Магия сдвигается - Илона Эндрюс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кэрран улыбнулся.
— Ты бы хотела, чтобы я рычал в подходящие моменты и обещал разнести головы на куски?
— Ты не будешь возражать?
— Ну, для меня это может быть натяжкой, поскольку я никогда не делаю ничего подобного.
Я усмехнулась.
— Но если я буду должным образом мотивирован, я смогу сделать все, что в моих силах.
Ох, мальчик мой.
— У тебя есть какая-то конкретная мотивация на уме?
Он наклонился ко мне, в его глазах заиграли крошечные золотые искорки.
— А то.
В дверь спальни раздался приглушенный стук. Кэрран встал, обернул полотенце вокруг бедер (которое не должно было быть горячим, но было) и открыл дверь ванной.
— Да?
— Нам нужно выходить через двадцать минут, — крикнула Джули через дверь спальни.
— Ты не пойдешь, — сказала я ей.
— Я полностью одета и накрасилась.
— Нет, — прорычала я.
— Что, если это хитроумная уловка, и пока вы будете ужинать, придет Хью д'Амбрей и похитит меня?
О, ради всего святого…
— Теперь ты не сможешь выбросить это из головы, — крикнула Джули. — Ты будешь беспокоиться об этом весь вечер.
Кэрран рассмеялся.
Я еще глубже погрузилась в воду.
За что мне это все? За что?
— Кроме того, внизу Асканио, — сказала Джули. — Он говорит, что был очаровательным, а капризного соседа зовут Джастин Томас Роджерс. У Асканио есть его адрес. Дочь мистера Роджерса вчера заявила об его исчезновении. Он получил эту фотографию. Сейчас я подсуну ее под дверь.
Кэрран зашел в ванную и протянул мне фотографию. На меня смотрел мужчина средних лет, лысеющий, худой, несколько обрюзгший. Великан, который бесчинствовал в Гильдии, имел его лицо. Вот оно, подтверждение, которое мы так долго искали.
— Могу я сказать ему, что теперь ты его помнишь? — спросила Джули. — Он пригласил меня на свою вечеринку жалости, и я действительно хочу пойти.
Глава 19
Я ВОШЛА В «Эпплби’с» в своей рабочей одежде: свободных темных брюках, ботинках, сером свитере и простой черной куртке. Вес «Саррат» удобно покоился у меня за плечами. Кэрран шел рядом со мной. Он хотел надеть спортивные штаны, потому что «они легче рвутся». Я спросила его, не хочет ли он, чтобы я купила ему какие-нибудь джинсы для стриптиза, чтобы он не был похож на русского гангстера из фильмов перед Сдвигом, после чего он сильно обиделся и вместо этого надел обычные джинсы.
Джули принесла свои топоры «Кестрел». Она также надела большие черные ботинки со стальными носками, свитер бордового цвета, который я связала для нее, и короткую плиссированную юбку без чулок, несмотря на холод. Некоторым вещам не было логического объяснения. Оставалось просто смириться с этим.
Хостесс посмотрела на нас троих и указала на табличку у себя над головой.
— У нас строгая политика отказа от оружия.
— Что, если мои кулаки — смертельное оружие? — спросила Джули
Менеджер вышел из задней комнаты, увидел нас и почти побежал по коридору.
— Вы можете оставить кулаки, — сказала хостесс. — Но…
Менеджер остановился перед нами.
— Проходите. Ваш столик ждет вас.
Хостесс открыла рот и тут же захлопнула его.
Он повел нас в заднюю часть ресторана к столику у окна. Стол был рассчитан на шестерых. Мой отец сидел один, завернувшись в простой коричневый плащ. Плащ знавал лучшие дни, а глубокий капюшон, скрывавший его лицо, был изношен. Он изо всех сил старался быть незаметным, его магия сгустилась и обволакивала его. «Бог в одежде нищего» был впечатляющим, но я все равно раскусила бы его.
Когда мы приблизились, он откинул капюшон, и меня поприветствовало лицо моего отца. Хью однажды описал его как «восход солнца». Сказать, что Роланд был красив, было бы грубым преуменьшением, все равно, что назвать ураган легким бризом. Мой отец был красив, его лицо было идеально пропорциональным, с бронзовой кожей, квадратной челюстью, обрамленной короткой седеющей бородой, пухлым ртом, мощным носом, высокими скулами и большими темными глазами под густыми бровями. В тот момент, когда вы встречались с ним взглядом, вы забывали обо всем остальном.
В Библии, в книге Иова, был отрывок, в котором говорилось, что не возраст гарантирует мудрость, а дух человека, дыхание Всемогущего дает мудрецам понимание. Когда смотришь в глаза моего отца, его дух смотрит на тебя в ответ. Глаза сияют с такой силой, словно сама магия наполняет их. Он был человеком, который ходил по Земле еще до того, как была написана Библия, и его мудрость была такой же величественной и неподвластной времени, как горы Сарават. Это не помешало ему совершать человеческие ошибки или быть невосприимчивым к таким мелким вещам как месть, наказание, или убийство моей матери, потому что он считал, что я слишком опасна, чтобы родиться.
Ага, так оно и было.
Позади меня споткнулась, но удержалась Джули. Кэрран казался совершенно равнодушным. Бывший Царь Зверей был не впечатлен.
Кэрран подошел к столу и выдвинул два стула. Я села на один, а Джули — на другой, сбоку. Если все пойдет наперекосяк, я смогу за полсекунды левой рукой затолкать ее в соседнюю кабинку.
Кэрран сел рядом со мной. Его лицо было расслабленным, выражение нечитаемым.
Менеджер вертелся рядом с нами с выражением полной преданности на лице.
— Чай со льдом, — сказала я.
— Кока-кола, — сказала Джули.
— Чай со льдом, — сказал Кэрран.
— Чай со льдом для меня тоже. На этом все, — сказал мой отец.
Менеджер ушел.
— Есть ли какой-нибудь способ, который воздержал бы тебя от ворожбы над нашим официантом? — спросила я.
— Я ненавижу плохое обслуживание, — сказал он и улыбнулся. — Я взял на себя смелость заказать картофельные чипсы и луковые кольца. Я так рад, что мы смогли это сделать.
Пришло время играть свою роль.
— Башня, отец. Я хочу, чтобы она исчезла.
— Это не башня. Просто высокое здание.
Я достала «Полароид» из внутреннего кармана куртки и положила его на стол.
— Это модель башни.
— Мы рассматриваем это как угрозу, — сказал Кэрран. — Если вы хотите войны, вы ее получите.
— Я строю резиденцию, — сказал Роланд.
— Зачем?
— Чтобы я мог быть ближе к тебе, конечно. За эти годы мне разлюбились отели, и я хочу останавливаться в удобном месте, когда буду навещать вас.
— Я не хочу, чтобы ты навещал меня.
— Родители не всегда делают то, чего хотят дети, — сказал Роланд. — Иногда они появляются без предупреждения и придираются по поводу каких-то привычек в еде. И я собираюсь действовать именно так. Вы двое назначили дату свадьбы?
— Не меняй тему, — прорычала я.
— Цветочек,
