Последний контакт 3 - Евгений Юрьевич Ильичев

сказали, — улыбнулся Синак. — А если без шуток, то взгляните еще вот на что. Видите мигающий индикатор на панели?

— Да! — ответили хором разведчики.

— Это значит, с «Осириса-3» только что пришло сообщение. Впервые за десять лет. И если о содержании послания будем знать только мы, то никто не посмеет и пальцем тронуть ни меня, ни вас. Следовательно, вооружившись этим новым знанием, я могу смело идти не только к Касаткину, но и к самому черту на рога, и ничего мне никто не сделает. Слишком уж важным может оказаться для будущего всей планеты это сообщение.

— Да уж… — протянул Портнов. — Похоже, взяли мы Касаткина за…

— Да мы поняли уже, Вася! — рыкнул Веньяминов и похлопал Синака по плечу. — Ну, давай, док, действуй. Тебе и карты в руки.

Часть 3

Противостояние. Глава 24

На центральном посту «Вольного» раздалась команда: « Командир на ЦП! »

Все офицеры БЗМК, включая бывшего капитана, встали по стойке «смирно». Твердой поступью, чеканя каждый свой шаг, мимо офицеров прошел адмирал Касаткин. Грузно рухнув в чужое кресло, замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Он даже закрыл на секунду глаза, втянул широкими ноздрями очищенный и увлажненный, ионизированный воздух боевого крейсера, вспомнил «тот самый» запах настоящей мужской работы и чуть ли не до слез проникся ситуацией — ОН ДОМА!

Проведя в таком блаженном состоянии несколько секунд, Касаткин пришел к радостному для себя выводу: с тех самых пор, как он в последний раз командовал этим видавшим виды крейсером, ничего не изменилось. Все те же обводы (это Сергей отметил еще на подлете), все тот же изменчивый полиморфный камуфляж, тот же бортовой номер, тот же флаг, то же вооружение и те же силовые установки. Даже внутри ничего не изменилось за восемь лет. Это был тот самый «Вольный», разве что немного поменялось расположение узлов связи и терминалов управления вооружением на ЦП. Но ничего, привыкнуть можно.

Привычным, отточенным за годы службы движением руки Касаткин вызвал из воздуха основное меню управляющей программы «Вольного». Давно настроенная на его ДНК, она послушно отозвалась и раскрыла перед адмиралом командирский интерфейс. Касаткин на мгновение зажмурился, чувствуя, как по спине пробежала волна возбуждения — как же он скучал по этому ощущению! Ничто на свете не сравнится с этим пьянящим чувством безграничной власти, обволакивающим сознание оператора крейсера, словно коконом. Сейчас Касаткину чудилось, что он и не отлучался никуда, что всегда был здесь, на этом самом посту, связанный невидимыми нейронными нитями со всеми главными органами управления гигантского крейсера. Если сильно постараться, можно было даже на миг выбросить из памяти все эти ужасные годы прозябания на Земле. Можно было представить, что он никуда и не уходил, что всегда находился на своем месте — на месте командира флагманского межзвездного крейсера. Сейчас Касаткину казалось, что в его военной карьере не было никакого перерыва, не было никакой почетной пенсии, никакой работы в правительстве — ничего из той бесполезной и муторной возни, что иные называют борьбой за власть. Та власть — она бутафорская, она про риторику, про слова, порой совершенно пустые и ничего не значащие. Да, такая власть тоже необходима, но не она верховодит жизнью. Не может быть такого, чтобы пустая болтовня, подкуп и деньги были сильнее всего вот этого! Касаткин сидел в кресле капитана и каждой клеточкой своего организма ощущал корабль. Вот она — реальная власть, она в его руках. Настоящая власть не там, где принимаются решения, — власть здесь, в руках тех, кто эти решения реализует. А сейчас в руках Касаткина сошлось как первое, так и второе. Отныне только он будет принимать решения, и он же будет претворять их в жизнь. Буквально в первые же секунды слияния с кораблем он скинул с плеч несколько тягостных лет жизни, что в его возрасте уже было немалым облегчением.

«Хотя, — подумал Касаткин, — не будь я участником этой подковерной возни на Земле, хрен бы устоял на своих двоих и добился того, чего добился. Шутка ли, единолично обладать самым мощным флотом Земли?»

Сделав два глубоких вдоха, адмирал открыл глаза и погрузился в изучение сводки. Быстро разобравшись с новым интерфейсом и бегло просмотрев основные параметры и состояние систем крейсера, он, наконец, отдал свой первый приказ:

— Всем вольно, — офицеры выдохнули и заняли свои посты согласно боевому расписанию. — Приготовиться к запуску маневровых двигателей. Штурману проложить курс в заданный квадрат. Васильев…

— Я! — отозвался широкоплечий капитан первого ранга. С этой самой минуты он занимал пост старшего помощника, вынужденно уступив командирское кресло Касаткину.

— Ко мне!

— Есть!

Каперанг Васильев, бывший командир «Вольного», был уже не молод, но держался в своем командирском кресле довольно бодро. На пике своей карьеры он служил первым помощником на «Прорыве», его кандидатуру даже рассматривали в качестве его капитана. Безукоризненно результативного и исполнительного офицера подвинул в этой гонке более амбициозный и деятельный каперанг Кольский. Васильеву же позволили выбирать — он мог остаться на «Прорыве» старпомом и, будь он чуть моложе, наверняка бы так и сделал. Был и второй вариант — распрощаться с перспективой служить на самом современном крейсере Земли и вместо этого занять командирское кресло второго по значимости и мощи крейсера страны. Ввиду своей природной прагматичности (а может, и просто прочувствовав спинным мозгом подвох) Васильев выбрал второе. Лучше быть агрономом в собственном огороде, решил он тогда, нежели рядовым садовником при дворе короля. Поговаривают даже, что с назначенным на «Прорыв» капитаном первого ранга Кольским он бы так и так не сработался — слишком уж авторитарной была манера управления последнего. Впрочем, то были события десятилетней давности, о которых Васильев вспоминать не любил — случилось и случилось, чего уж тут. Тем более что история показала, кто в итоге оказался в плюсе. Кольский вместе со своими непомерными амбициями и гордыней пропал в двух световых годах от Земли и первым получил по башке от инопланетной расы ваэрров. Васильев же тем временем прекрасно себя чувствовал на проверенном временем «Вольном», гоняя по Солнечной системе пиратов и утверждая авторитет страны в том или ином регионе космоса.

Касаткина Васильев откровенно побаивался, причем чувство это появилось отнюдь не вчера. Он всегда таким был и прекрасно знал