — Ким сделала многозначительную паузу. — Мне позвонили по поводу твоего неподобающего поведения.

Алина продолжала ничего не понимать. За последнее время, кроме отношений с греческим инженером, ничего предосудительного она за собой не помнила.

— Ты должна понимать, что уорнинг, который я тебе даю, соответствует тому, что ты сегодня сделала. Надеюсь в будущем, этого больше не повторится. Корабль, не берег, здесь строгие правила, и тот, кто не следует им, очень быстро окажется дома. Это я повторяю всем и каждому.

— Я не понимаю… — Алина по-настоящему растерялась.

— Тебя сегодня видели на баскетбольной площадке, играющей с офицерами при исполнении служебных обязанностей.

Алина даже задохнулась от несправедливости, не найдя сразу, что ответить.

— Но я же не была там в свое рабочее время. Я-то не сделала ничего плохого?! Почему уорнинг должны давать мне?!

Ким удивленно посмотрела на мошку, осмеливающуюся ей перечить:

— Ты была в неподобающей одежде.

У Алины глаза на лоб полезли:

— В какой одежде, вы полагаете, люди играют в баскетбол? Неймтаг у меня был. Спортивная форма одежды…

— Ты находилась в пассажирской части.

— Но я имела право там находиться!

— Но ты не имела права играть с офицерами. Они были на дьюти!

— Но ведь я не… — Алина никак не могла понять, что же она-то нарушила. — но ведь это нечестно. Просто несправедливо…

— Дорогая. Жизнь вообще несправедлива. — Алине даже на секунду показалась нотка сочувствия в железном голосе англичанки. — Подпиши вот здесь. И возвращайся на рабочее место.

Она машинально подчинилась. А потом девушка еще секунду стояла, глядя, на блестящие темные волосы Ким, собранные в тугой пучок. Она так и не поняла, что ей делать смеяться или плакать. Алина ясно видела свою правоту, в отличии от тысячи других случаев, когда она была неправа или поступала не по правилам, и прекрасно это осознавал. И сейчас в ее душе твердо присутствовала уверенность в полной невиновности. Эта бумажка в руке с собственным предупреждением стала явным свидетельством власти, а точнее бессилия гордой лесбиянки. Похоже, что по-другому достать Алину никак не получалось. Когда девушка это поняла, то и злость ее исчезла без следа. Хотя, откровенно говоря, ее почти и не было. Еще давно Алина прозвала такие случаи синдромом мелкой шишки. Когда у человека было власти с ноготь, но уж использовал он ее на полную катушку. А с тем, что жизнь была несправедлива, Алина познакомилась уже очень давно, так что девушка пожала плечами и криво усмехнувшись, проследовала на промо.