Фиолетовое пламя - Бренда Джойс

— Это сделал ваш друг, — шепнула ей на ухо Кларисса. — Это он придумал. Теперь у нас будут прекрасная новенькая церковь и школа, еще получше старой.

Чувства, слишком сильные, чтобы она могла их сдерживать, охватили Грейс, на глаза навернулись слезы. Рейз сделал это. Вовсе он не эгоист и не беспутный повеса, он — чудо. Он был из тех, кто сдвигает горы, когда они встают на пути. Разве она не чувствовала этого с той самой минуты, когда впервые увидела его? Не потому ли она так бездумно и эгоистично натравливала его на Форда? Может ли она сказать, что теперь любит его больше, чем прежде? Неужели любовь к нему начала зарождаться в ней с той минуты, когда она впервые увидела его?

Грейс не могла отвести от него глаз. Молоток неожиданно замер в воздухе. Рейз повернул голову, оглядывая толпу. Увидел ее, и взгляды их встретились.

Широкая, с ямочками, улыбка осветила его лицо. Грейс разглядела, что у него во рту гвозди. Он помахал ей молотком. Она улыбнулась в ответ и, помахав ему рукой, крикнула:

— Будь осторожен там, наверху!

В ответ он беспечно подмигнул ей.

Потом Джеффри потащил Грейс к своей матери, Ханне, которая уже ждала ее с угощением. Грейс взяла тарелку; сердце ее вдруг стало таким огромным, оно так и полнилось любовью. Взгляд ее то и дело скользил по стропилам, туда, где работал Рейз.

— Вот это человек, настоящий мужчина! — сказала Ханна.

— Да, правда?

— Пришлось ему серьезно поговорить кое с кем и даже сказать пару крепких словечек, чтобы уговорить людей собраться.

— Вот как?

— Все боялись. Рейз сказал им, что бояться — это не страшно, страшно, когда люди при этом бегут. Сказал, что у Форда и его дружков такая же кровь, как у нас, точно такого же цвета. Сказал, что если мы объединимся, то выстоим, а поодиночке пропадем. Он еще много всего говорил. Сказал, наши дети заслуживают лучшей доли, чем всю свою жизнь горбатиться на чужом поле, и, что бы там ни говорил президент Линкольн, мы все еще остаемся рабами, привязанными к земле долгами и нищетой.

— Он все это говорил? — спросила Грейс, вся дрожа.

— Я не помню всего, он сказал так много. Язык у него подвешен на славу, умеет этот парень убеждать людей, что правда, то правда.

Грейс улыбнулась.

— Сначала все повесили головы, да так низко, что прямо-таки тыкались носом в грязь. Потом так разъярились, что готовы были тут же схватить вилы и гнать Форда взашей из города. Под конец все успокоились и пообещали прийти сюда строить церковь.

Грейс не могла оторвать взгляда от загорелой спины Рейза, его фигура четко вырисовывалась на фоне синего неба; одна рука его мерно поднималась и опускалась. Через двадцать минут он спустился вниз, спрыгнув с высоты десяти футов. Не спеша подошел к ней и обнял мокрой от пота рукой. Грейс это нисколько не смутило, Она склонилась к нему. Он встретил ее взгляд с тихой, глубокой улыбкой.

— Спасибо тебе, — шепнула она.

— Я сделал это не только для тебя, хотя и думал о тебе беспрестанно.

— Я знаю.

— Да?

— Человек, который приложил столько усилий, чтобы собрать этих людей вместе, и говорил им то, что сказал ты, не мог сделать этого иначе как по убеждению.

— Теперь моя очередь, — сказал он. — Спасибо тебе.

Они посмотрели друг на друга. Их губы встретились. В ту же секунду они почувствовали, как по толпе волной прокатился ужас; раздались взволнованные возгласы. Рейз поднял голову, оглядываясь. Он сразу увидел шерифа Форда на его серой кобыле.

— Похоже, у нас тут маленькое торжество, — растягивая слова, проговорил Форд.

Глава 26

Шериф был не один. За спиной у него, небрежно помахивая винтовками, ехали еще с полдюжины мужчин. Грейс знала, что все это ночные мстители. Она невольно сжала руку Рейза. Все в ней окаменело от ужаса.

Рейз вышел вперед, оказавшись один на один с Фордом. Пистолета у него с собой не было.

— Хотите присоединиться, шериф? Нам как раз не хватает рабочих рук.

Форд засмеялся. Всадники за его спиной тоже.

— Это место — общественная собственность, мистер Брэг. Оно принадлежит Натчезу. И порядочным белым гражданам Натчеза противно видеть своих ниггеров на школьной скамье, в то время как они должны вкалывать на плантации. Поехали, парни!

Всадники двинулись вперед.

Рейз повернулся к толпе, глаза его бешено сверкнули.

— Черт вас возьми, — крикнул он, — неужели вы позволите им сжечь вашу новую школу?! Их только шестеро, а нас не меньше полусотни! Шестеро против пятидесяти! Мужчины мы, черт побери, или мулы, над которыми можно безнаказанно издеваться?

Грейс хотелось крикнуть: «Рейз, не надо!» Но она не могла. Он был в бешенстве, и он был великолепен. Толпа вокруг нее чуть подалась вперед, смущенно, неуверенно. Рейз выругался.

Форд, лениво развалившись в седле, хохотал:

— У этих черномазых не наберется и капли храбрости на всех.

— Ах ты, сукин сын, — глухо прорычал Рейз и рванулся вперед.

Он бросился на Форда с проворством и силой могучего горного барса, захватив его врасплох. Форд упал с лошади, Рейз — на него. Кулаки Рейза вминались в его лицо.

— За Грейс, негодяй!

Мстители поспешили было на выручку, но толпа зашевелилась, волнуясь, перекатываясь, и преградила путь всадникам. Рейз на земле молотил кулаками по лицу Форда, приговаривая:

— А это за меня, мерзавец! А вот это за всех, над кем ты так гнусно издевался!

Один из мстителей потянулся за пистолетом.

— Остановите его, остановите сейчас же! — крикнула Ханна.

Кто-то швырнул молоток. Он пролетел мимо, но с другой стороны лошади какой-то молодой парень схватил всадника за ногу, мужчины постарше бросились ему на помощь и стянули его на землю. Около дюжины детей и взрослых навалились на него, и он исчез под их телами.

— Господи Иисусе! — в ужасе воскликнул другой мститель, когда толпа окружала его лошадь, таща его за ноги в разные стороны; пистолет выхватили у него прямо из рук. Лошадь пронзительно заржала и покачнулась сдавленная наседавшей толпой. — Уноси ноги, ребята! — отчаянно крикнул всадник.

Один из ночных мстителей уже прорвался сквозь плотное кольцо людей и пустил лошадь вскачь. Еще мгновение — и другие последовали его примеру. Внезапно наступила мертвая тишина, все замерло. Толпа расступилась, напряжение постепенно спадало.

Рейз, сидевший верхом на Форде, не двигался. Грейс бросилась к нему:

— С тобой все в порядке?

— Конечно, — проговорил он, вставая. Поморщившись, потряс правой рукой.

Форд остался лежать неподвижно. Грейс с тревогой посмотрела на шерифа:

— А он не?..

— Нет, я не убил его, Грейс, хоть и хотел бы. — Рейз помрачнел. — Я думал, ты уже поняла: я не хладнокровный убийца.