Марсианин - Александр Богатырёв

Через некоторое время странное интервью закончилось тем, что «Троцкий» выпрямился и перевёл таки свой взгляд на директора.

— Ну что же, Елизавета Васильевна, работы хорошие. Думаю надо взять парня на испытательный срок… Посмотрим в деле, а дальше видно будет, — сказал он и вопросительно уставился на директора. Та в ответ посмотрела уже ему в глаза и молча кивнула.

— Можете оформляться! — широко улыбнувшись заявил «Троцкий» Вадику, — отдайте свои документы секретарше, она у нас по совместительству отделом кадров заведует, и можете проходить в комнату двадцать четыре. Там будет ваше рабочее место.

Директор на этот пассаж укоризненно глянула него и тут же вставила:

— Лёва! — а то, что человек тут совершенно новый ты не учитываешь? Ты бы его коллективу представил.

— Ничего, управится сам.

— А ваши крокодилы?! Ты же знаешь, какой там контингент!

— Не беспокойся, не сожрут, — усмехнулся «Троцкий», — По крайней мере не успеют. Я всё равно сейчас туда иду.

Когда за Вадиком закрылась дверь директор вопросительно посмотрела на того, кого она назвала Лёвой.

— Ну и как твоё мнение?

— Да уж прям как тот в молодости… один в один.

— И не говори, лишь бы этот был не тот — мрачно добавила директор — Если он хотя бы в половину такой талантливый как его рисунки, это будет нечто…

— Тот тоже талантлив.

— Только сволочь! — произнесла директор сквозь зубы.

Вадик же вышел из кабинета в полном изумлении от повышенного внимания к своей персоне. У него было даже возникло странное ощущение, как будто он не в реальности тут пребывает, а во сне. Всё было каким-то нереальным. И обстановка, больше по стилю соответствующая какому-то Западному офису, и люди его заполняющие. Как по одеянию, так и по странному вниманию к его личности.

Даже вот эта секретарша которая тоже с превеликим любопытством на него таращилась как на редкую ядовитую рептилию в зоопарке, и та была какая-то нереальная. Больше киношная… нет, даже мультяшная.

Вид у неё был такой.

Платиновая с прозеленью причёска с густой очень ровно обрезанной чёлкой, густые и длинные накладные ресницы, зелёная помада, зелёный лак на ногтях и зелёное же платье, делали её какой-то кукольной. Она сидела за своим компьютером и внимательно следила за обалдевшим Вадиком, ожидая от него что-то.

Непонятно чего. То ли хорошее, то ли плохое.

Вадим с каменным лицом подошёл к её столу и молча подал пакет с документами. Пока же секретарша его распечатывала, он по привычке огляделся.

И взгляд его случайно упал на табличку привинченную к двери директора. Когда он сюда входил в первый раз он её даже и не посмотрел. Ныне он прочитал полностью.

На ней значилось: «Дьяченко Елизавета Васильевна. Директор».

От весьма нехорошей догадки у него чуть разум не помутился.

Ему очень захотелось быстро отсюда убежать.

Искушение Вадика

— Вызывали, Елизавета Васильевна? — спросил с показным подобострастием Александр, согнувшись в полупоклоне у двери, как заправский лакей. В ответ Елизавета только с осуждением глянула на родственничка от чего он тут же понял, что она не в настроении и играть в эту игру не намерена. Александр хмыкнул, принял деловой вид и пошёл к директорскому столу. Елизавета глянула снова, блеснув при этом своими очками.

— Подойди сюда, — строго сказала она кивком головы показывая, что ему стоит зайти за её стол, чтобы был виден экран компьютера, — Смотри.

Тот обошёл стол и уставился на экран. На экране как раз была выведен недавно сделанный Вадимом рекламный плакат. Ему самому он очень понравился, от чего даже некоторая зависть его взяла на Вадика, что такие высококлассные вещи и так легко у него получаются. Про такие произведения обычно говорят: «Просто и со вкусом».

Вот этого самого «Просто…» Александру часто очень не доставало. От чего и завидовал. Слегка завидовал. Слегка, потому что всё-таки и у него самого иногда очень хорошо получалось. Правда редко, но получалось.

Но сейчас с этим рекламным плакатом сложилась весьма двойственная ситуация — заказчику почему-то он не понравился. Почему — оставалось только гадать, но как-то «разруливать» ситуацию было надо. От чего Александр как терьер сделал стойку и превратился весь во внимание.

Он знал характер своей сестры и приготовился к тому, что его будут отчитывать как мальчишку (ведь это он передавал от заказчика техзадание и следил за исполнением), а работу ругать.

Вдоль и поперек ругать, указывая на явные и скрытые недостатки. На это сестричка была мастер.

Но продолжение его поставило в тупик.

Слегка помолчав Елизавета выдала:

— Я, вот смотрю на эти работы, и поняла, что мы очень много упускаем… Точнее упускали. Не знаю как ты, но я раньше этого не замечала.

— …Что наша Инночка похожа на эльфа? — снова решил пошутить брат, поняв по тону, что отчитывания не будет.

— Причём тут Инна! Инна просто дура! — уже неприязненно отозвалась Елизавета, ясно давая понять, что игры не принимает и настроена весьма серьёзно, — Но ты посмотри, как он её изобразил!

— Ну… хорошо изобразил. Очень хорошо изобразил, — с энтузиазмом заявил Александр при этом совершенно не кривя душой. Тем более, что сестричка в своё время насобачилась влёт определять врёт человек или нет. Поэтому он не опасался за то, что она его на неискренности поймает и учинит очередную головомойку.

— И реклама вааще супер! Идеал! И на Инку спрос подымется до небес, — присовокупил Александр.

Он недоумевал, что же хочет от него двоюродная сестра. Что она хочет всем этим сказать, и просто косил под дурака, рассчитывая на то, что она просто потеряет терпение и расскажет сама. Тем не менее Елизавета просто пропустила последнюю тираду братца мимо ушей.

— В нашей обычной рекламе… есть что-то такое, АГРЕССИВНОЕ… — заявила она всё также напряжённо изучая изображение на мониторе.

— По канону рекламы оно так и должно быть, — заметил Александр.

— …и грязное, — закончила фразу директор.

— Грязное?! — поразился брат, — где?

— В переносном смысле. Вот посмотри на то, как изображена тут женщина. Это не потаскушка. Как на большинстве реклам.

— Ну да! — хохотнул братец, — я уже давно Осокину говорю, что его бабы на плакатах выглядят так, как будто только что из борделя сбежали.

— А вот эта — нет. Выглядит человеком. Чистая!

— Хм… действительно. Чистая, — Александр отметил про себя, что сестра очередной раз его посрамила найдя то, что сам он почему-то не заметил, почему решил перевести на то, что хорошо понимал и на что, в своё время, сам обратил внимание, — И как она солнышко на ладошке держит!

— С достоинством… — кивнула Елизавета.

— …И вид у неё мечтательный…

— …Что почему-то очень хорошо соответствует теме.

— Нда! А техника исполнения, выглядит несколько архаичной… впрочем, это тоже хорошо сочетается… И не скажешь, что он там никаких институтов не заканчивал. Может всё-таки что-то закончил, но скрывает?

— А зачем? Нет смысла. Может начинал, но бросил… но всё равно это к делу сейчас не относится.

— Но что он тут выдал — не похоже на просто художественную школу. Может «самородок» какой? Но и с техникой обращается так, как если бы его хорошо обучали. Мне всё-таки кажется, что он что-то если и не закончил, но хорошо проучился. Техническое исполнение на высшем уровне.

Директор покосилась на брата и помолчав скептически ответила.

— Вот Алка, там что-то заканчивала. Рисует технически грамотно. А вот такой убедительности у неё нет. Картинки красивые, но мёртвые. Сплошь техника исполнения. Не больше. Осокин… его уже обсуждали. Чуев тоже заканчивал. У него только гориллы убедительно получаются. С вечно небритыми рожами.

— Магазин теми гориллами доволен. Говорят хорошая реклама их кожаной одежде, — отметил Александр.

— Ага. Два глаза и ни в одном интеллекта, — язвительно отозвалась директор, — Зато в Кожаной Куртке От Кого-то Там. Кстати, а ты не интересовался, как он это умудрился сделать?

— Ты будешь смеяться, но это всего лишь грамотное применение Фотошопа и Корел Драва. Он обфотографировал Инку, после загнал фотки в Фотошоп, обработал, перекинул в Корел и выдал то, что ты видишь. И всё очень быстро. Даже наши пацаны окосели. Некоторых приёмов, что он тут применил они не знали. Лёва всё пытается его растрясти на подробное описание.

— Очень убедительно нарисовано… Если бы он рисовал это для Храма, я бы сказала, что это просто ангел. Просто. Ангел. Интересно, он ВСЁ так убедительно может изобразить?…

— Поручи ему нарисовать Сатану. Увидим!

Елизавета снова на минуту замолчала изучая плакат.