Бронзовая Жница - Ирина Орлова

оптимистично заявил маргот. — Потом будет второе, и ты выйдешь вперёд. Он привыкнет! И, возможно, однажды позволит тебе прикоснуться к нему.

Он ковылял так быстро, что не сразу заметил: брат остановился. Тогда маргот обернулся и с недоумением нашёл его глазами на тропе. А Вранг, не подходя, сухо сказал:

— Морай. Чего ты добиваешься? Я твой пленник уже почти целый лунар. И за всё это время ты проявляешь ко мне дружелюбие, будто хочешь возрождения братских чувств. Чего ради? Мы не станем союзниками после случившегося.

Морай развернулся на пятках и подошёл к нему. И пихнул его в плечо — точь-в-точь как в детстве после очередной удачной авантюры. И такая же улыбка заиграла на его лице.

— Не станем, — подтвердил он. — Но это не изменит нашего родства. Ты, как и я, сын маргота Минорая; и ты можешь стать доа. Я хочу, чтобы ты им стал. Мвенай будет отличным лётным супругом для тебя.

Однако он не нашёл в синих глазах Вранга ни намёка на воодушевление. Ни гордости, ни амбиций драконьего лорда, ни тёмного желания наконец получить истинную силу. Младший брат смотрел отрешённо и непоколебимо. И впервые из его уст прозвучало мрачное, но как никогда твёрдое заявление:

— Нет, Морай. Нашего родства, конечно, ничто не изменит. И ничто не изменит тех дней, когда ты был моим героем, единственным из братьев, кто был для меня, Вельга и Мальтары спасителем от старших. Но после этого ты превратился в моего тюремщика. В мой позор. Приковал меня к Астралингам. Лишил меня всего. И этого тоже уже ничто не изменит. Не предлагай мне своих благ, не мани меня драконом и не играй со мной в добродушие. Я не забываю и не прощаю.

Морай замер. Он посмотрел на брата с недоумением и на мгновение даже ощутил обиду в глубине души.

Но потом тут же принял невозмутимый вид. Он мыслил совсем иначе и смотрел лишь в будущее.

— Это не имеет значения, — сказал он. — Хочешь ты или не хочешь — стая будет продолжать полёт. И ты, её часть, рано или поздно — со мной или без меня — распахнёшь свои крылья.

15. Старые друзья хуже новых

Следующим днём Эйра, отправляясь поутру в Лордские Склепы, задержалась в холле. Чутьё заставило её проверить, что за бугорок образован ковром прихожей. И это оказалось маленькое колечко — медное, со стёклышком, будто драгоценным камнем — украшение Почтенной.

Тут же в голову Эйры закралось несколько неприятных мыслей.

«Если Почтенная была здесь, и Морай не сказал мне об этом, то значит, он не хотел, чтобы я знала. Поэтому спрашивать его я не стану. Навряд ли ему понравится, что я поеду в “Дом культуры”. Но, пока он занят со своими авторитетами от местной контрабанды, он не будет интересоваться, куда я собралась. В конце концов, я целыми днями где-то снаружи».

Поэтому Эйра привычно позвала одного из мечей Мора, чтобы он сопроводил её. И поехала в свою прежнюю обитель в чепце с вуалью, чтобы чуть скрыть лицо.

Теперь её тёмные одежды были с мехом и бархатом. Длинная накидка на уличном платье имела подбивку из чёрной лисицы, а руки украшали перчатки из кожи пантеры. Довершали картину дорогие сапожки и множество нижних юбок; обласканная марготом куртизанка одевалась, как знатная леди. И передвигалась на двуколке.

Однако она не придавала значения этим прелестям достатка. Разум её был весь устремлён в её ремесло. Она только в вопросе бижутерии отметила своему покровителю, что предпочитает пирит — за его особые природные свойства — и поэтому продолжала носить браслет от Печальной, невзирая на его неподобающую дешевизну. Тогда Морай подарил ей ещё и тяжёлые серьги из «кошачьего золота».

Словом, Эйра совершенно искренне не подозревала, какой фурор произведёт её появление в «Доме». Она сошла с двуколки и, придерживая свой чёрный бархатный подол, постучалась. То был послеобеденный час, когда полуголые куртизанки ещё только переодевались.

Внутри раздалась возня, и ей открыла Злая. Она обомлела.

— Великая Матерь! — выдохнула курносая Злая и отшатнулась назад, к остальным. — Жница! Это ты?!

«Вообще-то не узнать меня сложно», — подумала Эйра со смешком и дружелюбно улыбнулась сбежавшимся отовсюду девушкам.

— Доброго дня, подруги, я очень извиняюсь, что явилась во внеурочный час…

«…да ещё и в таком помпезном виде, о котором я только сейчас подумала, и теперь мне стыдно…»

— …но мне надо видеть Почтенную.

— Шница, щёрт побери! — выпалила Любопытная. — А ну сядь! Дай посмотреть, что это на тебе?

— Лисица! Горная, чёрная! — ахала Впечатлительная.

— Ты же одета как маргаса, дорогуша! — восклицала Милая.

Они тянули её за руки и за края пелерины, склонялись к сапогам и рассматривали её всю, как вешалку в ателье. Эйра сгорала от смущения. Особенно её стесняли пристальный взгляд юной Артистки и слёзы в уголках глаз Болтливой.

Тогда она всплеснула руками и вскочила. И воскликнула:

— Девочки, милые, да мне же это всё… для удобства было дано! Я даже не думала, что это что-то столь ценное… держите! Вот вам перчатки, вот вам серёжки… Вот вам мой чепец и заколка! А вот нижняя юбка… А ты, Болтливая, умоляю, не плачь — держи мою накидку!

— Не нужна мне твоя накидка, — всхлипнула Болтливая, стискивая в кулаках свои пшеничного цвета кудри. — Мне маргот был нужен, а он тебя теперь любит…

— Да нет же, я при нём просто работаю, — отвечала Эйра.

— Да не оправдывайся ты, — проворчала Угрюмая. — И отдавай накидку мне. Болтливая, правда, не реви уже — ни одна фаворитка не вечна. Надо просто успеть получить от этого всё.

— Да я с этой поганой прогонкой уже через полгода в старуху превращусь! — разрыдалась Болтливая. Она отказывалась принимать утешения смущённой Жницы и других девушек.

Тогда Эйра, покачав головой, вручила Артистке последнее — свой тряпичный ридикюль — в нём она всё равно ничего не возила. Денег у неё при себе не было — лишь то колечко Почтенной, что она сжимала в ладони.

Рыжая девушка приняла её подарок с благодарностью, но всё равно смотрела на неё как-то странно. Может, у неё изменилось мнение о карьере куртизанки после подобного.

На шум наконец появилась Грация. Обычно она возникала, как чёртик из коробочки. Но теперь она была какая-то странная: медлительная, напряжённая. Одетая в необычайно тусклый для неё серо-мятный цвет.

— Ах, Бронзовая Жница прибыла, — произнесла она, прижимая веер к губам. — И какова… Смотрите, девочки, смотрите! Будете, как она. А приближённые маргота случаем не справлялись