Американская империя - Анатолий Уткин

В-пятых, объективные обстоятельства — соотношение вооруженных сил. Их качественные характеристики в США и в западноевропейских странах говорят о решающей диспропорции, препятствующей адекватной союзнической взаимопомощи. Европейцы не слепы в отношении современных реальностей: «Вто время как оборонная промышленность США подверглась значительной реструктуризации, Европа не предприняла должных усилий». Двенадцать авианосных групп, стратегическая авиация, современные средства доставки, наличие баз в 35 странах позволят Соединенным Штатам действовать достаточно уверенно во всех регионах мира.

Чего никак нельзя сказать даже о самых крупных западноевропейских странах, имеющих впечатляющее колониальное прошлое. Ограниченные рамки военной деятельности Франции, Англии и других западноевропейских стран будут сужаться еще более в свете того, что относительно низкий уровень капиталовложений в военную сферу не позволяет им надеяться на некое сближение уровней в будущем. Напротив, наблюдается стойкая тенденция отрыва США от их ближайших союзников в области сверхточного оружия, слежения из космоса, противоракетной обороны, авиационной техники и пр. В этом смысле даже если европейцы пожелают оказать полномасштабную помощь патрону блока, их военных ресурсов будет явно недостаточно, у них не хватит средств существенно помочь Соединенным Штатам на далеких широтах.

НАТО— ЕС

Сторонников укрепления роли Североатлантического союза устраивает складывающаяся «трехступенчатая» военная структура: на вершине — военная мощь США, качественные параметры которой поднялись за последнее десятилетие над западноевропейскими стандартами еще выше; посредине — средние по военной мощи западноевропейские страны — Франция, Британия, ФРГ, которые только лишь начинают сотрудничество в военной области и осуществляют модернизацию лишь в отдельных видах вооружений; на низшей, третьей ступени находятся малые европейские страны, фактически не участвующие в интеграционных усилиях и довольствующиеся фактически устаревшим вооружением. Но такое положение не устраивает Западную Европу, находящуюся в процессе становления, как одного из мировых центров. Поиск взаимоприемлемого пути становится экстренной задачей западной дипломатии.

Английский журнал «Экономист» определил проблему так: «Американский интерес к трансатлантическому сотрудничеству будет пропорционален готовности Европы встретить вызовы будущего: отравляющие газы, бактериологическое оружие, неподконтрольные ракеты, этнические войны на периферии НАТО и далее… Альянс не выживет ни в каком виде, если европейцы и американцы не договорятся о разделении труда» .

Но где то «золотое сечение», то сочетание интересов отдельных стран, регионов, двух половин союза, сочетание несомненного американского лидерства и западноевропейской готовности смириться с этим лидерством? Проблема возникла не сегодня. История как всегда проявляет здесь свою пресловутую иронию. На грядущем этапе западноевропейского самоутверждения, с укреплением так называемой европейской идентичности в области безопасности и обороны, базирующейся на созданном еще в 1948 г. Западноевропейском союзе (ЗЕС), на противоположном берегу Атлантики будут расти сомнения относительно оправданности курса на поощрение западноевропейской военной мощи.

Главный факт, определяющий будущее, заключается в независимости Европейского союза и отсутствии формализованных связей между НАТО и ЕС. Американские специалисты отмечают не только факт принципиальной самостоятельности западноевропейского объединения, но и «отсутствие координации по линии НАТО — ЕС в отношении выработки политики на российском направлении, отсутствие непосредственных двусторонних консультаций даже по вопросу расширения. Это отчуждение отражает органическое стремление каждого из институтов ЕС и НАТО сохранить право на суверенное, независимое решение».

В прошлом реализация «плана Маршалла» и процесс создания НАТО, обеспечившие экономическое и военное сближение двух берегов Атлантики, виделись синхронными и взаимодополняющими. Ныне, на рубеже веков, ЕС и НАТО могут пойти раздельными, сепаратными путями. Большинство западноевропейских стран направит свою внешнеполитическую энергию на укрепление регионального объединения, а не на выработку межатлантического единства. Речь идет о единой валютной и экономической политике и пр.

Формируя желательный себе однополюсный мир, США начинают оказывать давление в направлении сближения ЕС и НАТО, в направлении прямой и косвенной координации деятельности двух этих межгосударственных механизмов. Уже выдвигаются предложения о проведении совместных встреч на высшем уровне глав государств и правительств Североатлантического союза и Европейского союза, обосновывается необходимость выработки единой повестки дня, совместного макропланирования двух организаций. Это главное видимое направление будущей политики США на западноевропейском направлении.

Может оказаться препятствием, во-первых, зреющий в США вопрос, почему деньги и усилия американских налогоплательщиков должны использоваться при решении восточноевропейских конфликтов, в то время как богатые западноевропейцы отказываются нести свое бремя. «Когда понимание этого утвердится, многие американцы начнут жаловаться на то, что Соединенные Штаты несут непропорционально большую долю бремени в Европе. Это в свою очередь поведет к призывам полностью вывести американские войска из Европы» .

Во-вторых, европейская сосредоточенность на процессах внутрирегиональной интеграции, явное предпочтение укрепления ЕС перед консолидацией всей североатлантической зоны может в будущем дискредитировать американскую активность в Европе. По существу, американцы и западноевропейцы в основной своей массе идут параллельно — поворачивая фокус своего электорального внимания к внутренним проблемам. «Память о „холодной войне“ постепенно ослабевает, а вместе с нею и желание поддерживать модернизацию вооруженных сил, необходимость чего никак не диктуется первостепенными приоритетами». Это отсутствие духа экстренности (столь умело разыгранного на рубеже 40 — 50-х годов) и является основным препятствием сближения двух регионов, чьи социальные структуры разнятся, а экономические интересы по многим параметрам расходятся. В этом случае пафос предложений по расширению союза неизбежно увянет, и на поверхность выйдет факт бессмысленности для ЕС отдать свою судьбу в руки далекой заокеанской сверхдержавы.

Начиная с президента Клинтона и все более настойчиво при президенте Буше-мл. американская сторона после окончания «холодной войны» старательно делает вид, что ничего не произошло, ничего радикально не изменилось. На самом деле все изменилось именно радикально. «НАТО, — приходит к заключению М. Хирш, — даже если она расширится как политическая организация, теряет свою значимость даже со стратегической точки зрения. НАТО еще полезна — как это показала последняя стадия афганской кампании, — но как передовой пост американской мощи, а не как особо ценный партнер. Возникают очертания новой мировой системы… Нравится это миру или нет, но американское могущество ныне является осью стабильности во всех регионах от Европы до Азии, от Персидского залива до Латинской Америки. Америка наблюдает за глобальной системой с недосягаемых высот, из космоса и из океанов (после 11 сентября это касается и прежде обойденных вниманием регионов — Центральной и Южной Азии)».

— Едва ли не в отчаянии министр иностранных дел ФРГ Й. Фишер сказал в мае 2002 г.: «Мы отстали от Америки на 200 лет. В институционном плане мы находимся еще на уровне статей „Федералиста“.

Политический аспект

С ушедшей в прошлое ядерной угрозой многие европейцы не могут более мириться с идеей руководства этими простаками и морализаторами американцами.

М. Хирш, 2002

Как формулирует У. Пфафф, «американское политическое сообщество все более воспринимает свою национальную роль в терминах гегемонии (используя этот термин в его необидном смысле), рационализируя свои обязательства защищать необходимую оборону международного порядка, что оправдывает неоспоримое первенство американской военной мощи, скрепляемое элементом национального мессианизма, замешанного на теории божественной предопределенности пуритан». Бывший внешнеполитический редактор «Ньюсуика» М. Хирш призывает союзников признать, что «американская односторонность неизбежна. Это означает признание реальности огромной американской мощи, признание благотворности американской опеки».