Фантастика 2003. Выпуск 1 - Николай Науменко

Но, повторяю, главным в те минуты было — выйти из сопространства; своё, родное уже казалось домом, где преодолевать придётся разве что расстояния, но то дело уже привычное. Мы старались вести себя так, как всегда, разве что выполняли положенные действия чуть медленнее, потому что каждый ощущал: нервы на пределе, и если не держать себя под прессом, одно неверное движение — и взорвёшься чуть ли не истерикой. Может быть, именно самоконтроль, ни на миг не ослабевавший, и позволил нам хорошо, нет — образцово, я бы сказал даже — идеально войти в ре-прыжок и через положенное «чужое время», — люди космоса знают, что я имею в виду, — вернуться в нормальное метагалактическое пространство, в котором существуют звёзды, туманности и всё, чему надлежит быть.

Минуты две, повскакав с мест, мы орали, обнимались, словом — вели себя нештатно. Но быстро пришли в норму, потому что, каким бы трудным ни было только что завершённое дело, самым важным и тяжёлым становится то, которое ещё только предстоит. И мы стали определяться в мире, в том его уголке, куда нас занесла нелёгкая.

Первым впечатлением, возникшим у нас в результате, было: если и есть во Вселенной уголки поглуше, то никому из нас видеть такие не приходилось. Стараясь обеспечить безопасность возникновения в нормальном пространстве, мы явно переусердствовали, задавая предельные требования к качеству вакуума, да ещё наш кваркотронный штурман, словно уловив наши опасения, сделал всё по максимуму. В общем, откровенно говоря, нам стало зябко.

Собственно, повода для паники никакого не было. Все были живы и вроде бы здоровы, корабль тоже вёл себя молодцом и не грозит вдруг взять да развалиться. Извне, из пространства, тоже ничего, кажется, нам не угрожало; наоборот, вокруг нас расстилалась самая настоящая пустота — приборы это подтверждали. Ожидаемых звёзд мы не увидели, туманностей — аналогично, никакой пыли, не говоря уже о микрометеоритной угрозе, даже индикаторы всех полей почти что опирались на нулевые риски, словом — мечта, да и только. С другой же стороны, наша заявка относительно тяготеющего центра всё же была учтена и выполнена: одно небесное тело в обозримом пространстве присутствовало, хотя оказалось оно значительно меньше, чем мы заказывали. Так что же, в конце концов, заставило нас хмуриться и качать головами, переглядываясь?

Наверное, та самая интуиция, подсказывавшая, что когда всё идёт так хорошо, что дальше просто некуда, надо объявлять готовность один, потому что ситуация дозрела до крутой перемены. И уж во всяком случае, не расслабляться ни в малейшей степени.

Так что никого не удивило, когда Мастер объявил о своём решении:

— Всем на посты, режим сближения. Курс на тело, на антиграве — убирать мощность помалу, по маковому зёрнышку, аналитикам доложить о возможных помехах с других румбов, энергетикам — начать заправку по возможности, докладывать трёхминутно. Прочим заведованиям — обеспечивать нормальную работу механизмов и приборов.

Смысл вам, конечно, понятен. Когда корабль выходит из прыжка в относительной близости к тяготеющему телу, антигравы по автомату уравновешивают вас в пространстве, нейтрализуя исходящее от тела притяжение, и тем самым дают возможность разобраться и если уж идти на сближение, то в удобном для вас режиме; иногда для входа в такой режим приходится даже подгонять себя моторами, иногда наоборот — жать на антигравы, и при помощи такого регулирования выйти на ту орбиту, которая нам нужна, чтобы внимательно осмотреться, понять — к чему же мы подходим и нужно ли продолжать сближаться с телом — или пора срочно бить по газам и драпать подобру-поздорову. Такие режимы реже выполняются в отношении звёзд, во всяком случае обладающих светимостью, потому что, как всем ясно, уже анализ их света даёт возможность оценки и состава звезды, и её излучения, и температуры, и (в пределах) массы, что даёт уже достаточно информации для того, чтобы найти её в астролоции и, следовательно, определить своё место на этом свете. Посадки на звезды, даже самые прохладные, как вы понимаете, не предусматриваются. То есть со звёздами всё относительно просто.

Но нас-то вынесло не к звезде — это и послужило основной причиной нашего — ну, смущения, скажем так. Нас угораздило выйти на «Бродягу». Именно так у профессионалов именуются одинокие небесные тела планетного типа, не принадлежащие ни к какому звёздному семейству, неизвестно как возникшие (по этому поводу ещё идут дискуссии, не очень, правда, оживлённые — хотя бы потому, что практических встреч с такими телами до сих пор не происходило, так что и состав их, и условия на поверхности никем никогда не исследовались, всё это относилось к области предположений и догадок, а не имея надёжной информации — трудно и судить об условиях их возникновения, хотя большинство считает, что они всё-таки возникали при образовании звёздных систем и лишь потом какими-то гравивихрями были оторваны, кто-то другой потянул было их к себе — но не успел привязать, и тело осталось одно-одинёшенько в просторе мироздания; одним словом — дело тёмное во всех смыслах слова, поскольку они, конечно, свечением не обладают). Вот, значит, куда мы сподобились попасть, и было это, с одной стороны, весьма и весьма интересно, с другой же — вряд ли могло нам помочь в локализации, поскольку в астролоции такие тела до сих пор не заносились, и определиться по нему можно было, наверное, с той же степенью надёжности, как мореплавателю в открытом море — по небу, наглухо завешенному тучами. Впору было загрустить. Тем более что наше требование пустого пространства, как я уже докладывал, было выполнено в лучшем виде, а именно — кроме этого тела, повторяю, чтобы вы твёрдо усвоили, — мы вообще ничего не наблюдали, ни единого светила, ни туманности, ни малейшего светлого пятнышка, так что нам предоставлялось решать: то ли нас вынесло в точку, равноудалённую от всех галактик, и так основательно удалённую, что свет их этого места не достигает, а поглощается, не успев долететь; то ли (и это казалось куда более вероятным) попали мы в самый глаз газовой или пылевой туманности, очень успешно экранировавшей нас от проникновения хоть единого лучика. Впрочем, и у такого варианта были свои недостатки, а именно — ни пыли, ни даже газа вокруг нас просто не имелось. Хотя — в оке урагана тоже бывает тихо и спокойно.

Словом, обстановка оказалась такой, что необходимо было, чтобы не запсиховать, поставить себе конкретную задачу и выполнять её — иначе недалеко было бы и до паники. Как вы уже поняли, Мастер первым это сообразил и потому сразу ввёл всех нас в рабочий режим. Сближение с телом — задача нормальная и привычная, а выполняя такую рутинную работу, скорее придёшь в желаемое состояние, чем даже, наверное, с помошью медитации.