Уайтбол - Ирина Белояр

— Дорогая передача…[17]

— Вот так, — тут же выступил Резонер. — Перерожденные уйдут в отстой и передохнут — а этим ничего не будет. Приспособятся, выработают иммунитет, наплодят детей — социальных мутантов. Человечество воспрянет. Человечество возродится из дерьма и быдла. И будет жить. На одних инстинктах. Разум себя давно исчерпал.

— Разум, как считает Релятивистский Дьявол, — тоже категория весьма относительная, — заметил Комендант.

Релятивистский Дьявол тут же выскочил на передний план, как чертик из табакерки:

— Меня тут поминали?

— Не вас поминали. Разум.

— А где это?..

— Господа, господа! — вдруг всполошилось Эго. — Куда мы пришли? Мы же собирались за деньгами. А притащились к собственному подъезду.

— Между прочим, куда откочевал нынешний банк? Или он совсем сгинул?

— Среднеросск, — отозвался Провидец через полминуты. — Проспект Астронавтов. Там тоже новая лакуна, в тандеме с давешней.

— Прошлое или будущее?

— Прошлое. Восемнадцатое октября сего года.

— Без маятников?

— Пойдите к черту.

…Мужики у заплеванного столика поглощены выпивкой и дискуссией. Больше во дворе никого нет.

— Уайтбол с ними. И с банком, и с деньгами, — сообщил Улисс. Закрыл глаза, представил себе аллею Битцевского парка и шагнул туда.

«Шагреневые» птицы

Арсен выплыл из забытья. Лоб в испарине, и опять знобит. Грудь заложена — ни вдохнуть, ни выдохнуть… Закашлялся, на одеяле появилось мокрое пятно. В полумраке пригляделся. Похоже, кровь.

Бункера-сарая больше нет. Вокруг — каменные стены… Пещера. Из-за угла пробивается тусклый свет. А с противоположной стороны тянет сквозняком.

Арсен лежал на земле, закутанный в тонкое шерстяное одеяло. Одежда пропала, обувь тоже. Исчезли консервы и водка.

Надо куда-то идти… а куда идти? Снаружи дождь. Или уже нет дождя? Вчера было солнце. Или солнце было в прошлом году? Не помню.

Когда-то нечто подобное уже происходило. Воспаление легких? Или в тот раз — малярия? Что-то одно или все сразу, или по очереди? Неважно, главное — выжил. Или это все — в прошлой жизни?

Пить хочется. Где-то в глубине пещеры журчит вода. Человек поднялся на четвереньки и тут же наткнулся коленом на острый камень. Все равно надо встать…

— Говорили тебе — не раздевайся. И не разувайся, — раздался голос откуда-то сверху.

Арсен поднял глаза. Над головой висела брезгливая маска Резонера.

…В Битцевском парке — развезень: трое суток подряд лило. Это к лучшему — гуляющих мало. Придурок Каспер, помнится, ехидно заявил, что после смерти Улисс выглядит, как самый настоящий покойник.

В общем-то, он и есть покойник. Зомби. Одно слово — человек без тени.

Скиталец добрался на Воробьиную плешь, рассыпал на землю овсянку. Прислонился к дереву, наблюдая, как слетаются на корм — нет, не воробьи и вообще не городская живность. Нечто совсем другое. Подарок уайтбола.

«Шагреневые» птицы. Когда исчезнут все — пустота вернется окончательно.

Полтора часа назад птиц стало на одну меньше: в огромном кирпичном доме неподалеку от метро Алексеевская…

…А больше их почему-то в последнее время не становится.

Женщин угадывать легче, чем мужчин. Малознакомых — легче, чем хорошо знакомых… Труднее всего угадать себя. Иногда кажется: если попасть в точку — проклятие уайтбола рухнет. Но это, скорее всего, не так.

Трех пернатых скиталец убрал собственными руками. Точнее — руками уайт-хантера. С первыми двумя все было исходно ясно: стервятники. Если оставить им жизнь — ополовинят стаю.

С третьим — еще хуже. Этот герой боролся с уайтбол-террором. По ходу дела семимильными шагами двигался к президентскому креслу… Если бы, не дай бог, дошел — террор показался бы безобидной сказкой на ночь, по меньшей мере — уайтболистам…

Улисс поднял глаза к небу, спросил неизвестно кого:

— Почему так получается? В чем мы провинились?..

Небо промолчало. Маски — тоже. Скиталец попробовал задуматься — мысли исчезли совсем. На секунду вокруг сгустился туман. Когда рассеялся — лес и птичья стая оставались на месте, вообще все было по-прежнему. Только про убиенного на Алексеевской «шахматиста» Улисс напрочь забыл.

…Шахматист. Его долгая партия сводилась, как положено, к перемещению фигур на доске. В реальности они при этом тоже перемещались. Очень хорошо играл — еще в школе стал мастером спорта.

…Та птица, которая бродит особняком, подбирая овсянку по самому краю — это Мила. Раньше клевать отказывалась, сидела, нахохлившись. Теперь депрессия прошла, но все равно пташка держится в стороне.

Она «дотронулась» два года назад. Белым мячом обзавелось некое агентство недвижимости. Чья это была ширма и какого черта они собирались там делать — уайтбол их знает. В порядке эксперимента руководитель пихнул в зону аномалии собственную секретаршу. У девушки хватило ума не рассказывать по возвращении, чем ее благословил мяч.

А он ее благословил телепатическим даром. Теперь стоило Миле посмотреть на человека — вся изнанка человека была, как на ладони. Удобно, конечно, но… не в коня корм. Пару дней бешеными от ужаса глазами девушка наблюдала содержимое чужих мозгов. На третий день бросила заявление на стол, заперлась дома, боялась выйти даже за хлебом.

С Милой исходно было ясно: с «подарком» — не жилец.

Десяти минут общения с ней скитальцу хватило под завязку. Все десять минут он успокаивал себя тем, что пока она рассказывает о своих проблемах, ей некогда шарить в мозгах собеседника. Потом сломался и без всякой моральной подготовки выдал то, с чем пришел: предложение перебраться в Три мира.

Она замерла с чашкой, не донесенной до рта. Потом со всей силы шарахнула кулаком по столу, схватила кофейник, швырнула на пол, разрыдалась, убежала в соседнюю комнату и заперлась там.

Несколько минут Улисс ждал, изучая аквариум с какими-то ящерицами. Мила не появлялась.

На следующий день ему пришло раздраженное письмо килобайт эдак на десять. Кроме эмоций в нем содержалось согласие покинуть Землю. Суть сводилась к тому, что раз она (Мила) такая серьезная обуза даже для товарищей по несчастью, хотя они (эти товарищи) ничем не симпатичнее всех остальных уродов, то она уберется куда угодно — хоть в космос, а лучше — еще дальше. Письмо заканчивалось лозунгом: «Ненавижу двуногих!»

Страшная штука — идеализм. Как змея, греющаяся на солнце. Безобидна, пока не наступишь ей на хвост.

…Наверняка девушке понравилось на Эребе. В этом мире разного калибра ящеры преобладают над прочей фауной, включая двуногих. Учитывая страсть телепатки ко всяким ползучим — змеям, черепахам, саламандрам…